Алексей Колентьев - Радиоактивный ветер
— Так просто?.. — Норд, непробиваемый и спокойный Норд, был разочарован и чуть сконфузился.
— Кому как, брат. Кому как…
Чаще всего навыки помогают, но только в том случае, если перед вами оказался неопытный противник или новичок. Если достаточно долго бывать в местах, где постреливают, то довольно быстро начинаешь мыслить как шахматист или игрок в покер. Считаешь ходы, крутишь в голове разные варианты и слушаешь интуицию. Многие считают, что главное условие для победы — это поставить себя на место противника… Нет. Не думаю, что это так на сто процентов: люди все разные и хоть набор приёмов в любой армии примерно одинаков, поступки другого бойца можно на себя только примерить, не факт, что он сделает именно то, чего от него ждёшь. Если по мне, так часто психованный салага может уделать самоуверенного спеца, просто задавив энтузиазмом — сам сдохнет, но и тебе не жить. Поэтому трудно сказать, что больше помогло мне найти укрытие друга: опыт или некое везение или навыки. Наверное, это работает только целиком, всё вместе.
Тем временем из-за другого холма, справа от мирно беседующих нас, вынырнула нескладная фигура в грязном пылевике. Тихон вприпрыжку направился в нашу сторону, улыбаясь во весь свой щербатый рот.
— Здоров, начальник! А мы уж тебя часами двумя позже поджидали, — Обернувшись к Норду, излом требовательно протянул нормальную руку, в которую Юрис с видимой неохотой положил банку шпрот. — Не дуйся, служивый. Я же говорил, что найдёт, а ты сам спорнуть предложил. — Потом обернулся ко мне и продолжил, — Вроде спокойно всё, только «свободные» часто шныряют по окраинам Могильника. Ищут чего-то…
— Ладно. — Я поднял руку, жестом подзывая Якоба, который в бинокль наблюдал за нами с места, где группа расположилась на отдых. Как только он подошёл и пожал руку своему старому картёжному сопернику, я продолжил, чтобы все были в курсе — Как общая обстановка в районе операции, Юрис?
— Сложно сказать, наблюдали караван численностью в десять бойцов, вели пару лошадей с грузом и двоих пленных. Сутки назад, примерно. По радио часто не болтают. Патрули за пределы зоны ответственности не совались. Нас не обнаружили, вроде всё.
— Караван куда пошёл, Тихон?
— По следу судить если — то на второй остров, где лагерь у них, что на карте тебе отмечал. Служивый сказать забыл, что парня с девкой душегубцы взяли. Так думаю, что журналисты это. Выкуп хотят просить. В простые «бычки» сразу не определят, — Излом скривился, от чего его зелёные с вертикальным зрачком глаза зло сверкнули. Якоб, заметив эту особенность, чуть напрягся. Но виду не подал, продолжая слушать. — Покуражатся вволю, конечно. Как без энтого дела, ведь на болоте сидят. Почти никуда не суются, каждый куст им враг здесь. Обоих замордуют. А если денег не получат… Журналистам конец, это ясно.
— Шакалы пера не наша забота, что узнали про груз? Юрис?
— Судя по переговорам, держат его в штабной палатке. Укрытия там основательные: метровым слоем мешков с грунтом палатки обложены, масксеть натянута. Просто так с воздуха не обнаружить. Высоты под контролем, на северном и юго-восточном направлениях стоят два КПВ на станках. Наблюдают за высотами плотно. Пару раз открывали огонь по группе снорков, порвали стаю в клочки.
— Входить будем с северо-запада, оттуда не ждут. Ты и Серхио из группы Буревестника — гасите расчёты, только синхронно, потом прикрываете группу во время зачистки, пойди, сведи знакомство, час вам на отработку схемы. Потом выдвигайтесь и по готовности доложите. Ясно?
— Так точно, ясно.
— Ну так вперёд, времени и так мало.
Мы же, оставшись втроём, склонились над картой на моём ПДА. Решено было, что через трясину, Тихон проводит группу попарно, после чего Якоб, Юрген и Михай чистят западную сторону, а Карл с Николаем — восточную, где занятыми будут только две палатки. Сигналом станет момент, когда я с Андроном нейтрализую двух часовых, слоняющихся по лагерю бессистемно, по словам Тихона (шарятся и шарятся, как шальные… то присядут, то снова ходят), а снайпера погасят тех, кто будет сидеть на пулемётах, после чего перебазируются на высоты и возьмут под контроль тропы ведущие с острова. После зачистки. Николай садится на северную тропу и прикрывает отход основной группы с грузом, координируя свою работу со снайперской группой. Михай поставит заряд, после чего все уходим.
Якоб пошёл расписывать задачи своим. А я, пригласив Тихона присесть со мною рядом, устроился в тени холма, предстояло кое-что выяснить.
— Тихон, ты ничего не хочешь мне рассказать? Только давай прямо, без метафор. Чувствую, хотят похоронить нас тут алхимики вместе с собратом своим, неспокойно на душе как-то.
Излом понимающе кивнул и достав из кармана банку со шпротами и быстро открыв её, с явным удовольствием принялся есть. Я не мешал, в подобной ситуации не роскошь собраться с мыслями и ответить обстоятельно. Наконец, вылизав плоскую коробочку до блеска и обсосав жирные пальцы, Тихон начал говорить;
— Знаю я энтих торгашей уже давно. Почитай, как от Круглова сбежал, так и свели знакомство с главным у них, Этером кличут. Народ это сумасшедший, ради своих экспериментов и себя, и весь мир готовы на воздух поднять. Чего они там под землёй творят, даже представить боязно. Поэтому не зря подвох чуешь… Брат Изменяющих. — Тут излом быстро глянул мне в лицо, не удивлюсь ли, и увидев, что не застал врасплох, продолжил. — Но в чемодане, который они тебе дали, ничего особенного нет: пара модификатов, которые помогут Саже (так нашего пленника зовут, знаю его, приходилось встречаться) быстро восстановиться и не быть нам обузой в пути. Знаю, и что за товар продать хотели бородачам этим. Рисковый народ, они эти му… ма… короче чурки твои. Задумали они переносные порталы открыть: один здесь, на болотах, другой где-то у себя за колючкой. Алхимики им продать-то продали, но забыли рассказать, что за пределами Зоны эта хрень толком не работает; сбоит через раз на третий. Думаю так, что засунули чурки в портал что-то ценное, а на выходе не поймали, вот и тормознули Сажу у себя, пока потерю не возместят. Клан конечно на дыбы: кидать-то можно только им. Другие вообще вроде как даже не второй сорт по их меркам, поэтому и высвистели тебя, как кару небесную. Подлянка будет, но она уже свершилась: сейчас ты со своими головорезами чурок под нож пустишь, те поймут, что связались с крутыми, раз даже тут их достать смогли. — Излом хитро ухмыльнулся. — А ведь многие уже пробовали: тут тебе и «Свобода» скаутов своих отправляла, черножопые их выловили и отрезанные головы прям к крыльцу ихнего командира (Дилейни его зовут), в мешке и подбросили. Записку присовокупили: «Любой гость — дар Аллаха, даже твоих собак приняли, как положено. Сам приходи, если не боишься». Крику было… Вроде пытались ещё пару раз, но после того, как бородачи вырезали два каравана и сбили единственную «вертушку», Дилейни отступился. Наёмники лезли пару раз, на караваны зарились… У вас в Баре про пожар на базе наёмников ничего не слыхать было? Припасы, амуниция, арсенал — всё на воздух взлетело. Больше наёмники караваны бородачей не трогали. Теперь и «свободные», и гуси-лебеди наши, сидят на жопе ровно, раны зализывают.
Алхимики правильно поступили, что тебя припрягли. Ты, да змей этот с ружжом. Ну, может головорезы, что ты с собой привёл — единственные кто, му… ну ты понял как их зовут, приструнить сможет. Ты их страх видишь, а остальные брезгуют или боятся. Думают, что и так всё успокоится и будет как раньше. Только ничего уже как раньше быть не может, потому как эти бородачи как волки в овчарне: заберут, что понравится и придут снова и снова. Их надо напугать, ты справишься. Я уверен.
После такого длинного монолога Тихон полез в карман, извлёк на свет кусок варёной колбасы в крошках табака и всяком мелочном мусоре, каковой скапливается в карманах у любого из нас. Потом, чуть отряхнув его, принялся со вкусом жевать, запивая из походной солдатской фляги чистейшим спиртом. При этом на лице существа с той стороны не отражалось ни тени эмоций, Тихон просто смотрел в даль на сизые, низкие облака и медленно жевал.
— Спасибо, брат. Просветил так сказать. Рад, что всё немного проще, чем я ожидал. Но…
— Ты всё правильно сделал, Брат Изменяющих. Ожидать нужно всегда самого худшего. Иначе не избежишь горького разочарования и неприятных последствий.
— Конфуций? Не ожидал.
— Не. Эт я сам догадался, жизнь заставила. А что, ещё где-то умный человек завёлся? Немец или француз?
— Китаец, древний философ. Умер, тысячи две лет назад.
— Жалко, хороший мужик наверное был.
— Ну… Лично знать не доводилось, может и хороший, а может и не очень. Ладно, давай к выходу готовиться, уже смеркается…
Пискнул ПДА, снайперская группа докладывала о готовности. Пора было выдвигаться и нам. Сумерки быстро перешли в ночь. Группа активировала ноктовизоры, в пассивном режиме они немного разгоняли темень и давали небольшое преимущество над духами. Те во всю использовали активный режим подсветки. К тому же в лагере горел костёр, его отблески были прекрасно различимы в монокуляр. Двинулись парами, друг за другом, огибая остров с северо-восточной стороны. Лагерь был укреплён грамотно, если бы у нас не было в проводниках такого опытного старожила, то пришлось бы штурмовать остров с одного из опасных направлений. Даже у крупного соединения, до роты, нет шансов прорваться сквозь оборону, подобную этой. Узкие тропы и пристрелянные сектора крупнокалиберных пулемётов не оставляли штурмующим больших шансов на прорыв без серьёзных потерь. А духи, тем временем, спокойно перегрупируются для прорыва и уйдут врассыпную.
