Инженерный Парадокс - Олег Сапфир
— Так-то так, но не слишком ли ты опасаешься? Имперский Банк даже в Нижнем известен честностью.
Что, в общем, так и было. Даже секретные службы Империи могли получить данные о вкладчике только по решению суда. Никаких «мне можно и положено» не было, судя по всему, мне известному.
Собственно только подобная щепетильность и позволила существовать подобной структуре, в немалой степени поддерживающей честность государства.
Аристократические корпорации просто не стали бы хранить деньги в организации, которая «сливает» их данные, и может арестовать счета в угоду сиюминутным интересам. Но Имперский Банк этого не делал, так что оставался основным и, фактически, единственным, оставив корпоративным банкам роль местечковых отделений.
— Имперский Банк надёжен, а розыск меня незаконен, — признал я под кивки Феди. — Вот только Барышникова ОЧЕНЬ хочет меня найти, это раз, — стал загибать я пальцы. — В банке работают люди, а в Новгороде у Барышниковой ОЧЕНЬ серьёзные связи, это два. И, наконец, есть пусть небольшая, но возможная вероятность, что меня сдаст не банк, а продавец, если я буду платить со своих счетов, это три.
— С последним, Марк, ты, как по мне, перегибаешь, — задумчиво отметил Федя, на что я просто пожал плечами.
— Тем не менее, рисковать я не намерен. Проблем у этой семьи не было?
— Да нет, — с улыбкой отмахнулся Федя. — Ван призывает на твою голову «благословение Небесного Императора».
— Что тоже неплохо — не только решил свои проблемы, но и помог оказавшимся в заднице людям, не тратя чрезмерных сил и средств.
Тем временем грузчики навалили перед воротами здоровенные кучи бетона, арматуры, стальных плит. Стройматериалов, в общем, и уехали. И кучу начали растаскивать нанятые рабочие.
А я посмотрел на стоящего рядом Медного и, на всякий случай, в последний раз уточнил:
— Твоя семья точно не будет против? Не передумает в последний момент?
— Да ты что, Марк! Это ж прибыль — квартиры можно сдавать гораздо дороже! А что ты перестроить хочешь — так сколько ты вложил! — восторженно потыкал парень в гору стройматериалов. — Дядька вообще говорил, что тебе и целый этаж на десяток лет отдать не жалко, а ты только квартиру попросил. Так что не откажутся, — решительно помотал он головой. — И сделку не нарушим! — задрал он нос.
Ну и хорошо, да и в принципе семейство Кузнецовых действительно славилось своей честностью и блюли репутацию: прежде, чем вкладываться в перестройку дома (и, главное, своего жилья) я навёл справки.
В результате выходило, что в плане надёжности-трат мне выгоднее потратиться на общий ремонт-реконструкцию, сделав в месте своего жилья то, что я хочу, становясь владельцем места своего жительства на пятьдесят лет.
А вот постройка с нуля или полный выкуп здания выходили хуже по надёжности. Ну и гораздо дороже, гораздо больше, чем я получил, реализовав через семью Вана одну из «секретных карт на чёрный день» дядьки.
Бегло посмотрел, как рабочие ремонтируют здание «в общем». Вообще, это не совсем моя задача, да и родственники Медного присматривали, но… Проверить не лишнее.
Кроме того, есть момент, которым я искренне горжусь: кроме камня, бетона и подобного — всё добыто на Свалке. Крепежи, арматура и прочее. Сам до ума доводил, что и экономия, и повод для гордости.
Но вышел «не стандарт», как не крути. И присмотреть, как с разнокалиберными расходниками рабочие будут справляться — не лишнее. Правда, рекомендация Либермана не подвела, работали хорошо. Ну и, мысленно потирая руки, я направился к своим апартаментам. Именно к апартаментам: по договору с Кузнецовыми мне отходило три смежных квартиры, в которых я собирался сделать приличный ремонт. Но и не только.
Комфорт и простор, конечно, хорошо. Как и безопасность: стены, двери окна я собирался укреплять на совесть. Но не это главное.
Главным было помещение, которое я буду доделывать сам, о котором никто не будет знать. И вряд ли кто-то начнёт лазить по квартире с рулеткой, измеряя расстояния.
Дело в том, что внутри перестраиваемого помещения я буду ставить сейф. Натуральный скрытый сейф, с сэндвичевыми стенами из композитов металлов, скрытым входом. И даже отнорком в область подземных коммуникаций: мало ли что.
Стены выдержат не меньше получаса атаки полноценного механизированного полка. Или прямое попадание авиационного боеприпаса или ракеты. Что очень неплохо, но главное — внутри.
Есть опыты и эксперименты, да и технологии, разрабатывать которые я не собираюсь даже в мастерской. Это принципиально, при том, что Феде и банде я доверяю… достаточно сильно.
Просто выводы из инженерной базы такие, что… Достаточно доли этих данных, чтобы за моей головой и её содержанием охотились не корпорации, а Империи, причем, все, сколько их есть, брызжа слюной от жадности и не считаясь с побочным ущербом. И это не преувеличение, хотя воплотить эти знания в реальные механизмы я смогу ой как не быстро.
Но даже намёк… Да банально, клиент, бросивший взгляд не туда, или удачливый воришка.
В общем, некоторые вещи я не желал показывать никому и ни при каких условиях. А значит, нужна отдельная, секретная мастерская и склад готовых разработок. Которым я, после того как рабочие закончили, занялся сам. Благо, к создании убежища-лаборатории готовился загодя. Для окружающих я занялся обстановкой и расстановкой мебели — что тоже сделал.
Но на самом деле создавал фальш-стену, приваривал ступени в ходе до канализации. Да и там решил кое-что сделать — не лишнее.
Ещё бы пулемёт… Но ладно, обойдёмся пока без него.
И вообще — неплохо получилось, оглядывал я своё жильё уже с утра. Не роскошь, но удобно, безопасно. Как надо, в общем.
Ну и направился в Гараж, дела там не заканчивались. В самом помещении послушал разговоры ребят из банды — как обычный трёп про их крутизну, как они «всех уделали», так и довольно интересные моменты для меня.
Похоже, Хром не подвёл, так что разговоры были про то — «чтобы такое Марку подогнать, чтобы нормальный ствол заиметь». Правильные, годные разговоры. Я, конечно, не подслушивал, но по пути к лестнице прислушивался.
Только в свою мастерскую я не попал: Федька приветственно помахал рукой и позвал к себе. Судя по тому, что он в Гараже — неприятности, если не рассосались, то стали не настолько критичными.
Последние дни я друга только с утра и вечерами видел, причём явно замотанного. И «что случилось», он не рассказывал, буркая
