Судный день (СИ) - Виктор Молотов
— Обмен на что?
— Для таких случаев у нас имеется список дефицитных вещей.
— То есть к вам часто за бензином залетают? — усмехнулся я.
— Нет, но мы часто помогаем другим бункерам, если у нас имеется такая возможность. Пройдёмте вниз. Думаю, согласование не займёт больше часа.
Мне ничего не оставалось, как кивнуть и пройти в бункер.
Мы прошли в специальную комнату, где нас обдало холодным паром нейтрализатора.
Я окружил себя куполом, ведь через пару метров сила Ани переставала действовать. И на мне затрещали бы все дозиметры. А так прошёл без проблем.
— Здесь безопасно. Можете снять защиту, — сказал мужчина и стянул со своего лица противогаз.
Предо мной открылось лицо уставшего от жизни мужчины. Морщины рассекали лицо. А синяки под глазами выглядели так, словно старика побили. И редкие чёрные пятна от радиации.
— Пожалуй, воздержусь, — ответил я.
Лифт приехал, и мы вошли внутрь. Опустились на десять уровней вниз и вышли в светлом коридоре. Такой же я видел в других бункерах, словно у всех убежищ в своё время был один и тот же дизайнер.
Мужчина посмотрел на меня, как на психа. Ну, конечно, кто в здравом уме лишний раз откажется снять с себя этот давящий противогаз, под которым у меня всё лицо выпрело.
— Вы что-то скрываете? — прямо спросил мужчина, когда мы вошли в его кабинет и остались одни.
— Нет. Мне нечего скрывать, — ответил я.
Следовало продержаться, пока Данил Игоревич не получит заветное согласование на топливо для вертолёта. Уж больно не хотелось отбирать ресурсы силой. Тем более, мне всего-то нужна была бочка горючего.
Зачем лишние жертвы, когда есть способ их избежать? Да и эти люди не успели мне насолить, в отличие от многих своих товарищей.
— Я вам не верю, — продолжил Данил Игоревич строгим тоном. — Выкладывайте начистоту, иначе мне придётся ликвидировать вас и ваших людей.
Эх, а ведь всё так хорошо начиналось.
— У вас не получится, — заявил я. — И выйти из этого кабинета, чтобы позвать на помощь тоже не получится.
В ответ мужчина лишь хмыкнул и опустил руку под стол. Жаль, что он не видел моей ухмылки в момент, когда не смог нажать тревожную кнопку.
— Что за⁈ — буркнул он и ринулся к двери.
Но ручка не поворачивалась.
— Вернитесь за стол и поговорим по душам, — велел я. — Если вы, конечно, хотите дожить до завтра.
Данил Игоревич опасливо покосился на меня. И было в его взгляде столько презрения.
Но мне было плевать на чужое мнение. Главное — горючего достать, и желательно обойтись без жертв. Или ограничиться всего одной, если она не согласится сотрудничать.
Данил Игоревич снова ткнул пальцем в тревожную кнопку.
— Как вы это сделали?
— Окружил кнопку своим полем из плотно прилегающих частиц. Не бойтесь, от них не фонит.
— Я уже не в том возрасте, чтобы бояться умереть от радиации, — сказал он и опустился на кресло.
— Но ваша прямая задача защитить от неё всех остальных. А пока я здесь, вам грозит опасность. Поэтому давайте договоримся об одной бочке топлива, и мы спокойно улетим. А, чтобы вы не делали глупостей, я окружу вас таким же полем, которое исчезнет, когда я буду далеко.
— Да кто ты вообще такой? — выпалил старик, мигом забыв о своей вежливости.
— Меня зовут Мор.
— Ты пришёл ко мне. И смеешь угрожать, — процедил он, а рука потянулась к ящику.
— Если ты хочешь достать пистолет, то не стоит. Пули меня не берут. А вокруг комнаты такое поле, что выстрела никто не услышит. Или ты хочешь подписать себе и всему бункеру смертный приговор? Заметь, мне ничего не стоит нагнать сюда радиацию, но я ещё этого не сделал.
Данил Игоревич убрал руку и положил ладони на стол. Сейчас он выглядел крайне озадаченным. И ведь понимал, что мои угрозы не беспочвенны.
— Чем быстрее решите, тем скорее мы свалим, — я подстрекал его к нужному решению.
Беспокоило лишь то, что после взлёта мы снова станем беспомощными из-за действия силы Ани. Так что я мог угрожать сколько угодно, но если вертолёт решатся подбить из чего-то крупнокалиберного, то нам не жить.
Но, как говорится, понимание рисков не освобождает от ответственности. А мне никак нельзя было здесь умирать.
— Хорошо. Я выдам вам бочку. Вы всё равно не оставили мне выбора, — он согласился так просто, что я заподозрил подвох.
— Вздумал играть со мной? — спросил я и стянул противогаз.
Посмотрел в глаза старика. И он застыл. Сглотнул ком в горле.
Во мне осталось мало энергии, но и этого хватило, чтобы незначительная часть просочилась через кожу в воздух. Чтобы от меня до головы старика протянулась невидимая нить из частиц.
Раньше я пробовал это только с животными, с людьми до сих пор не решался. Но, как оно обычно и бывает, в стрессовых ситуациях решения принимаются быстро.
И я направил через связующую нас невидимую нить команду подчиниться.
Данил Игоревич застыл, как безвольная кукла. Он всё понимал. Мог мыслить, как раньше. Но не мог сопротивляться моей воле. Это читалось в его взгляде. И там отражался настоящий, животный страх.
— Прикажи заполнить наши канистры горючим, — приказал я вслух и убрал со стен и двери кабинета своё изолирующее поле.
Он лишь кивнул. С натугой. Неохотно.
Данил сопротивлялся. И признаюсь, было сложно его контролировать. Это был человек с сильной волей.
Но моя оказалась сильнее.
Мы вышли из кабинета, и Данил отдал распоряжение по поводу топлива.
Я опасался выходить наружу, ведь за двери бункера простиралась сила Ани.
Пришлось хитрить.
— Возвращайся в кабинет и сиди там минимум полчаса и ни с кем не разговаривай. Ясно? — тихо спросил я, чтобы сопровождающие не услышали.
Он снова кивнул.
И двери бункера раскрылись.
Наши канистры быстро наполнили топливом, пока я изображал любезную беседу с бункерскими и рассказывал про новый вид мутантов. Про их инопланетное происхождение я, конечно, умолчал.
— Быстро взлетаем и валим отсюда, — гаркнул я пилоту, когда бункерские отошли, и сел рядом.
— Что-то пошло не по плану?
— Ага. Давай скорее.
Он мигом меня понял. А я обернулся к девочке со стариком и предупредил:
— Взлетаем. Маскарад сразу не снимайте. Ясно?
— Ясно, — хором ответили оба.
Винтокрылая машина стремительно поднялась в воздух.
Мы набрали высоту, и я спешно стянул с себя противогаз. Облегчённо выдохнул. Растёр лицо руками.
В местах прижатия креплений отчётливо ощущалась тяжесть, словно в этом месте наливался синяк. И я не мог направить радиацию к этому месту, чтобы убрать этот
