Нелегал. Том 2 (СИ) - Корнев Павел Николаевич
Олег покачал головой.
— Не совсем так, — заявил он и посмотрел на старшего товарища: — Иван Денисович, вы позволите?
— Конечно-конечно! Начинайте! — разрешил куратор ридзинской разведсети, уселся в кресло, включил торшер и взял верхнюю из стопки лежавших на журнальном столике газет.
Инструктор указал на стол:
— В папке материалы по легенде.
Я распустил узел завязок, но просматривать документы повременил и вопросительно посмотрел на молодого человека.
— А если в двух словах?
— При выполнении задания за линией фронта отстал от своей группы и попал в плен. Выдал себя за сбитого лётчика, следующей же ночью сбежал. В ближайшем городке украл гражданскую одежду и немного денег, добрался до столицы и проник на борт парохода, идущего в Ридзин, — на одном дыхании выдал Олег и улыбнулся. — Всё так и было за исключением того, что лётчик после побега из лагеря для военнопленных перешёл через линию фронта. Сбили его на следующий день после вашего выхода на задание, тут противоречий не будет. Рост, телосложение и цвет глаз у вас совпадают, черты лица без ярко выраженных особенностей, что тоже плюс.
Я раскрыл папку и достал из неё фотоснимок молодого человека с худым лицом и ввалившимися щеками, мысленно составил его словесный портрет и пришёл к выводу, что от моего он особо не отличается.
— Пленных в лагере не фотографируют?
— Нет. И документов на боевые вылеты лётчики с собой не берут.
— Он оператор?
— Да, — подтвердил Олег, снял пиджак и повесил его на спинку стула, принялся закатывать рукава сорочки. — При захвате сверхспособности не задействовал, поэтому и сумел сбежать.
Я вздохнул и переставил стул на середину комнаты, а Олег накинул мне на плечи простыню, взял машинку для стрижки и весьма сноровисто состриг только-только начавшие отрастать волосы под ноль.
— С полным описанием его перемещений ознакомишься позже, ещё будет время, — сказал Олег и обратился к старшему товарищу: — Иван Денисович, я закончил!
— Один момент! — придержал я его. — Когда и как я попаду на пароход?
— С пароходом пересечёмся в открытом море завтра вечером. Товарищ… — Молодой человек явственно замялся. — Леонтий Игнатьевич передал описание техники, которая поможет проникнуть на борт. Сказал, что освоить её не составит никакого труда.
Я стряхнул щекотавшие шею волоски и улыбнулся усатому крепышу.
— Весь в вашем распоряжении, Иван Денисович.
Тот отложил газету и поднялся из кресла.
— С началом военных действий в Ридзине резко возросла активность иностранных разведок. Текущий состав нашей резидентуры признан недостаточным для выполнения стоящих перед департаментом задач, а взаимодействие с агентурой ИНО РКВД и армейской разведки излишне заволокичено. — Иван Денисович вздохнул и продолжил инструктаж. — На текущий момент твоя первоочередная задача — внедрение в окружение Карпинского. Также будешь по мере необходимости привлекаться к агентурной работе и силовому обеспечению отдельных акций. Вопросы?
Вопрос у меня был ровно один: как долго всем этим придётся заниматься, но озвучивать его не стал и покачал головой. Тогда куратор нашей ридзинской разведсети вручил мне подробнейшую карту столицы Латландии и несколько часов кряду втолковывал местные реалии, рассказывал о разных районах города и разбирал способы экстренной связи с моим тамошним контактом.
— А что по окружению Карпинского? — уточнил я, когда от переизбытка информации самым натуральным образом пошла кругом голова.
— Материалы во второй папке. Там же схема парохода. Изучай, завтра пройдёмся по персоналиям.
На этом товарищи из РКИД отправились восвояси. Я запер за ними дверь, устроил на столе свой чемоданчик и откинул крышку. После выложил вещи и аккуратно отцепил клеёнку и, заглянув под неё, с облегчением перевёл дух при виде нетронутой заначки.
Аж от сердца отлегло! И не из-за каких-то там меркантильных соображений, просто не хватало ещё и с этой стороны проблемы заполучить.
Спалить валюту, что ли, от греха подальше? Или с собой взять?
Ни к какому окончательному решению на сей счёт я так и не пришёл, а дальше стало уже не до того: принесли ужин. И если на качество блюд жаловаться не приходилось, то размер порций поверг в тягостное недоумение. Те были попросту мизерными. Впрочем, сразу вспомнилась осунувшаяся физиономия военлёта, и просить добавку я не стал. Заварочник и чайник оставили — уже что-то.
Я налил себе чаю и первым делом засел за изучение методички с отметкой ДСП, а описание приключений сбежавшего из плена летуна и материалы по ключевым деятелям эмигрантского сообщества Ридзина оставил на потом. Станут монархисты меня проверять или нет — большой вопрос, но вот попасть на борт парохода жизненно необходимо, иначе с гарантией операцию сорву, и как бы ещё не утонуть при этом. Зимнее море ошибок не прощает.
Методичка оказалась толстенной — что твой учебник! — и была озаглавлена «Методы сверхэнергетического воздействия на молекулярные связи твёрдых и жидких веществ». Впрочем, штудировать её от корки до корки не возникло необходимости, поскольку нужный мне раздел отмечала закладка. Говорилось в нём о способе увеличения поверхностного натяжения жидкостей, что при некоторой сноровке позволяло освоившим эту технику операторам ходить по воде аки посуху.
Как стало ясно из вводной статьи, подобный способ не пользовался популярностью в силу излишней сложности, но имелись у него и несомненные достоинства в виде малого расхода энергии и предельно низкого уровня помех. Чтобы ощутить исходящие от левитирующего оператора возмущения ясновидящим быть не нужно, здесь же — другое дело. Даже если в числе пассажиров или команды парохода окажутся операторы, моё приближение они уловят лишь при целенаправленном отслеживании состояния фона.
И это в открытом море? Очень сомневаюсь.
В целом, техника показалась элементарной, и я сразу же взялся проверить теорию на практике. Квартирка была оборудована ванной комнатой, так что заткнул слив пробкой, после открыл сразу оба вентиля и покрутил их немного, регулируя температуру струи. Затем разделся, решив сразу и вымыться, а когда ванна наполнилась, лёгким усилием увеличил поверхностное натяжение воды и ступил внутрь. Ощутил ступнёй мягкое сопротивление и нарастил интенсивность воздействия. Никаких сложностей с этим не возникло, поскольку при непосредственном контакте с объектом я умел оперировать буквально долями сверхджоулей.
Жидкость враз закаменела — точнее, уподобилась доске, вот эта доска и вылетела у меня из-под ноги, стоило только перенести на неё свой вес!
Я рухнул и не расшибся лишь из-за того, что инстинктивно погасил кинетическую энергию и заодно нейтрализовал силу тяжести. Завис в распластанном состоянии, ругнулся матерно и осторожно опустился на кафельный пол.
Забрался в ванну, перекрыл вентили и постарался расслабиться в тёплой и уже ничуть не твёрдой воде. После недолгих раздумий пришёл к выводу, что подвела меня слишком маленькая площадь опоры, а в море с этим проблем не будет. Там не оплошаю. Точно нет. Ладно хоть ещё в таких вот тепличных условиях для начала попрактиковаться решил, иначе мало ли куда бы кривая вывернула?
Я вздохнул, выбрался из ванны и сходил в комнату за методичкой. Дальше уже отмокал в тёплой воде, неспешно листая методичку.
Интересно же!
Наткнулся на раздел, посвящённый работе с кристаллическими веществами, взялся штудировать его, благо такого рода манипуляции показались ничуть не сложнее воздействия на поверхностное натяжение жидкости. Взаимодействие со стеклом — так уж точно.
Вытершись и облачившись в халат, я взял обычный гранёный стакан и со всего маху жахнул им по краю чугунной ванны, предварительно на порядок увеличив притяжение молекул стекла. И — не разбил!
Предпринял ещё несколько безуспешных попыток рассадить посудину, похмыкал и провёл обратное воздействие, после чего легонько стиснул пальцами ставший необычайно податливым материал и оставил на гранях несколько глубоких вмятин. Воодушевился и решил что-нибудь достать из буфета, не открывая дверцу, прямо через стекло. Руку я просунул, вот только энергетическое воздействие вкупе с прикосновением привели к тому, что изрядная часть остекления расплескалась прозрачными капельками и усыпала полку россыпью бисеринок. В остеклении осталась будто бы оплавленная дыра размером с кулак.
