Роберт Асприн - Дважды Шутт
Он удалился под брезентовый навес и уселся.
Даже майору было ясно, что большой объем необходимой административной работы лучше всего поручить капитану, который, в конце концов, отлично знал личный состав роты и ее историю. В итоге его домашний арест был заменен на рутинную работу с бумагами. Притом что майор оккупировал кабинет командира, капитану было позволено работать там, где он пожелает. Никто не говорил ему, что он не имеет права работать на свежем воздухе. Усевшись под навесом, капитан открыл кейс и принялся просматривать его содержимое, не обращая ровным счетом никакого внимания на легионеров, которые находились всего в нескольких метрах от него.
Через пару минут его заметила Каменюка. Она поддела локтем одного из своих спутников и сказала:
– Я быстренько. Хочу спросить капитана про взбунтовавшихся роботов, про которых нам заливал Шоколадный Гарри. Капитан нам скажет всю правду.
– Давай. Только потом скажи мне, что он тебе ответил, – отозвался другой легионер.
Шутт всегда с готовностью отвечал на любые вопросы и был, как это принято говорить, открыт для предложений.
– Капитан. Простите, что отрываю вас, – проговорила Каменюка, остановившись около раскладного стула, на котором восседал Шутт. На столике перед ним была сложена стопка бумаг.
Шутт оторвал взгляд от бумаг и удивленно уставился на девушку:
– Слушаю вас. А кто это?
– Я – Каменюка, капитан, – представилась девушка. – Я в роте недавно, так что вы, наверное, меня плохо знаете…
– Да-да, конечно, – ответил Шутт, улыбаясь и вертя головой так, словно пытался уловить, откуда исходит голос Каменюки. – Какие проблемы… м-м-м… Каменюка? Только почему ты прячешься? Выйди и покажись мне!
– Простите, сэр? – озадаченно пробормотала Каменюка.
Она стояла прямо перед капитаном и решила, что тот, видимо, шутит. Если же он не шутил, то, наверное, его странствия по пустыне сказались на его психике не лучшим образом. На самом деле его поведение после возвращения в лагерь было до предела странным. Немного подумав, Каменюка решила, что лучше всего не тянуть и задать капитану тот вопрос, ради которого она, собственно, и подошла к нему.
– Дело вот в чем, сэр, – сказала девушка. – Ходят такие слухи, что нам вроде бы тут придется усмирять взбунтовавшихся роботов. Ну, вы же понимаете, нам всем очень хотелось бы узнать, так это или нет, если вы, конечно, в курсе. Мы понимаем, это, наверное, военная тайна, но…
– Взбунтовавшиеся роботы? – нахмурился Шутт, продолжая искать взглядом свою собеседницу. – Ну нет, с полной ответственностью могу заявить вам, что это невозможно. Роботы, Каменюка, это очень тонкие машины, изготавливаемые в соответствии с предельно точными спецификациями, и они застрахованы от любых ошибок. За исключением ошибок людей, конечно, – а такие ошибки порой случаются. Роботам можно доверять, Каменюка. Любой, кто станет утверждать обратное, не прав, поверь мне. Уж я-то это точно знаю!
– Да, сэр, – кивнула Каменюка, несколько удивленная тем, что Шутт говорит на эту тему столь эмоционально. – Так, значит, вы думаете, что нам вряд ли придется с ними драться?
– Драться? Не говори глупостей, – урезонил девушку Шутт. – Это чепуха, Каменюка, форменная чепуха. – Немного помолчав, он поинтересовался:
– Но в чем дело, а?
Ты что же, прячешься от меня?
– Прячусь? – Каменюка стащила с головы лиловую камуфляжную кепку и сказала:
– Да нет, сэр, я не прячусь!
Может, вам водички холодненькой попить надо, сэр? Может, вы перегрелись в пустыне?
– Ах вот ты где! – обрадованно воскликнул капитан и вдруг посмотрел на Каменюку в упор. – Что тут сказать?
Жара не так уж плоха, но принять меры предосторожности никогда не мешает, верно? Ну ладно. Если у тебя больше нет вопросов, извини. Мне надо просмотреть эти отчеты…
– Есть, сэр! – сказала Каменюка, снова нацепила кепку и отдала капитану честь. Озадаченно качая головой, она вернулась к своим товарищам.
– Ну что? – поинтересовался Бандюга. – Будем мы драться с роботами или нет?
– Капитан говорит – не будем, – ответила Каменюка. – Вот только не пойму – верить ему или нет, Бандюга. Похоже, У него мозги в пустыне слегка поджарились. Он меня вроде и не видел вообще.
– Да-а… Вот беда-то, – сокрушенно покачал головой Бандюга и устремил на капитана сочувственный взгляд. Капитан сосредоточенно перелистывал бумаги. – Будем надеяться, что он со временем оклемается. Ведь нам до зарезу нужно, чтобы он сделал так, чтобы все стало по-старому. Может, он даже сумеет придумать, как от майора избавиться, Каменюка ничего не успела ответить Бандюге. Появилась Бренди. Она стремительным шагом направилась к компании и прокричала:
– Ну-ну, все, пташки, разлетайтесь! У вас что, дела нет?
Вы в Космическом Легионе служите – напоминаю для забывчивых!
– Господи Всевышний, да разве про это забудешь, сержант? – простонал Бандюга.
И он, и все остальные легионеры поспешно разошлись по своим постам. Бренди довольно кивнула. Покуда легионеры были при деле, у майора было меньше причин для придирок. А она-то думала, что для нее давным-давно миновали те дни, когда ей приходилось выслуживаться перед офицерами.
Однако Бренди надеялась на то, что нынешние тяжелые времена долго не продлятся. Она бросила взгляд на Шутта, который, весело усмехаясь, перелистывал бумаги. Бандюга был прав: только на капитана и оставалось надеяться, только он мог каким-то образом избавить роту от тирании майора. А до тех пор веселой жизни в роте «Омега» не предвиделось – даже для старшего сержанта.
* * *В дверь постучали. Лейтенант Рембрандт взглянула на вошедшего и улыбнулась.
– Шоколадный Гарри! Входи, садись, – пригласила она сержанта-снабженца и отложила в сторону отчет.
До прибытия майора Портача Рембрандт читала отчеты только время от времени – когда эти отчеты касались чего-то действительно важного в жизни роты. Теперь же она просто погрязла в отчетах, и большая их часть была неудобочитаемой и пустяковой. Поэтому Рембрандт радовалась любой возможности оторваться от этой занудной работы. Положительно любой возможности.
Сержант-снабженец кивнул и уселся напротив лейтенанта.
– У меня проблема, Ремми, – заявил он без обиняков.
– Мог бы и не говорить. По тебе заметно, – вздохнула Рембрандт. – В чем дело, ШТ.? Только не говори мне, что за тобой опять охотятся байкеры. Мы теперь от них на расстоянии в десяток парсеков.
– Да нет, если бы это были байкеры, так это ерунда, – махнул рукой Шоколадный Гарри, подвинул стул ближе к столу и, наклонившись к Рембрандт, прошептал:
– Я сильно беспокоюсь за капитана.
– Как и все мы, – тихо отозвалась Рембрандт. – Этого выскочку-майора назначили командиром роты через голову капитана, а капитан вроде бы и не сопротивляется. Но честно говоря, это непросто – когда у тебя отбирают командование.
– Это точно, – проворчал Гарри. – Дело пахнет керосином. Только я не удивляюсь. Уж я-то Легион как свои пять пальцев знаю. А что до нового майора, так это – дерьмо полное, таких как блины пекут в генштабе. Ко мне он пока не совался – только велел отчеты какие-то дурацкие составить. Но только чует мое сердце – очень скоро он на меня насядет. А к тебе я не за этим пришел, Ремми.
– Ты сказал, что волнуешься за капитана, – напомнила Гарри лейтенант и выжидающе уставилась на него.
– Точно. Странно он ведет себя, Ремми.
– Странно – согласна. Но ты о чем?
Шоколадный Гарри потеребил бороденку, задумался и сказал:
– Сам не знаю. Но только держится он так, словно мы все как будто опять в «Жирном Куше» оказались. Разгуливает по лагерю, разодетый как петух – ну прямо вроде как бы пообедать с послом собирается, не иначе. А я что-то тут пока никаких послов не наблюдал, Ремми. Откуда послам взяться в этой пустыне?
– Да, это выглядит необычно, – согласилась Рембрандт. – Ведь он всегда твердил нам, что гордится военной формой, и всегда был примером для нас в плане аккуратности.
– Вот-вот, и еще он разговаривает с нами так, словно мы все еще торчим в казино, – подхватил Гарри, еще немного помолчал и добавил:
– Думаю я так, Ремми: он слегка головкой повредился.
– Возможно, жара в пустыне так на него повлияла, Гарри, – предположила Рембрандт. – Те часовые, которые первыми увидели капитана, сказали, что он уже тогда вел себя странно, и Армстронг это подтверждает. Часовые выстрелили в капитана из зенобианского парализатора, поначалу не узнав его. Может быть, все из-за этого дурацкого выстрела?
– Кто знает? Может, вправду он слегка перегрелся, – покачал головой Гарри. – Но я тебе скажу, Ремми, какие у меня мысли на этот счет. – Он наклонился еще ближе и прошептал:
– Он ведь вернулся сразу после переговоров с зенобианцами, Ремми, так? А Бикер пока не возвратился.
Спорим, что они затеяли какую-то игру?
