Алан Фостер - Преддверие бури
По крайней мере, последнее утверждение относилось к людям и гвурранам. Двое обидевшихся проводника-алвари наблюдали за происходящим в горделивом молчании; их игнорирование происходящих событий стало настолько заметным, что Луминара отважилась на вопрос.
— К чему такое отношение, друзья мои? — спросила она. — Неужели вам уже приходилось иметь дела с этими существами прежде?
— Нет, я никогда не видел гвурранов раньше, — Киакхта продолжал смиренно сидеть на своем суубатаре, будто бы опасаясь, что один из гостей все же отважится на повторение вероломной кражи. — Просто мне неизвестно это племя, и я не уверен, что хочу его узнать получше.
— Алвари всегда старались держаться подальше от холмистых мест, — добавил Булган. — Ничего удивительного, что мы ни разу не встречались с ними.
— Но ведь гвурраны не так уж сильно отличаются от алвари, — заметила Луминара. — Конечно, они немного другие по размерам… Но это означает, что подземные жители несут с собой меньше угрозы, вот и все. Что страшного в том, что гвурраны целиком покрыты шерстью, а глаза несколько превосходят по пропорциям ваши? Они говорят на схожем наречии, а действуют и ведут себя очень похоже с иными племенами, что приходилось наблюдать в Куипернаме.
— Не смешивай их с алвари! — вспылил уравновешенный Булган. — Это невежественные маленькие дикари, и ничего более.
— Ну, понятно, — Луминара обернулась и отметила повсеместное ликование в рядах гостей, вызванное фокусами Оби-Вана с саморазогревающейся термопосудой.
Мохнатая публика разразилась криками восхищения и обожания.
— Так, значит, алвари образованы, утонченны и дальновидны, в то время как гвурраны — примитивные невежды?
Молчание проводников был красноречивее всяких слов.
Луминара понимающе кивнула. Осмотрев каждого из кочевников в отдельности, она произнесла:
— А разве не так на вас смотрят горожане Ансиона, а?
Киакхта выглядел смущенным, в то время как Булган старался продемонстрировать полное безразличие. Наконец он обратил внимание на друга и компаньона; и если алвари могли иметь застенчивое выражение лица, то Булган в тот момент демонстрировал именно его.
— Вы прекрасный учитель, мистресс Луминара, — Киакхта поднялся с насиженного места. — Вместо криков и воплей вы позволили ученикам прийти к истине обычной скоростью и собственной дорогой.
Обернувшись, оба кочевника взглянули на чрезмерно активных, но добрых и чистосердечных гвурранов новыми глазами.
— Быть может, вы и правы. Быть может, смысл существования этого племени вовсе не сводится к воровству.
— Им нужен шанс — это все, что от вас требуется. Вспомните Баррисс, которая дала вам с Булганом шанс.
— Я все понял.
Утвердительно кивнув, Киакхта двинулся в сторону Оби-Вана, надеясь хоть как-то помочь ему в процессе представления. Посмотрев им вслед, Луминара поняла, что она только что сложила еще одну деталь головоломки, которая позволяла создать на планете сильное и цивилизованное правительство.
То же самое относится ко всей Республике, — подумала Луминара, завидев Баррисс за работой.
— Но ведь мы же не кочевники, — падаван пыталась объяснить происхождение и задачи Ордена небольшой группе гвурранов, которые внимали ей в полном замешательстве.
— Не может быть, — возразил самый бойкий представитель племени. — Ты же рассказала нам, чем занимаются джедаи — перелетают с одного места на другое, никогда не оставаясь где бы то ни было подолгу, верно? — гвурран обратился к соплеменникам за поддержкой. — Разве не так?
— Правда заключается в том, что некоторые из нас действительно не способны пустить корни в какой-то конкретной местности, — подтвердила Луминара, — зато другим подобная возможность предоставлена безо всяких ограничений. Если вам удастся занять должность в Совете, то большую часть времени придется проводить на планете Корускант — вот и все.
— А что такое Корускант? — спросил один из гвурранов.
— Еще один мир, — объяснила Баррисс. — Столь же великий, что и Ансион.
Представители племени обменялись изумленными взглядами.
— А что такое Ансион? — отважилась наконец на вопрос одна из любопытствующих дам.
Удрученно вздохнув, Баррисс попыталась как можно проще объяснить концепцию множественности миров; к сожалению, разговор происходил днем, а потому на небе не светилось ни одной звездочки. В самом деле, осознала Луминара, уровень образованности гвурранов несравненно ниже алвари.
Большая половина оставшегося дня, первую часть которого друзья провели в поисках Баррисс, была занята тем, что джедаи объясняли нетерпеливым подземным жителям принципы строения Галактики, а также разновидности жизни в отдельных ее частях. Гвурраны оказались весьма любознательными слушателями; они задавали массу вопросов, а порой подавали совсем неожиданные идеи. Луминара прекрасно понимала, что вместо случайного визита чужеземцев этим существам нужна хорошая школа, которая поднимет их хотя бы до уровня столь ненавистных кочевников алвари. Принимая же во внимание физическую и умственную неполноценность гвурранов по сравнению с другими разумными жителями Ансиона, обучением должны были заниматься специалисты. При возвращении в Куипернам надо поднять этот вопрос на Совете, подумала она. В Республике существуют специальные организации, целью которых является помощь изолированным этническим группам вроде гвурранов.
Кроме того, Луминара и Оби-Ван прекрасно понимали, что ночное общение может продолжиться с еще большим рвением и настойчивостью, чем дневное, а потому они приняли решение ни в коем случае не принимать предложения о ночлеге и отправляться в путь раньше чем солнце коснется соседних холмов. Конечно, выступ над оврагом был бы прекрасным местом для ночлега, но спокойствие и уют с приходом гостей он уже давно потерял.
Гвурраны пожелали друзьям счастливого пути, на что те ответили, что обязательно пришлют учителей на Ансион. Настало время отправляться, и в это самое мгновение Луминара ощутила рывок за левую ногу. Опустив взор, она заметила знакомого гвуррана Тукуи, который сейчас представлял собой образец добродетели, яростно заверяя о том, что забыл порочное прошлое.
— Что случилось, Тукуи? — вежливо поинтересовалась Луминара. — Ты же знаешь, что нам пора в дорогу.
— Тукуи прекрасно об этом знает, — он похлопал длинными пальцами по желто-коричневой шерсти у себя на груди. — Тукуи — самый храбрый представитель из всех гвурранов. Это самый умный стратег, самый точный стрелок, самый красивый и статный…
— Да, ты лучший представитель племени, — отвлеченно ответила Луминара, машинально проверяя целостность сбруи спокойного по обыкновению суубатара. — Я уверена, что соплеменники будут гордиться тобой.
— Пифгах! — воскликнул тот. — Гвурраны — сплошные тупицы. У них нет ни стремлений, ни целей, ни возможностей… У них однообразная жизнь среди холмов, и это они называют счастьем… — маленький воришка старался выглядеть как можно более величественно. — Но Тукуи хочет большего. Тукуи должен добиться большего.
Красно-оранжевые выпуклые глаза поднялись к небу.
— Я хочу отправиться с вами.
Луминара на мгновение замерла. Сощурившись, она примирительно посмотрела в бездонные зрачки малыша.
— Тукуи, ты не можешь отправиться с нами, и тебе это прекрасно известно.
— Что мне известно? Ничего мне не известно! — маленький гвурран больше не стеснялся и не опасался большого человека. — Тукуи знает только то, что видит. На твоем прекрасном суубатаре найдется много места для такого маленького пассажира, как я. Тукуи храбро дерется и почти ничего не ест. Обычно.
Луминара не сдержала усмешки.
— Обычно ты храбро дерешься или мало ешь? — спросила она.
Совершив шаг назад, он злобно топнул ногой.
— Не смей шутить с Тукуи! Я не столь глуп, как эти пустоголовые подземные копатели. Тукуи умен!
— Достаточно умен, чтобы украсть у нас во время сна что-либо посущественнее? — многозначительно заметила она.
Подняв правую руку над головой, а левую поместив на затылок, он произнес настолько высокопарно, настолько мог:
— Да пусть Тукуи сгорит на солнце, если он возьмет хоть крошку без спроса своих новых друзей. Да пусть его внутренности сгниют, словно отбросы, если он нарушит данное обещание. Да пусть все его родственники сгорят огнем, а дом покроется пеплом, если…
— Достаточно, достаточно, — Луминара не смогла сдержать тихого смеха. — Я поняла.
У нее сложилось впечатление, что Тукуи не будет возражать, если с некоторыми из родственников произойдет столь безвременная и ужасная кончина.
— Ты храбрый и правдивый, но мы все равно не можем взять тебя с собой. Как Баррисс уже однажды сказала, наша миссия — очень важна и опасна, во время которой совсем не остается времени для присмотра за гостями.
