Алексей Бессонов - Алые крылья огня (Охота на страх)
– Трудно в нее поверить, – усмехнулся Кай, уже пришедший в себя. – Да, есть такой парадокс. Люди очень тяжело воспринимают любую машинерию негуманоидов, даже если это агрегат для пробивания дырок в документах.
– Следовательно, данная конструкция найдет немало противников, которые поспешат объявить ее полным бредом.
– Да, кстати, – подала голос Валерия, – а каково происхождение этого документа?
Лизмор махнул рукой.
– Высокие лондонские небеса.
– Ага, – оскалился Кай, – значит, в Берлине это уже давно. Интересно, не для этой ли штуки через станцию везут уран? Правда, его там, кажется, очень и очень мало.
– А вы способны определить количество?
– Неточно, но могу. В данный момент мне кажется, его было мало. И – это, кстати, довольно любопытно, – он очень плохо экранирован. Это выглядит так, словно отправители не знают об опасности, которую несет их груз.
– Такое тоже может быть, – загадочно усмехнулся Лизмор. – Миледи, а как вы считаете – эта установка будет компактной?
– Ну уж нет. Повторяю, это очень примитивная схема, она займет немало места и сожрет уйму энергии. Правда, к ней, теоретически, можно прицепить целую гирлянду электрогенераторов, и тогда процесс пойдет по замкнутой цепочке. Но в любом случае места она займет очень много. Это должен быть какой-то ангар. Достаточно просторный, чтобы вместить все эти громоздкие контуры. Плюс, как я поняла, какие-то резервуары для воды – тоже довольно большие.
– Все это можно смонтировать под землей, – заметил Кай.
– Теоретически – да. Но ты представляешь себе объем строительных работ при подземном монтаже? Не забывай, здесь еще очень далеко до строительных роботов, к которым мы с тобой привыкли. Двигаясь таким путем, можно не успеть и до конца войны.
Лизмор поднял голову, обвел всех удивленным взглядом и вдруг захохотал.
– Конец войны? – весело переспросил он. – А вам не приходило в голову, что именно от нас зависит конец этой самой войны? И, главное, каким он будет, этот самый конец? Вы слыхали о том, что в этом столетии должны взорваться всего две боевые бомбы – слабенькие и примитивные, но эффекта от этих взрывов человечеству хватит, чтобы надолго закрыть «горячее» оружие жестким политическим табу?
– Все нам приходило, – жестко ответила Валерия. – Не думайте, Лизмор, что мы не анализировали все возможные варианты развития событий. Если мы оставим все как есть, если здесь и сейчас произойдет некое – пусть даже жалкое – подобие Большого Взрыва, анализировать последствия будет уже некому, поверьте мне. Мотивация лойта до сих пор не поддается пониманию, но уже давно ясно, что хронокатаклизм, неибежный в подобных случаях, является для него самоцелью.
Кай оперся о стол локтями, с силой провел ладонями по лицу и потянулся за вновь налитым бокалом кисловатого вина. «Я сплю, – сказал он себе. – Я сплю и все происходящее вокруг меня исчезнет с первыми же лучами утреннего солнца. Останется только родной страх… страх?»
Страх. Старый спутник, ты, кажется, стал моложе в тебе появилось что-то новое… Вино вдруг мягко обволокло сознание, и Кай чуть не вскрикнул от ужаса – он понял. Страх поражения, уже порядком притупившийся в его измученной душе, вновь вспыхнул ярким холодным факелом, заставляя сердце сжиматься в смертной тоске – так, как и одиннадцать лет назад, когда смерть казалась избавлением, но он хорошо знал, что не имеет на него права. Прошлое преследовало его, не давая ни секунды покоя, лишая возможности бегства, ибо бежать от него было некуда.
Он рывком встал и подошел к распахнутому окну. За его спиной разгоралась ворчливая дискуссия, но он не слышал ее, он смотрел в ночь и думал о том, что страх определен его судьбой, и нечего даже пытаться убежать от него.
«Может быть, стоит в конце концов разом покончить со всем этим? – устало подумал он. – Проще простого – кусок железа в голову, и мои мозги украсят эти старые стены. Но, наверное, даже и тогда среди желтоватой грязи проступит мой страх – и все увидят его. Будет ли мне это безразлично?»
За окном, в конце ведущей к ферме аллеи, неожиданно мелькнул желтый лучик света. Кай разом стряхнул с себя оцепенение и напрягся. Верно, сюда шли несколько машин. Он обернулся в комнату.
– Сюда кто-то едет. Три автомобиля и пара мотоциклов. Лизмор, что это может быть?
Кимбол подскочил к окну и прислушался. Теперь обычное человеческое ухо явственно различало приближающийся стрекот мотоциклетных движков и рдение автомобилей.
– Я знаю что, – проскрежетал он, – я знаю… гасите свет!
Отскочив от окна, Кимбол метнулся через залу к лестнице, ведущей на второй этаж, и заорал что-то по-французски.
– Дурная манера, – хмыкнул Кай, вытаскивая из-под стола свой чехол, – он никогда ничего не объясняет. Лери, выключи свет. У тебя есть оружие?
Валерия поняла все с полуслова. Погасив лампу, она расстегнула китель и вытащила что-то из-под пояса юбки. В слабом лунном свете, который пробивался через неплотно сдвинутые шторы, тускло сверкнул темный металл плоского бластера. Больт выдернул свой пистолет и вопросительно посмотрел на Кая.
– Это гестапо, – объяснил тот. – Кажется, в доме находится кто-то из «маки». Или британский агент. Нам это теперь безразлично, в такой ситуации наша форма не поможет. Когда-то, – сказал он, расстегивая чехол, – мой покойник папаша учил меня стрелять с двух рук: он считал, что настоящему Харкаану это просто необходимо. Конечно, я сто лет не тренировался, но, думаю, у меня получится.
Из чехла появилось нечто, напоминающее толстую подзорную трубу с витиеватой пистолетной рукояткой. Кай рывком перевел ее на середину «трубы» и вытащил из-под плеча еще один, совершенно черный пистолет с тонким, странно сплюснутым стволом.
– Гюнтер, ты хорошо стреляешь? – спросил он.
– Н-не очень, – робко признался гауптман, – я стрелял только в авиашколе.
– Тогда сиди пока в резерве, мы справимся без тебя. Леди Валерия даст фору лучшему снайперу войск – в этом я не сомневаюсь…
Он осторожно подошел к окну и поглядел через щель в шторах.
Первым во двор вкатился легкий «Кюбельваген» прозванный в войсках «лоханкой», с двумя офицерами и водителем в каске. Следом за ним влетел «БМВ» с коляской и пулеметом, за ним – «Цюндапп»-одиночка, пара грузовиков с солдатами замерла чуть поодаль. Послышались резкие слова команды, солдаты в черном резво посыпались через борта на землю. И тут сверху похоже с чердака, отрывисто залаял пулемет.
– «Брен», – машинально определил Кай. – Что за идиот?..
– Не спеши, – прошептала рядом с ним Валерия. Кай утвердительно кивнул. До офицеров было метров двадцать: она на такой дистанции промахнуться не могла в принципе, он – запросто, особенно в запале боя, а зарядов у них было мало.
Солдаты поспешно спрятались за грузовики и ответили пулемету частыми и неверными очередями. С коляски мотоцикла загремел «МГ», подхваченный одним из офицеров. С чердака дважды хлопнуло ружье, затем раздался протяжный крик. Кай вздрогнул: то кричал мсье Курбе… И тут наверху мокро чавкнуло – раз, другой. Один из грузовиков вспыхнул едким бензиновым пламенем, Кай хорошо видел, как его двигатель разлетелся веером светящихся металлических капель.
– А Лизмор не дурак, – хмыкнул он.
Вместо ответа Валерия вскинула руку с оружием. Кай понял это как сигнал и тоже открыл огонь. Массивный излучатель в правой руке исторг длинный, ослепительно-синий искрящийся фонтан огня, «ламмер» в левой заверещал серией кинжальных очередей, и второй грузовик на секунду превратился в пульсирующий оранжевый шар. В море света мелькнули измочаленные фигурки солдат, летящие во все стороны, – в них было уже мало человеческого.
В последние секунды своей жизни находящиеся во дворе фермы люди увидели, как окно первого этажа осветилось тремя непереносимо яркими голубыми огнями, безжалостно полосующими все кругом. Им вторил огонь с чердака; менее чем через минуту все было кончено.
– Бездна, – прорычал Кай, чихая от дыма, – где Лизмор? Надо сматываться отсюда…
Не выпуская из рук своего оружия, он поднялся на второй этаж. Как и следовало ожидать, чердачный люк был распахнут. Оттуда раздавались истерические рыдания. Кай поднялся по шаткой лестнице и увидел Лизмора, стоящего на коленях с перекошенным от боли лицом. Левой рукой он зажимал кровоточащее правое предплечье. Чуть поодаль рыдала Марианна, склонившаяся над двумя трупами – мсье Курбе и белокурого молодого человека в потертой кожаной куртке.
– Этот недоумок Этьен, – прохрипел Лизмор, – какого дьявола он приперся сюда, прекрасно зная, что за ним следят! Ведь я же твердо пообещал вывезти его… И Курбе, ублюдок, не предупредил.
– Вот вам и надежный человек, – скрежетнул зубами Кай. – У вас есть аптечка?
