"Та самая Аннушка", 2 том, часть 1: "Другими путями" - Павел Сергеевич Иевлев
— Но главное задушить конкурентов, так?
— Похоже на то. Видимо, их основной бизнес — продажа гранжевых глойти, значит, они заинтересованы в том, чтобы караваны ходили по Дороге, а не через кросс-локусы.
— Вот же сволочи, — сплюнула Аннушка.
— Вся эта схема с гранжем выглядит какой-то запредельно людоедской, даже рейдерам от неё не по себе. Поэтому нормальные караванщики стали переходить на маршруты контрабандистов, через кросс-локусы. Дольше, сложнее, тратится больше топлива, большой караван не везде просунешь, зато совесть чище. Пока процесс в самом начале, они осторожничают, прикидывают плюсы и минусы, но тенденция очевидна. Ничего личного, только бизнес. «Звериный оскал капитализма», я плакат такой видел.
— Что там пленник?
— Ты правда хочешь знать? — спросил я.
— Нет, вообще не хочу. А мы что будем делать? Что ты на меня так уставился? Тушь потекла?
— Ты разве красишься?
— Нет. Вот и удивляюсь, чего ты пялишься.
— Знаешь, — сказал я осторожно, — кажется, это первый раз, когда ты спрашиваешь у меня, что нам делать. До этого ты только командовала.
— Да? Ну, не знаю. В любом случае, не привыкай к этому, солдат.
Глава 13
Перехватчик
В реалиях нашей войны эти ребятки при такой организации располаги не прожили бы и часа, первый же дрон разнёс бы их в клочья. К чёрту дроны, любая штурмовая группа сэкономила бы патроны, запинав их берцами. Пьянка на природе, а не ППД. Пока я общался с пленным… Нет, никакой он не пленный. Я его не в плен брал, а на экстренный допрос с ликвидацией. Пленный обязывает к определённому отношению, но это не война, а он не солдат, который защищает свою страну, какой бы там она ни была. Это бандиты, убивающие гражданских ради денег, и конвенция о военнопленных на них не распространяется. В общем, пока мы общались с их главным, рейдеры окончательно расслабились, видимо, решив, что их «рабочий день бандита» закончен и пора перейти к вечерней программе. Когда они сообразили, что их товарищи падают на землю не потому, что перебрали, а из-за лишних отверстий в головах, то из девяти оставалось уже четверо. Двое кинулись к пулемётам, двое — прятаться, но это было бесполезно, потому что они даже музыку выключить не догадались. Тихие хлопки моей винтовки терялись за бумканьем басов, и единственная пулемётная очередь ушла в направлении строго противоположном моей позиции, как специально старались. Всех дел минуты на полторы, и то потому, что скорострельность у винтовки слабая.
— Ловко ты, — прокомментировала Аннушка, поленившаяся даже пистолет достать. — Умеешь.
— Пьяные и глупые. Привыкли убивать беззащитных. Из бандитов не выходят военные, не тот настрой. У нас одно время можно было заменить тюрьму фронтом, и многие потом воевали отлично, но только не бандиты. Их нередко свои же кончали в конце концов за мародёрку или насилие над гражданскими. Не та психология.
— Тебе виднее.
— Опять шокировал чрезмерной жестокостью?
— Нет, я и сама бы их прикончила. Но было бы, конечно, не так ровно. Я девушка эмоциональная.
— Тогда хорошо, что ты не слышала, что они делали с выжившими караванщиками. Тот парень поделился подробностями.
— Не надо мне рассказывать, ведь я не смогу убить их ещё раз. Пойдём лучше посмотрим на их артефакт.
Неведомое устройство, предположительно переключающее кросс-локусы, обнаружили у самых ворот гаражного бокса. Во всяком случае, это единственная штука, которая выглядит как неизвестно что. Я ожидал увидеть что-то вроде вычурного девайса, который мы отдали Теконису и содержимое которого — полупрозрачный красивый шар — я до сих пор таскаю в рюкзаке. Однако абсолютно ничего общего. Если компактный мораториум выглядел как иллюстрация к фэнтези, то этот «кросс-перехватчик» смотрелся как иллюстрация из «Руководства по боевому применению изделия ГРАУ номер…».
— Что-то общее с твоей винтовкой у них, не находишь? — спросила задумчиво Аннушка.
Железный ящик, покрытый серой матовой краской. Ручки для переноски. Стрелочка, к которой напрашивается надпись: «Этой стороной к противнику». Сложной формы излучатель на одном из торцов. Для управления — несколько поворотных рукояток со шкалами и утопленный в корпус ползунок с вытравленной надписью «Вкл». Рукоятки заклеены малярным скотчем с угрожающей надписью: «Не трогать, бля! Руки вырву!». Видимо, настройка пользователем не предполагается. Скотч оторвал, но цифры и буквы на шкалах не подсказали мне ничего.
— Смотри как интересно… — Аннушка выдернула из устройства толстый электрический кабель.
Он оказался кустарно вделан в заглушку в виде деревянного цилиндра с надетыми на концах медными колпачками.
— Спорим, тут должен был быть акк?
— Размер похож, — согласился я. — Но разве акк электрический? Я в руки брал, током не било…
Кабель идёт к обычном бензиновому генератору на десять киловатт, сейчас заглушённому.
— Там всё сложно, — сказала она. — Так-то это не батарейка в прямом смысле, но запитать от него электрическую сеть можно. Крисса в доме к нему водогрей подключила, свет, плиту и насос. И в моём домике на берегу так же сделано. Но можно ли то, что изначально питается от акка, подключить в розетку — я не знаю, не пробовала. Тут, как видишь, подключали, и оно работало.
Я взялся за ручки, приподнял ящик, присвистнул:
— Тяжелёнький! Неохота тащить, но тут оставить тоже как-то неправильно. Вернётся их атаман и снова примется за тот же бизнес, новых уродов набрать не проблема.
— А зачем тащить? — удивилась Аннушка. — У нас теперь есть машины!
Транспорт у рейдеров специфический: забота о внешнем виде на последнем месте, о комфорте — на предпоследнем, но в практичности ему не откажешь. Большие колёса, мощные движки, защитные каркасы и пулемётные вертлюги с креслом стрелка. Догонялка-убивалка. То, что надо, если грабишь караваны в пустошах, но и нам сойдёт.
— Предлагаешь проехать в кросс-локус на одной из этих? И какая тебе глянулась?
Машин тут аж три, есть из чего выбрать.
— К чёрту кросс-локусы! — решительно отмахнулась Аннушка, заглядывая в первую. — Это познавательно, но хлопотно и долго.
