Бездомыш. Предземье - Андрей Олегович Рымин
Лютен со стоном сгибается пополам. Вот теперь не промажу. Висок открыт. Со всего размаха бью согнутым пальцем. Переброшенные узлы и поля увеличивают пробивную силу удара в разы. Кость проламывается. Мгновенно обмякший противник падает мешком.
Лютен мёртв. И сегодня это — последняя смерть. Я уверен.
Глава тринадцатая — Князь
— Мне не нужна вражда, знатный. Не нужна ненависть, не нужна месть… не нужна война.
Сделавшийся после смерти Лютена новым вождём оргаров его старший, или, как было принято говорить у снежников — первый сын, Тумен, поднявшись с лавки, стоял, опираясь руками на стол, за которым они с бесом сидели. Дрожащий свет нескольких зажжённых свечей позволял рассмотреть на скуластом лице бородатого воина решимость и искренность. В большой бревенчатой избе, куда он меня пригласил после завершения поединка, мы были вдвоём. То есть всё же втроём, но я, доверивший вести переговоры Ло, не в счёт. Бес и с этим делом справится лучше меня.
— Мне нужны: мир, процветание клана, торговля, — продолжал Тумен. — Отец шёл неверным путём. Наши истинные враги — не имперцы, не вы. Настоящие люди не должны пускать кровь друг другу. Я даю тебе слово, знатный — мести не будет. Не держи и ты зла.
А с чего держать зло, когда тот, кто желал зла нам, уже мёртв? Остальные оргары нам плохого не делали. Наоборот, накормили, показали, где лагерем встать на краю посёлка, у озера, еды выдали про запас, пообещали потом ещё дать. И никакой стражи. Тумен ещё на поляне тогда объявил для народа, что отныне мы — гости клана. Всяк, кто обидит, перед ним ответ будет держать. Новый вождь мне понравился не в пример больше старого. Слову этого снежника верю.
— Да какое зло, вождь? — Бес, похоже, разделял мои мысли. — Обида уже смыта кровью. Спасибо тебе, что приютили нас. Не переживай — в империи про твою добродетель узнают. Как и про желание торговать и дружить. И не только в империи. С фатоями у вас как? Не враждуете? Нам просто сначала на Фат попасть надо.
Широкая улыбка Тумена ответила на вопрос Ло, раньше, чем снежник заговорил.
— С фатоями у оргаров вечный мир. Крепкие кровные узы. Даже моя вторая жена с Фата была. Как закончится нашествие, сведём к морю вас. Как вызвать корабль, я знаю. Вот только какие дела могут быть у знатного имперца на Фате? Там имперцев не любят. Не так, как отец ненавидел, конечно, но могут и не пустить к себе. Тебе лучше дела свои на нашем берегу обсудить с кем из ихних ватажьих старшин. Но то тоже уже только после нашествия, когда фатои снова на большую землю поплывут.
И чего Ло всё никак не смирится? Не успели мы к морю. Пора признать это. Посидим месяцок у оргаров в гостях, отдохнём, наберёмся сил. Место безопасное, харчи дармовые. Что ещё надо? Время жалко, конечно, но Тишка моя сколько лет уже ждёт. Рисковать, торопиться… Сам был бы, ещё бы задумался. А так, с сарафаном малых… Нет, не стоит оно того.
— Про свои дела — извини, вождь — сказать не могу, — улыбнулся бес. — А конца нашествия ждать… Ты Маскара поспрашивай. Необычное нынче нашествие. Старые хорты ведут молодняк. Это уже не орда, коей только и надо, что выжрать округу. Форты штурмом берут, тракт прочёсывают, клановые гнёзда, какие десятками лет отыскать не могли, находят и разрывают. Не нашествие это уже, а война настоящая. Как бы мы не задержались у вас в гостях дольше срока. Объедим же. Подумай — может, какие-нибудь тайные тропы есть, по которым тайком проскользнуть можно к морю? Я в долгу не останусь. Отвечу добром за добро. Так уж вышло, что я старшим остался по роду, и есть у меня, кому на самом верху за оргаров и их нового мудрого вождя слово замолвить. Подумай, вождь.
Вот ведь Ло! Брешет, как дышит. Мало того, что в благородные меня записал, так ещё и главой рода выставил. Ой, как из малых проболтается кто… Надо первым делом будет поговорить со своими, чтобы держали рот на замке. Маскар начал, Негода подхватил, Лютен поддержал… Вот так и становятся знатью. Не дай Единый, до настоящей имперской знати дойдёт. Тут уж лёгкой смерти не жди.
— Подумаю, — вздохнув, пообещал Тумен. — Тропы, может, и есть. Только с детворой по ним не пройти. До тракта верхами добраться не каждому взрослому горцу под силу. Как раз разведчиков с той стороны ждём. И про нашествие нынешнее можешь мне не рассказывать. До вас с ургулами к нам уже два клана прибыло. Знаю, что беда нынче с хортами пуще всех прежних. Только зря ты боишься. Как пришли, так и уйдут в срок. Что испокон веков заведено, тому за год не рушиться.
Вот и снежник на моей стороне. Сидим, ждём, когда хорты уйдут и не дёргаемся. Как бы тот бес-гахар, что вселился в хорта, не гнал свои полчища к морю, а звериную природу не переделать. Придёт время, вернутся в гнездовья. Да и имперцы им помогут вернуться. Не так много тех старых хортов, чтобы люди звериное войско одолеть не смогли.
— Боюсь, что ты ошибаешься, вождь. В мир пришли перемены. Недобрые времена настают…
— Оставь плач для баб и для ваших храмовников, знатный, — перебил беса Тумен. — Со дня на день вернутся разведчики. Тогда разговор сей продолжим. Не зная, что дальше к полудню творится, тебя туда не пущу и проводников не дам. Ты мне нужен живой.
— Меня сложно убить, вождь.
— Знаю. Ты ведь сам — убийца, каких поискать. Китар-смерть? Отец знал твоё прозвище, когда принимал вызов?
Тумен хитро прищурился. Похоже, совсем не печалит его смерть Лютена.
— Твой отец торопился уступить тебе место, — ответно прищурился Ло.
Вот и прозвучали слова. Мол, я знаю, чего ты хотел, но молчать о том буду, коли мы с тобой, и правда, друзья. И снежник услышал. И понял. Умён Тумен этот. Эх, нет дара, чтобы посмотреть его возраст. Наверняка тоже старый уже.
— Не переживай, знатный — помогу, чем смогу, — уселся обратно на лавку, простоявший весь разговор на ногах здоровяк. — Я в долгу у тебя. Сам бы руку на отца не поднял — чту заветы предков. Лить родную кровь — первый грех. Ты, считай, всему клану оргаров помог. Лютен был плохим вождём.
— Если ещё кого нужно прикончить, ты не молчи, — принял игру в откровения бес.
Тумен ощерился хищным оскалом.
— Есть несколько смертников на примете. Но там я сам справлюсь. С тобой приятно иметь дело, Китар-смерть. Чую, наше знакомство ещё принесёт много пользы, что моему клану, что твоему роду. Как, кстати, зовётся твой род? Ты барон? Или с целым графом судьба свела? Мы тут дикие, да не настолько. В островных делах тоже кой-чего смыслим.
Добрехались… Пошли вопросы, на которые нечего отвечать. Давай, Ло — бреши дальше. Уж какой я врать мастер, а до тебя, повелителя лжи, мне, как цыплёнку до петуха.
— Скажи, вождь, отчего я, по-твоему, путешествую в такой странной компании, и одежда на мне проще некуда?
— Ну, раз тайна, так тайна, — ухмыльнулся Тумен. — Не дурак. Понимаю. Китар — не настоящее твоё имя. Ну хоть намекни. Барон?
— Князь.
Снежник вздрогнул. Вот уж человек — две макушки. С одной стороны вроде умный, с другой же дурак-дураком. Слишком сильно, видать, хочется с благородным имперцем дружбу свести. Давняя мечта, верно.
— Если есть шанс до тракта и дальше до моря пробраться по-тихому, то проводим, — серьёзно кивнул Тумен. — Ждём разведчиков. Ты пока, знатный, к своим иди. Завтра продолжим. Мне ещё отца последней дорогой проводить надо. Дело это не быстрое. Как-никак вождём был, пусть и дрянным.
Снежник поднялся с лавки, и бес последовал его примеру.
— Князь… — протянул Тумен мечтательно. — Для князя у меня есть подарок под стать. Про чёрную или бурую, уж извини, смолчал бы. Даже для тебя слишком риск велик. Но к жёлтой отведу. Хочешь, сам за ещё одним даром ныряй, хочешь, кого из своих людей награди. Отец на продажу берёг, но тут случай особый… Бобы, семена ты и так себе купишь, сколько потребно,
