Сергей Палий - Бумеранг

Дернув за ручку, я с удивлением обнаружил, что дверь не поддается: то ли заржавела, то ли перекосило ее. Тогда я сунул в щель ствол своего автомата и, орудуя им, как рычагом, навалился на приклад — сталь крепкая, должна выдержать.

С петель посыпалась ржавая труха. Дверь уныло заскрипела и поддалась.

Дрой тут же направил оружие в образовавшийся проем, но спускать курок не спешил. Я напрягся, дожал тяжеленную дверь до упора и, высвободив ствол, осторожно выглянул из-за его плеча.

Комната больше всего напоминала тесную подвальную теплушку под типовой хрущевкой: пол и стены из неплотно подогнанных плит, пыльные трубы, утепленные драной стекловатой, потемневший от сырости вентиль, ворох старых газет на полу — затхлость и запустение.

— Мой датчик показывает увеличение температуры, — сказал Дрой. — Котельная, что ли?

— В углу должен быть проход.

Урчание здесь слышалось гораздо отчетливей. Оно исходило из дальнего конца крошечного помещения, в котором виднелись каскады обвалившегося потолка с проблесками смятого в гармошку жестяного короба вентиляции. Грунт основательно просел.

— Приехали. Этот бархан за сутки не разгребешь. Уж лучше б тут и впрямь кровосос какой-нибудь сидел.

Я не отреагировал на скептическое высказывание Дроя. Если звук проходит, то должна быть отдушина или что-нибудь подобное. Аккуратно протиснувшись в теплушку, я нагнулся, разглядывая пространство под трубами.

— Там можно пролезть. Впритык, но можно.

— Попробуешь?

— Да, держи-ка рюкзак. Осторожней, его осколками порвало возле клапана, остатки снаряги не растеряй.

Пол был шероховатый. Я лег и по-пластунски пополз вперед, стараясь не повредить сочленения защитного комбинезона. Голову пришлось опустить, поэтому сквозь стекло я видел лишь неровности бетона и застывшие в растворе камушки. Когда первая труба осталась позади, я приподнялся на локтях, выставил автомат перед собой и огляделся.

— Как там? — спросил Дрой.

— Мечта клаустрофоба, — откликнулся я. — Присоединяйся.

Я попал в «карман»: небольшое свободное пространство объемом около кубометра, со всех сторон окруженное трубами и строительными блоками. На полу валялись куски стекловаты вперемешку с битым стеклом, и я с содроганием подумал, что стало бы с моей кожей, будь я без брони. А если учесть, что, судя по показанию встроенного в перчатку сенсорного датчика, температура ближайших труб была в районе семидесяти градусов, то оказаться в таком месте без защиты означало верную гибель. Изощренную и медленную. В интерпретации Дроя: жизненную перипетию с летальным исходом.

Отбросив фоновые мысли, я полез дальше. На середине следующего отрезка меня остановил голос напарника:

— Минор, если трубы горячие — значит энергетические системы лабораторного комплекса в рабочем состоянии.

Я переварил этот в общем-то очевидный вывод.

— Ты намекаешь на то, что кто-то все еще тут эксперименты проводит?

— Я намекаю на то, чтоб ты двигал своей жопой бодрее. Убираться отсюда надо.

Крепко выругавшись, я прополз последние метры, распрямился и привалился к стене. Отдушины здесь не было, но обнаружился пролом в бетонной плите. О его происхождении я себе думать категорически запретил, чтобы не воображать стадо бешеных псевдогигантов в период случки.

Подергав за прочный трос, который мы заранее привязали к моему поясу, я отцепил карабин и сообщил:

— Здесь есть ход. Рюкзаки закрепил?

— Ага, тащи. Ползу следом.

Я стал подтягивать к себе наше снаряжение, постепенно сматывая трос в бухту. В наушниках послышалось ворчание и проклятия: Дрой был габаритнее меня и еле-еле помещался под трубами.

— И это при том, — самокритично прокряхтел он, высунув наконец башку, — что я намедни сбросил пять кило.

Я смахнул пыль с его стекла и знаком показал, чтоб заткнулся.

Басовитое урчание, которое мы по ошибке приняли за рык проголодавшегося монстра, было искусственного происхождения.

Через полминуты мы вдвоем застыли возле пролома, глядя, как в соседнем помещении возле дизельного генератора копошится зомбак. Мутант совершал замысловатые движения вспухшими от процесса разложения руками, будто заправский механик, намеревающийся починить агрегат. Те факты, что прямо ему в мурло светят наши фонари, а дизель и без того вполне себе исправно фурычит, похоже, работягу не особо волновали.

— Вроде один, — сказал Дрой, прицелившись в голову существу, бывшему когда-то ученым или техником. — Чудной какой-то, обычно зомби остро реагируют на свет.

— Стреляй, — произнес я.

Дрой плавно надавил на спусковой крючок и одиночным выстрелом снес мутанту полбашки. От грохота в тесном помещении у нас заложило уши.

Зомбак пошатнулся и повел рукой, словно хотел проверить, все ли у него в порядке с головой. Пальцы прошли сквозь пустоту, на месте которой совсем недавно была внушительная часть «выжженного» мозга. Так-то, братец.

Вторым выстрелом Дрой разворотил монстру грудь и отбросил его на поршни дизеля. Зомбак приложился спиной о кожух и отлетел в угол, складываясь пополам. Но тут же поднялся на ноги и повернулся в нашу сторону, будто только теперь заметил, что его уединение нарушили какие-то агрессивные придурки. Он удивленно воззрился на нас единственным оставшимся глазом и неожиданно резко швырнул гаечным ключом, который, оказывается, все это время держал в кармане рваной спецовки. Увесистая железка гулко ударилась в косяк, чуть не попав в забрало моего шлема.

— Во гад! — разозлился я, снося очередью остатки черепа rope-монтеру. Тело зомбака, лишенное головы, кулем осело на пол, и больше он не делал попыток запустить в нас чем-нибудь тяжелым. — А поначалу казался таким гостеприимным.

Дрой протиснулся через пролом и внимательно оглядел генераторную на наличие сообщников упыря. Не обнаружив, показал мне «о'кей» и резюмировал:

— Лично у меня эти зомби вечно оставляют неприятный осадок в душе.

Я спрыгнул вниз и набросил на плечи рюкзак. В противоположной стене помещения имелась распахнутая настежь дверь, за которой виднелся кусок коридора, плавно изгибающегося влево.

— Нам туда.

— Сам вижу. Пошли.

— Прощай, братец зомби, — обронил я, отодвигая полуразложившийся труп ногой и направляясь к проходу. — Наверное, ты был воистину крутым механиком, если сумел в невменяемом состоянии запустить дизель.

— Теперь аппарат будет топить котельную, пока соляра в баке не кончится, — хмыкнул Дрой. — Может, баньку соорудить, а?

— Я веник забыл в арсенале. Так что в следующий раз.

По всей видимости, Зона решила, что количество испытаний на единицу времени зашкалило, и действительно устроила нам перекур. По крайней мере в течение последующего часа мы брели по катакомбам без происшествий. Ни тебе больших скоплений аномалий, ни полчищ мутантов, жаждущих погрызть наши бесценные организмы, ни смертельных ловушек и непроходимых завалов. Тишь да гладь, прямо скажем.

В заброшенных коридорах и разграбленных комнатах царила тьма. Лучи наших фонариков выхватывали детали интерьера, делая путешествие похожим на плохо смонтированный фильм, где оператор отснял весь путь героя одним планом, но не озаботился плавностью склеек, и картина в конечном итоге получилась отвратительная. Камера то резко смещалась в сторону, то неожиданно приближала трансфокатором предмет, то дергалась вперед и отскакивала назад.

Там и тут попадались обломки мебели, детали сложных аппаратов, о предназначении которых мне уже никогда не узнать, истлевшие трупы людей и мутантов, с которых падальщики давно сточили вкусные ништячки. Кое-где были заметны следы разрядившихся аномалий, а в одной из шлюзовых перемычек когда-то бушевал настоящий пожар: гарь и копоть превратили стены и потолок в сплошное черное полотно, а в соседнем помещении валялись искореженные пламенем остатки системных блоков и мониторов.

Обогнув основание центрального отсека по широкой параболе, мы поднялись по лестнице и вышли к тоннелю, похожему на тот, который вел от бункера ученых. Только здесь, к сожалению, освещение не работало.

— Пси-фон сильно подскочил, — отметил я, продвигаясь вперед и тщательно вглядываясь во мрак. — Видимо, выход на поверхность не герметичен.

— Побриться бы, — невпопад ответил Дрой.

Я невольно почувствовал собственную двухдневную щетину и вспомнил, что брился последний раз в номере 92, аккурат перед тем неожиданным знакомством с Датой. А она, как ни крути, была хороша в постели. И размерчик — самое то…

— Что будем делать, если вернемся? — спросил я, чтобы отвлечься от опасных мыслей.

— Я надеру полковнику черную задницу, — бескомпромиссно заявил Дрой.

— Не боишься «нейротряса»?

— Мерзкая штука, согласен. Но нельзя же позволить этому ублюдку окончательно сесть нам на шею. Если удастся захватить управляющие наладонники, считай — повезло. А потом пошлем сигнал SOS в общую сеть, вкратце разъясним вольным бродягам и лидерам кланов, что за шарашку состряпали «чистонебовцы» с вояками. Пусть широкая общественность чутка озаботит этих мичуринцев. Параллельно прижмем ученых и заставим их вытащить инородную дрянь из наших черепов.