Роман Куликов - Дары некроза
В ту же секунду за бортом корабля что-то громко хлопнуло и мимо окна, не закрытого броневой ставней, промелькнул небольшой темный предмет.
Роди подтолкнул Айзу к креслу в самом углу, ободряюще кивнул ей и подошел к Шави.
— Смотри! — азартно сказал изобретатель, хватая приятеля за руку. — Видишь? Вот что я тогда сделал!
На экране голубое небо и серо-желтая поверхность пустыни кружились в бешеном хороводе, вызывая желание закрыть глаза или отвернуться. Но Роди жадно смотрел, как облака сменяются далекими скалами, а скалы превращаются в большое пыльное облако, одинаково закрывающее и небо, и землю, чтобы в следующий момент уступить место огромной чаше Донной пустыни и странной конструкции, наполовину торчащей из песка.
— Это же наш корабль! — возбужденно сказал Роди, резко наклоняясь к «живому окну». — Верни обратно! Как снова посмотреть?!
Будто услышав его слова, изображение в последний раз повернулось, резко дернулось, качнулось вправо-влево и замерло. Теперь горизонт поделил картинку в «живом окне» пополам, разрезав ее черной нитью.
— Как ты это делаешь? — Роди не мог оторвать взгляд.
— Да ничего я больше не делаю, — восторженно заявил Шави. — Оно теперь само.
Граница в «живом окне» немного сползла левым концом вниз. На фоне серо-желтых песков пустыни вновь мелькнул корабль, в котором они сейчас сидели, а в верхней части, на фоне голубого куска неба, появился дирижабль небоходов.
Роди снова пришло в голову сравнение с гигантской рыбой, поднявшейся в воздух, чтобы сбежать из обжигающего зноя пустыни в голубую прохладу неба. Довершить эту картинку воображению мешали два огромных винта, неторопливо месящие лопастями воздух у «рыбы» под хвостом. Дирижабль медленно продвигался к правому нижнему краю «живого окна», пока не исчез совсем.
— Шави, знаешь, что я думаю? Это такая оптическая труба, как у тебя, через которую мы смотрели на звезды. Только эта может сама следить за… за предметами.
— Это не труба, — задумчиво сказал изобретатель. — Вот, смотри! Видно пустыню, но так, словно на нее смотрит птица. А вот и наша машина! Может быть, сейчас снова покажет дирижабль.
— Так это она, значит, птиц выпускает? — потрясенно спросил Роди, уже совсем другим взглядом рассматривая движущиеся желтые, серые и голубые пятна.
— От птицы нельзя передать картинку на эту штуковину, — возразил Шави. — Это что-то механическое, какая-то часть машины. Я думаю, она просто подкидывает вверх свой глаз. А тот уже как-то потом передает то, что видит. Может, даже по радио.
«Вот глупости, — подумал Роди. — Как можно через радио, по которому передают обычный голос, отправить то, что видит глаз?» Но вслух ничего говорить не стал, боясь обидеть изобретателя.
Шави тем временем ткнул пальцем в светящуюся стрелку в левой части картинки. Он явно ожидал что-то увидеть в ответ на свои действия, но «живое окно» продолжало показывать только медленно качающуюся из стороны в сторону линию горизонта.
Ощутив движение за спиной, Роди обернулся. Айза выбралась из своего кресла и широко раскрытыми глазами завороженно смотрела на блестящее, идеальной формы «живое окно» и движущееся по нему изображение пышных облаков. Он улыбнулся ей, но девушка этого даже не заметила, словно погрузилась в сон, случайно забыв закрыть глаза. Роди ощутил легкий укол ревности, нахмурился и повернулся к «живому окну». Как раз в этот момент дирижабль снова появился из-за левого края картинки, переместился в центр и там замер.
Теперь аппарат небоходов выглядел так, будто находился совсем близко. Приземлиться за это время он бы не сумел, и это означало, что загадочный «глаз» машины подлетел к нему поближе. Теперь хорошо виднелись мощные силовые элементы, составляющие каркас дирижабля, и его тканевые борта. Под брюхом аппарата висела гондола. В ее квадратных окнах маячили белые пятнышки человеческих лиц. Роди еще раз в полной мере оценил размер дирижабля.
Аппарат небоходов сдвинулся вниз и ушел за край «живого окна». Теперь лишь по бокам можно было заметить белые завитки облаков, а основную часть картинки занимало голубое небо, медленно наливающееся синевой.
— Как ты запустил его? — с жадным любопытством спросил Роди. — Покажи!
— Погоди.
«Глаз», судя по всему, пытался облететь аппарат небоходов по крутой нисходящей спирали. Но стоило на изображении в «живом окне» снова появиться гондоле, как в ее борту открылся лючок, из него высунулся ствол пулемета и прямо в лица зрителей ударил сноп огня.
Шави и Роди отпрянули, словно пули могли насквозь пронизать «глаз» и вылететь из «живого окна». Айза, слабо вскрикнув, вцепилась в плечо Роди. Изображение потемнело и покрылось зелеными точками и пятнами. За обзорным окном раздался хлопок, что-то мелькнуло, и вновь появилась картинка голубого неба.
— Вот! — возбужденно сказал Шави. — «Глаз» в небо вот там выстреливается!
Роди шагнул к управляющему креслу и убрал броневые ставни на двух самых больших окнах. Сразу стало видно дирижабль небоходов, который разворачивался, собираясь лечь на обратный курс. От корабля в сторону удирающего гиганта летела, стремительно набирая высоту, крохотная авиетка с размахом крыльев не больше, чем раскинутые в стороны руки человека. Вряд ли такая штуковина могла нести что-то тяжелее фляги воды.
В «живом окне» изображение аппарата небоходов увеличивалось не очень быстро, но вполне уверенно.
— Зачем машина преследует небоходов? — спросил Роди, не рассчитывая, впрочем, получить ответ.
— У меня странное чувство, — медленно проговорил Шави, — что это от нас зависит. Мы проявили интерес, а машина выполняет наши желания.
— Как дух Кё из откопанного древнего сейфа?
— Зря смеешься. В сказках часто можно найти следы правдивой информации.
Борта гондолы озарились частыми вспышками: по «глазу» вели огонь сразу несколько пулеметов. Чуть погодя извне донеслись раскаты характерного треска. «Живое окно» снова погасло. Но не надолго. Снаружи раздался хлопок, и перед обзорными окнами, в которые все еще было видно удирающих небоходов, расправила крылья очередная авиетка. Изображение снова вспыхнуло голубым сиянием неба.
— Машину надо остановить, — засуетился Шави. — Мало того что весь запас «глаз» израсходуем, так и летунов совсем напугаем.
Но все его манипуляции ни к чему не приводили. Небоходы в этот раз не стали ждать, пока «глаз» машины подлетит вплотную. Дымные трассы очередей потянулись от гондолы к маленькой авиетке издалека. Неожиданно изображение повернулось, и пораженные Шави, Роди и Айза увидели, как «глаз» заложил сложный маневр, легко увернулся от огня и почти вертикально рванул вверх, набирая высоту.
С дробным грохотом одна из очередей прошла по борту корабля, и в комнате сразу стало темнее: бронеставни самостоятельно опустились, наполовину прикрыв стекла.
— Вот это да, — только и смог восхищенно сказать Роди.
— Как же ее отключить? — в отчаянии бормотал тем временем Шави, запустив обе пятерни в свою и без того лохматую шевелюру. — Если небоходы испугаются, они могут бросить на нас бомбу. Я однажды видел, что она делает, — больше не хочу! Как же дать отбой? Надо по порядку, по порядку восстановить, как было дело… Итак, я пришел, увидел черное окно с зелеными точками. Ткнул в ту, что двигалась быстрее всех и в стороне от прочих. Почти сразу «глаз» показал мне небо. И погнался за небоходами…
В «живом окне» небо налилось синевой, перевернулось, и снова появился маленький силуэт дирижабля, показанный сверху.
— Если предположить, что мыслящая начинка внутри делалась для полных идиотов, — продолжал Шави, — это значит, что, выбрав зеленую точку, я дал приказ за ней наблюдать. Тогда все сходится! Но как же отменить приказ?
В «живом окне» выделился темный квадрат, на котором очень быстро одними белыми линиями-сетками нарисовался аппарат небоходов. Ошибиться было невозможно: та же вытянутая форма, силовые элементы каркаса, кабина гондолы. Под рисунком появились яркие цветные картинки размером с ноготь. Почти на всех были почему-то винтовочные патроны разной формы, только одни побольше и с оперением, как у стрел, другие поменьше и с крылышками, как у авиеток, третьи формой напоминали гвоздь, четвертые — пузатые куски трубы с конической верхушкой. Судя по стрелке, указывающей вправо, выбор на этом не ограничивался. Когда одна из картинок, изображающая два серебристых патрона с решетчатыми хвостиками, вдруг моргнула и увеличилась в размерах, не осталось ни малейших сомнений в том, что машина предлагает новым хозяевам воспользоваться своим оружием. Словно опасаясь, что среди людей в рубке могут оказаться тугодумы, поверх всех картинок появился текст на непонятном языке, а под ним два кружка — красный и зеленый. Под кружками возникла цифра «9», через пару секунд превратившаяся в «8».
