Страшная тайна Улья - Даниил Сергеевич Куликов
Конечно, все они не выдерживают такой бешеный заточки, и таких нагрузок и тут же ломаются, но это не страшно — лента длинная и на ней этих лезвий полно. Так что, следующие продолжает работу первых. Эта лента буквально переливает жертву, особенно если качать ей из стороны в сторону. Ломаясь зубья оставляют страшные рваные раны, к тому же она очень дешев в изготовлении.
Грин перевел свой взгляд на толпу заражённых — всего пара лент, выпущенных из этого устройства нанесли им такие потери и страшные раны, что вся стая просто улепетывала прочь.
Говорить он ничего не стал. Слов просто не было.
Рой между тем буднично положил это страшное оружие на землю и продолжил:
— В принципе, неплохое оружие, но работает на не слишком больших дистанциях. Наконечник и ткань — весьма неустойчивые вещи для выстрела на большие дистанции.
Он взял винтовку, и глядя через оптический прицел, начал стрелять вслед стае, добивая убегающих.
— Охренеть… — выдал наконец Грин ту фразу, которую сказал несколько минут назад. — И ты так слабо прошел через Пекло? Рой, я буквально глазам своим не верю. Судя потому что я видел вчера, и сегодня, ты должен был, пройти через Пекло даже не с парой человек, а вообще один, выкашивая при этом всех тварей на своём пути которых бы встретил, а под конец выйти пьяная голову скреббера.
— Один бы я туда не добрался. — флегматично пожал плечами Рой. — Меня бы убила засада, ещё та которая напала на караван. Плюс вспомни, что я говорил — у меня было всего одна мачета, один нож. Я не мог постоянно их затачивать до такого состояния — хватило бы одного раза, чтобы убить какого-нибудь кусача, он бы умер, но они бы тут же сломались.
Плюс вспомни, о том сколько сил я вложил, чтобы мы смогли спастись от скреббера и был просто как дохлая батарейка. Да и живца у нас были сущие крохи. Ты меня переоцениваешь. У любого умения, есть объективные правила использования, и свои ограничения.
Грин просто снова кивнул.
— Пошли посмотрим, как дела у Гробовщика? — спросил Рой. — Я что-то больше не слышу как они дерутся.
Когда они вернулись, то обнаружили мура, пробитого насквозь лезвием мачетэ. Гробовщик сидел рядом на одном из трупов, и неспешно переводил дух.
— Вижу ты справился. — просто поприветствовал его Рой.
Грин думал, что за сегодня увидел все сюрпризы, но понял, как ошибался.
— Чего удивляешься? — спросил Гробовщик. — У квазов есть экзоброня, но всё равно она сегментативная — колени, локти, и остальные суставы должны сгибаться, да и сам, заражённый должен сгибаться в поясе.
Грин перевел взгляд на мертвого мура. Мачетэ торчала у того из области живота.
— Разгоняясь под сверхускорением, можно нанести очень сильный удар. — спокойно сказал Гробовщик. — Который по силе сравнится с крупнокалиберным патроном, или малым очень малым артиллерийским снарядом. При желании, можно даже отрубить руку развитому зараженному.
«Или это было ещё какое-то умение» — подумал про себя Грин.
— Он рассказал, то что мы хотели? — спросил Рой.
— Ага. — кинул Гробовщик. — Он рассказал график.
— А если солгал?
— Ты забыл? Я же ментат.
— Здорово. — кивнул Рой. — Значит теперь можем возвращаться?
Глава двадцать тридцатая 30. Боль
Глава двадцать тридцатая
30
Боль
Грин пришёл в легкий шок, от всего что произошло за время их поездки. Столько боёв, столько сражений, он уже давно не видел. Очень давно. Увиденное его впечатлило. Он не понимал, как можно скрывать такую мощь, и зачем вообще скрывать?
Он окончательно потерялся в догадках, что происходи, и вообще зачем всё это происходит. Предположения роились в голове как мошкара вокруг фонаря, но то, что ни одно из них не было верным, он понимал очень хорошо. В голове был когнитивный диссонанс, настроение было непонятно какое, а мышление было просто расфокусировалось.
Сегодня автоматически, скорее по привычке, он вышел на работу. Когда много-много лет и даже десятилетий ходишь на работу в одно и то же время, это просто входит в привычку. Когда на работе не происходит ничего нового, это тоже входит в привычку.
Однако в этот раз, придя на планерку, он заметил то, чего не заметил вчера — Роя не было. Гробовщика не было. Саши тоже не было. Дошло даже до того, что Гробовщика по всем силовым и военным вопросам замещал Батя.
Сашу замещала Светлана, запустивший часть своих обязанностей в отделе Грина. Вместо Роя, не было никого, Нина или Настя, появились, принося отчеты о состоянии и вещей на складе, и потребностях того что нужно. Самым странным однако было то, что Рой вообще не появлялся на работе. В прямом смысле.
Его не было ни с утра, ни в обед, ни вечером. Никто из его коллег не знал, куда он пропал и чем занимаются. Тоже самое было с Гробовщиком. Никто не понимал, куда он делся, и чем занимается.
Тоже самое к было и с Сашей. Готовилось очередной нечто, но он старался об этом не думать. Появилась причина, по которой его перестали интересовать все эти интриги, размышления изыскания, и такое прочее. Женя.
В ней что-то изменилось. Она стала молчаливой замкнутой, постоянно о чём-то размышляла, на его вопросы, отвечала невпопад, и вообще, вела себя несколько отстранённо, если не сказать холодно.
Такое её поведение начало терзать очень сильно. Но если отрезанная рука перестала болеть очень давно, то вот успокоившийся не так давно разум, снова начал страдать.
Причин такого поведения она не объясняла. Точнее объясняла ссылаясь на то, что устала на работе, и что всё хорошо. Несмотря на это, он понимал, что это не так, а подозрения, которые приходили в голову, гнал от себя прочь, чтобы просто не сойти с ума.
В этот раз, Женя ушла с работы пораньше. Не дождавшись его. Это особенно начало терзать его сердце. Когда всё пошло не так? Как случилось-то, что произошло сейчас? Почему они отдалились? Что было-то этой причиной?
Ответ он знал, но старался не думать о нём лишний раз. Молча поднявшись, он покинул рабочее место, под сочувственный и внимательным взгляд Светы. То что напарники внимательно наблюдают за ним, он тоже знал, я в конце концов, это было частью их работы.
Домой идти в этот раз не хотелось. Тоска снедала сердце, и царапала душу. Грин вышел и направился туда, где давно не был — к одному из баров. Он был не любителем выпить, но сейчас настроение
