Тропы зазеркалья - Кирилл Юрьевич Шарапов
Ждать, пока скрывающаяся в темноте тварь сама выйдет, некогда, поскольку за спиной погоня, так что, Вяземскому ничего не оставалось, как тронуться ей навстречу.
Разбитые камни, доски, под тяжелым ботинком оглушающе хрустнула кость, на которую он наступил. Он вошел в узкий коридор и замер. Черный был где-то рядом. Вяземский нутром ощущал его напряжение, предвкушение, готовность к атаке. Следовало его опередить и ошеломить, и для этого у него был очень действенный фокус. И на этот раз его выручила уже привычная руна света, короткая яркая вспышка над головой озарила бледным мертвым светом коридор всего на мгновение, вырвав его из тьмы, но этого хватило. Тварь была тут на трехметровой высоте под самым потолком, она цеплялась всеми четырьмя конечностями за стену, готовясь свалиться на голову Дикому. Видимо, она провела в темноте довольно длительное время, и свет ощутимо саданул ее по глазам, ненадолго ослепив, лишив ориентации. Черный завертел башкой, зачем-то прыгнул на противоположенную стену. Но отсутствие зрения и ошеломление сыграли с ним дурную шутку. Заскрежетали по камню когти, твари не удалось зацепиться, и она, высекая искры, просто съехала вниз до высоты двух метров. Там она все смогла вбить когти в раствор, но это уже не играло никакой роли. Радим в два прыжка оказался рядом, подпрыгнул и от души рубанул кукри. Секунда, и тварь рухнула вниз, и уже там засыпала камни жирным пеплом. Снова выпала пластинка с руной, и снова незнакомая. Времени было мало, но Радим не стал ее бросать, пакет, поддеть тесаком, закинуть внутрь, убрать в карман и ходу наверх на второй этаж. Теперь настало время играть в кошки-мышки.
— Посмотрим, уроды, чего вы можете, — бросил Радим.
Взбежав по лестнице, Вяземский озадаченно завертел головой. Справа коридор, слева тоже, лестница на третий уровень, впереди какая-то галерея с портретами, покрытыми толстым слоем плесени, все заканчивается балконом. Спрятаться тут негде. Была бы у него руна сокрытия, не вопрос, вышел бы сзади и зарезал бы неудачника, шедшего последним, но нет, она в обычном-то зазеркалье жрет резерв от души, а тут и пару секунд не продержится.
Первым делом Вяземский установил на лестнице сигналку, ржавый шлем, камень, обломок доски. Теперь так просто не пройти, по любому эта конструкция сверзнется вниз с приличным грохотом.
Закончив установку примитивной оповещалки Дикий завертел головой, ища место для засады. Единственным возможным ему виделся правый, самый темный коридор. Стены голые, но вот по верху идут несущие балки, на которых закреплены старые массивные железные люстры с огарками свечей. Высота — метра три с половиной, но для Вяземского это была сущая мелочь. Уйдя в боевой транс, он взял разбег, оттолкнулся от выступающего на стене камня и буквально взлетел на балку, с нее перепрыгнул на следующую, которая терялась во тьме. Присев на корточки, он вытащил из кобуры кукри и, перехватив его обратным хватом, приготовился ждать.
Противник дал о себе знать где-то минут через пять. Голоса, разговаривающие на языке, отдаленно напоминающем французский, пока доносились с первого этажа. Ну, да это понятно, они будут обшаривать сначала низ, их слишком мало, чтобы разделяться. Было бы их пятеро, они бы разошлись двойками в разные стороны, а один бы держал лестницу, не давая противнику проскользнуть, но у них была жесткая нехватка кадров. По одному они ходить не будут, если, конечно, не недооценят Вяземского, но если это произойдет, задача ликвидации загонщиков сильно упростится. Но, скорее всего, будут действовать двойками, одна держит лестницу и второй коридор, другая пойдет обшаривать этажи, потом поменяются. Убирать первую пару нужно будет быстро и наверняка. Отсюда до центральной части примерно шагов пятнадцать, фигня, а не расстояние, оставшиеся двое быстро явятся на крики. Хорошо, если удастся уложить сразу обоих, если нет, придется иметь дело с тремя, одного Дикий гарантировано распустит на ленточки для бескозырок.
Враг появился минут через двадцать. Вот из-под чьей-то ноги на лестнице вылетел камешек и поскакал по ступеням, а уже через десять секунд полетел вниз ржавый шлем, сигналка сработала, как он и планировал. Надо отдать красным должное, разбираться в голос, кто тут кривоногий, что шум-гам поднял, загонщики не стали. Может, конечно, кто и получил леща, но это осталось за кадром. Какое-то время на лестнице было тихо, местные выжидали. Похоже, они верно определили суть ловушки, а может, просто прислушивались, пытаясь засечь его передвижения при реакции на шум. Убедившись, что загнанный заяц не спешит улепетывать, они тронулись дальше, и уже через десять секунд вся четверка нарисовалась в холле. Оглядев пустое пространство и проверив балкон, они разделились. Пара, копейщик и арбалетчик, осталась возле лестницы, вторая тронулась обследовать этаж, но сначала выбрали противоположенный коридор, тот был куда светлее. На секунду Вяземский даже решил атаковать двойку, что осталась сторожить, но передумал, ему придется бежать на них. Бесшумно, учитывая, сколько тут хлама под ногами, добраться до врага не выйдет, так что, придется атаковать изготовившегося к бою противника, а тут возможны сюрпризы, поэтому нужно ждать.
С той стороны, куда ушли поисковики, что-то грохнуло, причем от души, такое ощущение, что обвалилась стена. Парочка сторожей насторожилась и что-то заорала в глубину коридора. И снова на французском. Если они только его знают, на языка можно не рассчитывать, по-английски Радим хоть как-то может, но язык лягушатников ему совершенно чужд. Парочка досмотрщиков явилась минуты через три, злые, грязные, покрытые пылью с ног до головы. Они тут же начали о чем-то спорить с напарниками на повышенных тонах. Так продолжалось секунд сорок. Потом тот, что с копьем, в сердцах сплюнул себе под ноги и, толкнув напарника, направился в коридор. Второй закинул самострел за спину и, вытащив кинжал, отправился следом, отстав метра на два. Удачней расклада придумать нельзя. Даже с таким коротким копьем, хотя оно ближе к кавалерийской пике, в этом коридоре не развернуться, так что, против Радима фактически оказался только один вооруженный боец. Вторая пара уселась на обломки, причем так, что с их позиции просматривалась только малая часть коридора, и по идее, они не должны увидеть непосредственно ликвидацию, а это давало Вяземскому пару лишних секунд.
Шли лягушатники (так про себя окрестил красных Дикий) без напряга, лениво глядя вперед. Двери начинались дальше, вверх они не смотрели.
— Раз, — мысленно,
