Игорь Марченко - Доминион. Воссоединение
На минуту задумавшись, я недовольно засопел в микрофон. Потом, как будто смирившись со своей участью, язвительно сказал:
— Умеете уговаривать. Черт с вами, Дэн, ваша взяла. Надеюсь, оплата не будет нищенской?
— Разумеется, Роберт! — вскричал министр. — Отлично! Завтра утром за вами прибудет транспорт и доставит на космодром. Приготовьтесь к месячной командировке. Прошу прошения, Роберт, у меня совсем нет свободного времени и… что у вас с голосом? Опять взялись за курение колючек окаде?
Ликуя про себя, я отдал коммуникатор Мэри, продолжая играть роль:
— Чертов отморозок Дэн. Он думает, что взял меня за жабры, но он ошибается. Мисс, не желаете ли испить рюмку пряного вина? Думаю, старик Дэн не будет против, если вы немного побудете в моей компании. Пойдемте же…
— Немедленно приложите руку к сканеру! Черт бы вас сожрал вместе с вашими потрохами, сэр! Я сыт по горло вашими оскорблениями! Делайте, как вам велят, пока я не оторвал вам руку и сам не приложил ее к датчику! — яростно рычал мне в лицо один из трех бронированных мобильных пехотинцев, приехавших за мной поутру.
Устроив показательное представление, я наотрез отказался унижаться процедурой идентификации. Такая упертость показалась солдатам подозрительной. И только достаточно долго поломавшись, я с неохотой положил ладонь на матово-черную поверхность ДНК-сканера. После мучительных десяти секунд сканер выдал информацию по доктору Риггсу. Разумеется, ту самую, которую подменили в главном хранилище на станции «Консоль».
— Пройдемте в машину, сэр, — более приветливо сказал один из них, открывая передо мной бронированный люк коптера. — Мы отстаем от графика на десять минут.
На космодроме меня еще трижды проверяли сканерами на наличие оружия, болезней и ДНК-совместимости. Мои имплантаты им не понравились, но технические спецы, почесав затылки, не нашли в них ничего опасного. Осторожно попытавшись поинтересоваться их происхождением, они быстро пожалели о своем неуемном любопытстве. Я покрыл их трехэтажными ругательствами и доходчиво объяснил, что не нужно лезть в мою личную жизнь и соваться в интимные подробности, связанные с чипами удовольствия. Услышав мою последнюю фразу, спецы хмуро извинились и принялись тщательно рассматривать вещи, вынимая их из чемоданов. Кибернаркоманы были компетенцией врачей, а не таможенной охраны.
— А это что? — подозрительно спросил таможенник, вертя в руках два серебристых цилиндра. — Как называются эти приборы?
Наступил критический момент, которого я так долго ждал. С облегчением обнаружив в тайнике на рейдере ментальные гранаты, я берег их как зеницу ока и сразу разработал план, где им отводилась важная роль. От них зависел успех операции, и мне они были необходимы как воздух. Без них никак нельзя было появляться на станции. Они были залогом моего спасения.
Изобразив на лице неподдельную ярость, я накинулся на таможенников:
— Вы настолько эрудированны, что вам что-нибудь скажут названия приборов? Или вы большие специалисты в области астрофизики и все на свете знаете?
— Нет, конечно… сэр. Нам необходимо их просто запротоколировать…
— Если хотите знать названия, тогда поступайте в астрофизический университет и узнавайте! Учиться никогда не поздно! С меня довольно этих унизительных проверок! Я немедленно звоню министру Мэррику и отказываюсь от полета. Вы слышите, уважаемый? По вашей вине ставится под сомнение величайший опыт, за которым будет наблюдать сам Император…
Таможенники тревожно переглянулись. Состав сплава им показался чудным, но это еще не значило, что приборы были опасны. Время поджимало. Даже мобильные пехотинцы в нетерпении ерзали у меня за спиной, недовольно чертыхаясь. С так и оставшимися сомнениями техники пропустили меня через сканер, вернув мои вещи.
И я отправился в путь.
— Добро пожаловать на звездную базу номер один, дорогой коллега! Мне поручено вас встретить, — расплылся в приветливой улыбке бородатый профессор Грант Септим.
Так было написано у него на пластиковой бирке, что болталась на нагрудном кармане. Он стоял у трапа и приветливо махал рукой. Вокруг раскинулось ослепительно белое царство керамических плиток и лоснящихся, как слюда, зеленоватых стен. Воздух светился зеленым и желтым.
— Впечатляет, не так ли? Это величайшее из чудес в Галактике. Второго такого не найти…
— Надеюсь. Полет был отвратительным, коллега, — нахмурился я, спускаясь по трапу с чемоданами в руках.
— Позвольте, я помогу, дорогой друг. Роберт Риггс, если не ошибаюсь?
— Так и есть…
Вокруг расстилалось обширное пространство, с одной стороны ограниченное стеной из мутного стекла. Видимых источников света тут как будто не наблюдалось, но света хватало, чтобы разглядеть туши космических кораблей, вокруг которых суетились мелкие, как букашки, фигурки людей. Воздух был прохладный и как будто немного затхлый, какой обычно бывает на подземных станциях метро. Не станция, а сырая могила.
— Просторная станция, — пробормотал я.
— Где бы вы еще такое увидели?! — воскликнул Септим. — Дорогой вы мой человек! За пролетевшие тысячелетия мало кто видел это чудо и вряд ли когда-нибудь увидит. Позвольте открыть вам маленький секрет, который вы и так вскоре узнали бы. Вы находитесь на… изоморфере давно канувшего Галактического Содружества миров! Находитесь внутри самой засекреченной легенды Империи! Ступив ногой на станцию, вы сами ненароком приобщились к истории! Разве не волнительно?!
Септим затряс козлиной бородой. Чтобы его не разочаровывать, я выпучил глаза в благоговении и даже уронил челюсть, чем вызвал одобрительную улыбку на его лице.
— Вот-вот! — захихикал он, крепко сжимая мой локоть. — Именно так и обстоят дела! А вы думали, молодой человек, мы все тут собрались на дружественную… как это говорится?.. Хм… Тусовку? Именно так молодежь любит обозначать серьезные мероприятия. Нет? Хе, хе, хе! Как бы там ни было, а работы в ближайшее время у нас будет непочатый край!
Когда я слегка замешкался у овального входа в коридор, разглядывая прошедшего неподалеку беловолосого человека с белесой кожей и ничего не выражающими, как у покойника, глазами, мои волосы сделали милую попытку приподняться. Я понял, кто это. У вельма отсутствовала половина черепа. Вместо затылка торчала протеиновая заглушка.
— Ну, что вы, дорогой коллега, так разволновались! — воскликнул Септим, проследив за моим взглядом. — Как будто покойников никогда не видели. Впрочем, я снова забегаю вперед. В самом деле, откуда вам их было видеть? Вот дурья моя голова!
Внутри просторных коридоров, на каждом углу, стояли неподвижные вельмы. Их доспехи были из того же материала, что и коридор, только с нежно-голубым оттенком. От этого создавалось впечатление, что зомби сделаны из голубоватого льда. В руках они держали короткие жезлы со стеклянными трезубцами на концах, о назначении которых можно было только гадать. Светящийся крест внутри круга с розой ветров, выгравированный на жезлах, говорил об их принадлежности к ордену. А там, где замешан проционский орден фанатиков, не жди ничего хорошего.
— Вы знаете, дорогой Роберт, что изначально этот сверхсложный объект задумывался как обычный узел связи? Забавно, не правда ли? Я до сих пор удивляюсь буйной фантазии давно почивших землян, обожавших создавать чудеса света, стараясь увековечить свои имена в веках. Я жалею, что Вселенная лишилась таких творцов. Величайшая же трагедия заключается в том, что они не оставили никакой документации по эксплуатации станции и схем ее узлов. Ремонтники день и ночь налаживают, налаживают и еще раз налаживают вышедшее из строя оборудование. Конечно же, только то, что мы в состоянии наладить. И сильный износ станции — это еще полбеды. Мы работаем с опасными процессами, способными разорвать ее на части! Но иначе никак…
— «Вот и прекрасно!» — обрадовался я, мысленно потирая руки.
Если это так, то станция не выдержит больших потрясений.
Я слушал его болтовню и помалкивал. Септим чувствовал себя здесь как рыба в воде, а значит, карты ему в руки.
Мы как минимум дважды проходили мимо скрытых ДНК-сканеров, замаскированных под ажурные арки между помещениями, снабженными электронными запорами. Септим просто прикладывал прозрачную карточку с терранскими иероглифами к выпуклым поверхностям замков. Видимых систем безопасности здесь не было, но, когда я протянул руку — до того как мой спутник приложил свой опознавательный ключ, — мои пальцы наткнулись на прохладное маслянистое силовое поле. Оно не пружинило под пальцами, в отличие от других силовых полей, с которыми я был знаком. Септим лишь снисходительно посмотрел на меня. Он смело открывал все новые и новые двери, за которыми стали попадаться обычные люди в комбинезонах. Здесь вельмов-охранников почти не было, а затем они вообще как-то незаметно исчезли, уступив место черным как уголь маслянистым фигурам охранников, чьи лица скрывали шлемы.
