Богоборец II - Артемий Скабер
Ещё оставался такой момент, как звуки, издаваемые при ходьбе и движениях. Но с этим всё гораздо проще. Даже слабые мастера формаций так или иначе умеют блокировать звуковые волны. Я же, обладая большим опытом, практически не тратил концентрацию на звукоизолирующую формацию.
— Прости, мне нужно бежать, — заявил я розововолосой и, не дожидаясь ответа, вышел из алхимической лавки.
Глянув назад, увидел расстроенное лицо девушки, но не придал этому особого значения.
Как только я оказался снаружи, зашёл за угол здания, чтобы меня никто не видел, и приступил к созданию формации. Я формировал символ за символом, связь за связью. И когда пространство вокруг меня вспыхнуло, я начал сливаться с окружением.
В моё время покупать подобные формации любили элитные убийцы и воры. И стоили они очень дорого. Я, конечно же, не занимался подобным, но не все мои коллеги были готовы отказаться от подобного весьма немалого заработка.
Кроме того, существовал крайне редкий дар, позволяющий оставаться чуть ли не абсолютно незаметным. Магов с таким даром сразу же вербовали в гильдии убийц и воров. Но людей с подобным талантом было слишком мало, чтобы формации невидимости потеряли свой спрос среди мастером этих профессий.
Когда я закончил формацию невидимости и ограничения звуков, тут же вышел из угла здания и поспешил в сторону, куда пошли профессорша и священник. Вскоре я их догнал.
Святоша даже в выходной день нарядился в свою синюю рясу. А вот женщина-профессор в этот раз облачилась в простые одежды: чёрные штаны и белую блузку. Несмотря на небольшую полноту, она выглядела довольно неплохо для своих лет. И то, как она шла с церковников под руку, наводило на мысли об их близости.
Эти двое направлялись ко входу в академию, которая была открыта, несмотря на выходные. Я последовал за ними. Когда оказался внутри, вместе с профессором и священником поднялся на второй этаж. Старался держаться не слишком близко, но и не далеко. Вдруг заглянут куда. И я оказался прав.
Когда женщина вместе со священником церкви Иридиана зашла внутрь, я также тихо проскочил через полуоткрытую дверь, которая чуть не толкнула меня.
Это помещение, судя по всему, использовалось для отдыха профессоров. Здесь стояло десять столов, кулер с водой и кофемашина.
Женщина и церковник уселись за один из столов, а я, чтобы случайно не привлечь их внимания, присел за диваном. Так им будет гораздо сложнее меня заметить.
— Олечка, если тебе не сложно, сделай нам кофе, — елейным голосом попросил церковник.
— Конечно, Влад… — улыбнулась профессор и пошла к кофемашине заваривать напиток на двоих.
То, как они говорят между собой… Нужно быть очень осторожным с профессором Монстроведения. А ещё, возможно, за этими картинами стоит церковь…
Когда женщина закончила делать кофе, она взяла две чашки с горячим напитком и вернулась к церковнику. Профессор, присев рядом, протянула ему кофе, чуть улыбаясь и вздыхая. Оба сделали несколько глотков, и их лица озарили блаженные улыбки.
Хм-м… Интересно, каков на вкус качественный кофе? В моё время такого напитка не существовало. Согласно истории, кофейные зёрна к нам завезли гораздо позже… А тот растворимый кофе, который пробовал в квартире мамы и сестры, нормальным напитком сложно назвать.
— Как у тебя дела, — с неподдельным интересом спросила женщина-профессор.
— Да так себе… Высокоранговые священники обеспокоены лояльностью юной элиты княжества Громовых. Эти подростки стали гораздо меньше ходить в церкви и возносить Богам молитвы. А ведь они — будущее этого княжества. Все, кто собрался в этой академии, через один или два десятка лет станут важными фигурами на доске. Поэтому передо мной поставили задачу усилить влияние церкви в этом учебном заведении.
— Уверена, у тебя всё получится, — кивнула женщина, аккуратно положив руку на колено священника.
— Кстати, довольно красивые картины. В последнее время я довольно часто начал их замечать в академии, — указал прислужник Богов на ещё одну живую картину, где была изображена анимация природы и леса.
Кроны деревьев качались словно от порыва ветра. И тут, значит, то же самое? Даже без диагностики догадываюсь, что это полотно тоже жрёт силу людских душ.
— А-а-а, действительно… Такие картины нынче популярны. Они появились во многих аудиториях нашей академии. В том числе и в моей. Насколько я знаю — это подарок от одного из профессоров. Решил украсить наши серые будни.
Значит, всё-таки профессор Монстроведения не при чём? Церковь тоже? В этом непотребстве замешан другой профессор? Нужно будет разузнать, кто именно…
— Оля, ещё хотел тебя кое о чём спросить. Что думаешь о Тимофее Сварожеве?
— Ты про того первокурсника, победившего другого студента, который был сильнее его на целый ранг? — уточнила женщина, приподняв бровь.
— Он самый. Парень очень талантливый. При этом безродный и непонятно откуда появился. Ещё и обладает большим талантом в магии формаций…
— Ну… Сварожев присутствовал на моём уроке, но пока что ещё не успел себя проявить. Это была первая лекция как-никак. Единственное, что меня удивило, так это то, как ему благоволит княжич Громов. Виктор известен своим сложным характером, а тут он сам подсел к Тимофею и общался с ним на равных… — нахмурилась профессор.
— Я тебя услышал. Будь добра, приглядывай за парнишкой. И если заметишь что-то интересное, то сразу докладывай мне! — серьёзным тоном заявил церковник.
— Конечно, Влад. Для тебя всё что угодно! — расплылась в улыбке женщина, а потом задумчиво добавила: — Кстати, этого Тимофея, насколько я знаю, привёз сюда Сапожников…
— Именно так. И этот факт ещё больше меня настораживает… — кивнул церковник.
— Сапожников никак не угомонится, — скривилась профессорша. — Занимается по сути вымершей наукой. Эти формации уже никому не нужны. Многие знания по ним утеряны. И пытаться как–то реабилитировать эту науку — бессмысленные потуги.
— Я с тобой полностью согласен, — кивнул священник. — Это направление в магии не просто так сгинуло. Это пережиток прошлого.
Пережиток прошлого? Вот же суки… Это именно из-за вас всё пошло через одно место! Но даже так в мире остаются достаточно умелые мастера формаций. Те же наши комнаты с
