Матричный бог - Макс Крынов
Лицо бабушки — серое, изможденное. Печать горя давно въелась в старческие морщины. Глаза выцвели, сложно разобрать первоначальный цвет. Женщина будто уже стоит одной ногой по ту сторону вечности — вряд ли она боится меня, деревенских, или голода. Наверное, и занавеску одернула и посмотрела на гостя по привычке, а не потому, что боится общаться с незнакомцами.
— Спрашивай, — безжизненным голосом сказала она. — Если про вещи Гибила хочешь узнать, так нет этих вещей. Дружки твои вчера заходили, забрали курей, продукты, вынесли инстру́менты с чердака, самострел и болты забрали. Нету больше ничего. Горшки для еды забрать можешь, если не стыдно обирать старуху.
— Да я не за этим пришел, — неловко развел я руками. Почему-то действительно стало стыдно, хотя стыдиться мне вроде как нечего — не я довел старую пару до черты бедности, не я забрал их вещи. — Расскажи про старика. Кем был, что умел.
Мне необходимо было определиться, пускать его на перерождение и мучиться с обычным человеком, выращивая и оптимизируя под него тело, или пустить его на опыт. Но второе — в случае, если старик — специалист, чего я здесь не наблюдаю. Думаю, специалисты как минимум зарабатывают на новый дом, да и переезжают в город, может, а не ютятся в деревне, зарабатывая себе продукты на зиму ежедневным трудом на огороде.
— Обычно жил, как все живут. Стрелял дичь в лесу, ставил силки. Скотину в последние годы только он и держал — я-то старая стала.
— А специальность какую-нибудь имел?
— Что имел?
— Понятно. Выходит, Гибилом звали?
— Все так.
Значит, полезной специальности старик не имел. И это его спасет.
— А ты кем будешь, и к чему интересуешься, раз с ним знаком не был, да и я тебя не припомню?
— Маг я. Интересуюсь потому, как надо. Тут немного меди, — высыпал я на стол монеты. Один кругляш приземлился на ребро, докатился до края столешницы и упал на половицы. Старушка даже не вздрогнула, не посмотрела на монету. А это, кстати, показатель: думаю, любой деревенский провожал бы жадным взглядом даже медяк. — Купи себе поесть, или еще что. Может, сироту какого на попечение возьмешь, если пообещаешь такое — появлюсь еще через неделю и пару серебряных вам на лето оставлю.
— К чему мне сироту дважды сиротой делать? Оставь меня в покое, чаровей. А за медь спасибо, спасибо... Только если ты хочешь дом наш... то есть, мой, получить, тебе не медь и не серебро нужны, а с местными справиться. После моей смерти желающих дом забрать куча будет. Сараи на дрова растащат, а дом — как повезет. Налить тебе травяного чая?
— Да нет, я пойду. Не бойся, мать, — на прощание прогудел я, — всё будет хорошо. Вернётся твой дед.
Старушка впервые за разговор проявила эмоции: покосилась на меня с плохо скрываемым ужасом. Думаю, когда подобные обещания дает невесть откуда взявшийся гость, от которого веет сверхъестественной силой, да и физической статью пришелец не обделён — может смерть в узел скрутить — начинаешь верить его словам.
Я вышел во двор и телепортировался в Болота.
Кстати, в языке этого мира нет слова "воскреснуть". Не помню, откуда оно появилось на Ильмсхуре, но здесь если и верили в перерождение, то воскрешения вовсе не знали. А моё "вернётся" старушка могла истолковать по-разному: слухи про оживших мертвецов гуляли не только среди практиков, но и люд в трактирах от самого Подземелья до юга Пустыни начинал болтать всякие небылицы про мертвецов. Истории, разумеется расходились в показаниях: одни говорили, мол, на головах мертвецов рога растут, другие вещали, что мёртвые могут обращаться с оружием, третьи говорили — колдуют, детей крадут. Но в одной детали истории сходились: мертвецы есть. Ещё пара десятков таких историй, и даже я в существование неупокоенных поверю.
Хотя, если вспомнить, Апелиус рассказывал, что в одной из своих предыдущих жизней сталкивался с нежитью. Может, старичок решил переметнуться на темную сторону? Звучит, кстати, логично. Нежить — идеальные работники: не устают, не спят, не просят есть, пить, не сачкуют.
Только вот единственная непонятность: а зачем Апелиусу в таком случае мертвецы, если у него есть големы, наделённые тем же функционалом? Так что пока император под вопросом. А пока он под вопросом, я займусь воскрешением Гибила.
Я заранее настроил сеть печатей, чтобы те не поглощали попавшие в них человеческие души, а распределяли по ближайшим камням. Я должен контролировать процесс как поглощения опыта, так и переселения души.
Забавно, что вся человеческая память и опыт помещаются в простейший камень души. И даже место остаётся.
В первую очередь встал вопрос ингредиентов. К ритуалу нужно подготовиться, благо, душе нет никакой разницы, сколько находиться в камне. Кстати, нужно будет спросить у перерождаемого, видел и ощущал ли он что-нибудь между тем, как закрылись его глаза в одном теле и открылись в другом.
Чтобы создать новое растительное тело, мне не требуется добираться до Розария Винстона и заново набирать необходимые материалы. Я подошёл к своему запасному телу и отделил от него маленькую часть, которую, в переводе на человеческую анатомию, можно назвать нижним левым ребром. Запасное тело получилось крепким — без артефактного ножа не разрежешь, но с помощью друидической магии я даже крепчайшее дерево голыми руками рвать могу.
И из получившегося ребра я вырастил новое тело, потратив на всё это дело чуть меньше четырех часов. На всякий случай сразу вложил в живот четыре накопителя и защитный артефакт — простенький щит, ненужный мне по причине наличия доспеха. Заодно и проверю, не возникают ли проблемы с вживлёнными артефактами. Тело сделал среднего роста, худощавое и намеренно безликое. С лицом проблем не возникло: пока тело не погребли, вездесущие споры осели на лице старика, и теперь я знаю, как выглядел покойный.
Надеюсь, истерику по поводу отсутствия волос дед мне не устроит.
Система уже оплела корнями верхнюю часть Подземелья, поэтому с добычей главного ресурса проблемы не было: чтобы вычислить местоположение красного дракона, мне нужно было всего лишь закрыть глаза и подключиться к системе, и вот я уже знаю обо всех ста шестнадцати красных драконах. Выбираю одинокого и спящего, и в огромной комнате
