Алекс и Алекс 3 (СИ) - Афанасьев Семён
А вот после этой ремарки я застываю на месте.
Даже в нашем районе такая плёнка используется доброй третью людей, обычно теми, кто побогаче. Я как-то этот момент из виду упустил.
С учётом большей благополучности того района, там этой плёнки может быть как больше (народ-то побогаче), так и вообще не быть (можно не бояться камней в стёкла от ночных мотоциклистов и аналогичных придурков).
Но заранее об этом не спросишь: «Извините, а в вашем здании стёкла с защитой?»
— Хуясе. — Теперь на бордюр сажусь уже я.
— А почему ты гранатомёт взять не хочешь?! — искренне недоумевает Фельзенштейн. — Если ты не на моё окно охотиться собрался?
Я ничего не отвечаю, он сверлит меня взглядом. Потом до него, видимо, что-то доходит. Он меняется в лице:
— Только не говори, что ты это для собственного города разучиваешь!
— А я тебе вообще ничего не говорил. И тебя сюда не звал.
— Понял, пошёл. — Он примирительно поднимает раскрытые ладони и собирается подниматься, чтоб уходить.
Ловлю его за ремень и рывком сажаю обратно:
— А расскажи-ка мне, мой эгоистичный товарищ, что из себя представляют эти твои маленькие вертолётики? Какое оборудование на них теоретически навешивается? И как они применяются?
— Эти — моя личная разминка. Ну, плюс наблюдение, по большей части. А ты что, не можешь запросить на кафедре тэтэха? — чуть удивляется он. — Я ж к вам для совместной отработки вариантов и официально. У вас всё есть. Лично отправлял.
— Не на моей кафедре. И я бы предпочёл не оставлять запросов на эту тему, сделанных собственной рукой.
Кажется, новость от Чоу его слегка озадачила. Поскольку он, несмотря на все мозги, на ходу упускает уже вообще очевидные моменты.
— А, ну да…
— И ещё. — Придвигаюсь к нему поближе. — Друг Моше, а как ты смотришь, чтоб обменять часть времени работы твоей чудесной, редкой, заграничной техники, плюс свою неподсудность у нас, на какое-то количество денежных знаков?
— Что надо сделать? Рассказывай. — Он моментально и буднично переключается на меня со своих терзаний по Чоу.
_________
— Мали, надо поговорить!
Товарищ из «соседнего» департамента и, попутно, компаньон нагло засунул голову в двери кабинета.
— У нас совещание! — махнул рукой атлетичный темнокожий офицер. — Позже!
Разумеется, на попозже после этого перенеслась плановая работа со своими, которая была тут же скомкана и свёрнута.
Как только собственные сотрудники начали покидать кабинет, Кузнечик моментально просочился в приоткрытую дверь и требовательно устроился на единственном сломанном стуле (у которого периодически отпадала спинка).
Не владеющий сложной оперативной обстановкой кабинета «сосед», естественно, тут же о неё опёрся, усаживаясь на стул верхом.
Спинка весело загрохотала по полу.
Кузнечик, потеряв равновесие, клюнул носом вперёд, едва успев выставить руки.
— Внимательно вас слушаю. — Вежливо изобразил дистанцию Мали, поскольку последние подчинённые, покидая кабинет, тут же обернулись на шум.
— Бл…! Что у вас за рухлядь! — Кузнечик, перепутавшись руками и ногами с рухнувшим на бок стулом, высвободился из плена злодейской мебели не сразу.
— Вообще-то, этот стул для проверяющих и прокурорских, — посмеялся Мали, внимательно наблюдая за тем, как закрываются двери за последним из выходящих сотрудников. — Ёбнулся, сюда приходить?! — совсем другим тоном накинулся он на товарища, как только они остались одни.
— Уймись, — поморщился Кузнечик, придвигая к себе другой стул и аккуратно надавливая на него руками перед тем, как сесть. — Твоя Первая Транспортная бабу сбивала квартал тому?
Глава 23
— А зачем оно тебе надо? — спросил в ответ Мали, холодно и спокойно глядя на знакомого. — С какой целью интерес? Тебе что, своих дел мало? Или это ты таким техничным образом, снимая с меня отчёт, пытаешься забраться выше в иерархии? Чтоб не рядом стоять, а типа мною уже рулить? Чтоб я тебе о каждом шаге отчитывался?
— Мне вообще не надо, ты прав, — легко согласился белый, придвигаясь ближе и начиная говорить тише. — На приоритет не претендую! — Кузнечик выставил пустые ладони вперёд, всячески демонстрируя отсутствие претензий. — Но тут такое дело. На вэцэ недавно приходил пацан, сказался сыном убитой. Сразу грамотно позвал старшего дежурной смены, назвал тому айди криминального дела, предъявил прямое физическое родство с убитой и вежливо попросил посмотреть момент наезда. Старший смены — мой товарищ, в школе учились вместе. Говорит, что общался пацан чересчур грамотно.
— Опа. — Лицо темнокожего моментально разгладилось. — Извини. Продолжай?
— Да я тебе всё рассказал, — изображая беззаботность, пожал плечами борец с дурью. — Ну вот, разве только, сам ролик с вэцэ закачал. Может, и тебе будет интересно.
Кузнечик подвинул свой комм по столу и нажал воспроизведение.
— Можешь фокус с разных камер покрутить, — разрешил он собеседнику. — Там перекрёсток на семь точек, отлично всё видно. И номер машины, и марку, и ваш логотип по борту.
— Блядь. — Лязгнул зубами африканец после трехминутных манипуляций с техникой. — С-сука. И ведь знал, что не надо за это дело браться… «Старый товарищ, ну помоги, чего тебе стоит», — передразнил он, видимо, сам себя. — К тому же, она была жена того, кто…
— СТОП! — Кузнечик неожиданно быстро накрыл рот Мали ладонью. — Ты мне только сейчас не рассказывай, ладно? Я ж к тебе не в долю проситься пришёл.
— Мы и так в доле, разве нет? — удивился темнокожий.
— Я имел ввиду, долю твоих личных, — белый выделил слово, — дел, к которым я не имею отношения. Давай соблюдать договорённости? Совместное дело — это одно; а в личные дела друг друга не лезем. Ты согласен, что наезд нашей машины на бабу, у которой потом появляется активный сын, не способствует тишине в дистрибуционной цепочке?
— Близкий знакомый попросил. — Угрюмо признался Мали. — Из отдела убийств. Муж этой бабы, кстати, с нами работал одно время. Там некрасивая история вышла, я тебя деталями грузить не буду, — предвосхищая вновь открывающийся рот товарища, поторопился проговорить он. — В общем, одно к одному: и хату их братва быстро отжала после того, как мы бабу исполнили. И они мне теперь услугу должны, а нам в районе Шёлкового Базара чинки же мешают. И с ним я, получается, за её бывшего мужа рассчитался. — того они в своё время прибрали.
— О, так они наших чинков скоро поправят?! — моментально оживился белый.
Конкуренты из Азии, плотно окопавшиеся в районе новой застройки, пока откусили только один сегмент: нищих трудовых мигрантов. Но опыт других агломераций говорил: давать азиатам продавать на своей земле нельзя. Половину рынка перепортят, если не больше.
— Да. То будет чисто наш район, никаких залётных. Подставят по полной, как будто групповая разборка. Кто не ляжет там, тот сядет не на одну пятилетку. — Чуть приоткрыл планы и личную кухню криминальный полицейский. — Я тебе вообще этого не рассказываю никогда, договаривались же. Просто делаю свои функции. Тут совпало так неудачно, — он явно имел ввиду Первую Транспортную. — Спасибо за сигнал.
— Я не обсуждаю твои методы на твоей половине, — подумав, озвучил Кузнечик. — Тебе виднее, что и как делать. Но есть вопрос, даже два. Почему не решили вопрос с этим активным парнем тогда, заранее? И, попутно, а откуда он вообще всплыл?! Ты же понимаешь, что правила есть правила, и для всех они одни?
— Да пацан из больницы выйти не должен был! — разгорячившись, рявкнул Мали, вскакивая со стула и нервно направляясь к окну. — ТЫ меня за идиота не держи! Я всегда проверяю всю цепочку связей, и никого лишнего не оставляю!
