Граф Лазарев. Том IV - Вик Флавий
Буркнув себе под нос все, что о ней думаю, я слез с кровати и убрал мобис в карман. Надо чем-нибудь заняться. Обычно в отсутствие альтернатив я в основном проводил вечера за книгой, но сегодня меня не тянуло к печатному слову.
Подумав немного, я нашел себе дело. Надо посмотреть, как там мой второй дом. Судя по тому, что вокруг не бегают люди с воплями: «Караул, призрак!», неплохо, но проверить не помешает. Окинуть, так сказать, хозяйским взглядом. Да и Ерофей иногда бывает интересным собеседником.
В окнах дома горел тусклый свет. Формально они не имели на это права, но я позволял Ерофею с женой жить в гостевых комнатах. Все равно я ими не пользуюсь. Я и самим-то домом почти не пользуюсь, а пристройка, в которой ютились супруги, была совсем уж убогой.
Едва я ступил на порог, дверь распахнулась. Ерофей словно почувствовал приближение хозяина. Хотя скорее всего он просто увидел меня в окно.
— Ваше Сиятельство! Мы и не думали, что вы приедете.
— Я и сам не думал, — повторил я свою сомнительного качества шутку.
Вслед за Ерофеем в дверях показалась Марфа Петровна. А, ну да. Относительное спокойствие последних дней расслабило меня, я и забыл, какие опасности здесь подстерегают.
— Ваше Сиятельство, — защебетала Марфа Петровна, — мы так рады вас видеть! Как ваши дела? Как здоровье?
Из Марфы Петровны выплескивалось столько воплощенного дружелюбия, что я закашлялся. Старушка навострила уши.
— Ваше Сиятельство, вы часом не простужены?
— Я здоров, как бык, — заверил я. Потом подумал и добавил: — даже как стадо быков. — С Марфой Петровной лучше было перестраховаться. — Как ваши дела, как дом?
— Прекрасно, Ваше Сиятельство. Живем-поживаем, держим все в чистоте, как вы велели. Да вы проходите, Ваше Сиятельство, проходите, что ж вы стоите в дверях.
Я прошел в гостиную. Дом и правда содержался в чистоте. А также, судя по унылому виду Ерофея, в трезвости, благонравии и прочих вещах, которыми жены обычно портят жизни своих мужей. То есть, я хотел сказать «облагораживают». Я присел на диван.
— Все нормально? Сосед проблем не доставляет?
— Василий Петрович? Ну что вы, граф, он очень воспитанный господин. И повар у него просто прелесть, мы с Ерофейчиком иногда приглашаем его в гости. Правда, Ерофейчик?
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что речь идет о владельце дома через улицу.
— Я имею в виду соседа в подвале.
— Ах, он? Ни в коем случае. Очень милый молодой человек. Старого воспитания, не то что нынешняя молодежь.
— Вы имеете в виду призрака? — уточнил я.
— Призрак, не призрак, какая разница, — проявила Марфа Петровна редкую для женщины ее возраста толерантность. — Главное, чтобы человек был хороший. Правда, он совсем себя не бережет. Говорит, мол, ему уже все равно. Ну и что, что он умер! Смерть не повод переставать следить за своим здоровьем.
Пока я обдумывал, что ответить на это в какой-то степени метафизическое высказывание, послышался шорох крыльев. Хлопнула открытая по случаю теплой погоды форточка, и в дом влетел Каладрий. Осмотрелся вокруг и уселся ко мне на плечо.
«Ты-то что здесь забыл?»
«Скучно мне, — ответил Каладрий. — С тобой полетаю, может, найду какой-нибудь птичник. — И, чтобы я не забывал, что демон обо мне думает, добавил: — дубина».
— Это пернатое чудовище со мной, — пояснил я в ответ на удивленные взгляды. — Он в некотором роде дрессированный.
Каладрий тут же попытался клюнуть меня в плечо в ответ на такое оскорбление.
— Какая хорошая птичка, — умилилась Марфа Петровна. — Только вид у нее какой-то болезненный.
Я невольно ухмыльнулся и прогнал от себя видение, в котором заботливая старушка делает демону клизму со скипидаром. Не уверен, что именно так лечат голубей, но характеру Каладрия эта процедура точно пошла бы на пользу.
Разговор о призраке как-то сам привел к тому, что все мы спустились в подвал. Там моему взору предстала дивная картина.
Призрак был заботливо укрыт одеялом. Точнее, бесплотный граф Андреев, разумеется, ничем укрываться не мог, но висел в воздухе примерно там же, где одеяло лежало. Наверное, из уважения к старой женщине. Рядом с ним стояла кружка чая. Марфа Петровна заботилась о ближних, как могла, такие мелочи, как старуха с косой, ее не останавливали.
Завидев призрака, Каладрий чуть не грохнулся на землю. Голубь тут же сорвался с моего плеча и несколько раз облетел вокруг графа Андреева. Думаю, если бы мог, Каладрий бы его обнюхал. Призрак тоже заинтересовался пернатым пришельцем. Кажется, между ними произошел какой-то разговор, неслышный в физическом мире.
Голубь вернулся ко мне.
— Бедный. Помереть не может.
Я постарался сохранить серьезный вид. Каладрий терпеть не мог разнообразную нежить, поскольку она увиливала от главного предназначения всего живого — поскорее сыграть в ящик. Но с графом Андреевым, похоже, случай был прямо противоположный. Впервые за все время нашего знакомства я слышал в голосе Каладрия сочувствие.
Граф Андреев выглядел вполне довольным посмертием. Правда, шерстяные носки и шарф с него все же сваливались, но зато череп Йорика украшала очаровательная вязаная шапочка.
Я направился к призраку, решив на правах хозяина дома поинтересоваться и его делами тоже. Хотя я не совсем понимал, что именно можно спросить у привидения. Хорошо ли ему воется по ночам, не жмут ли кандалы, не пристают ли пролетающие мимо духи женского пола с грязными предложениями?
Но призрак меня опередил. Он вдруг уставился на меня так, словно впервые видит, и наставил трясущийся палец.
— Ты! Рядом с тобой смерть!
— Ты имеешь в виду вот его? Мы с Каладрием давно знакомы и…
— Я вижу смерть! Ты можешь погибнуть!
— В ближайшее время или вообще? Если второе, то, боюсь, это никого не минует.
Призрак, казалось, не слышал моих неуклюжих попыток перевести все в шутку. Он просто пялился на меня, заставляя невольно ежиться. Терпеть не могу, когда мне предсказывают скорую погибель. Даже когда в детстве подобным промышляли цыганки на рынке, куда нас водил отец, дабы познакомить с жизнью простонародья, это как-то нервировало, а уж из уст мистической сущности и вовсе звучит тревожно. Не может он, что ли, в благодарность за гостеприимство завывать, что я буду жить долго и счастливо?
Ерофей с женой испуганно жались в углу. Даже Каладрий отпрянул, что было совсем уж удивительно.
Припадок Андреева закончился так же внезапно, как и начался. Призрак вдруг успокоился и удивленно огляделся.
— А, Марфа Петровна, здравствуйте. Спасибо за чай.
Не помню, чтобы в прошлый раз призрак вел себя так воспитанно. Хотя Марфа Петровна кому угодно привьет хорошие манеры.
Призрак посмотрел на меня и, кажется, стал чуть прозрачнее от умственных усилий.
— А вы…
— Граф Лазарев, — подсказал я. Не будем уточнять, что стоило бы помнить имя своего в некотором роде арендодателя. В конце концов, Андреев призрак, ему простительно. — И ты только что орал, что я вот-вот умру.
— Я? — изумился Андреев, под моим взглядом на всякий случай отлетая в свой любимый угол, поближе к Йорику и одеялу. — Ничего не помню.
Призрак выглядел искренне удивленным и сконфуженным. Да и зачем ему врать? Только привидений-предсказателей с выборочной амнезией мне не хватало.
— Ты прочил мне скорую гибель, — повторил я. — Минуту назад.
Призрак немного подумал.
— И почему вы должны были погибнуть?
— Не знаю, до этого наш разговор как раз не добрался. Мне вот тоже очень интересно.
Граф Андреев с минуту разглядывал меня, словно прикидывая возможные причины смерти.
— С чего вам умирать? Вы же такой молодой. Наверно, и до ста лет еще не дожили.
Я оставил это утверждение без комментариев. Когда пребываешь в вечности, меняется представление о молодости.
— То есть ты вообще ничего не помнишь?
Призрак покаянно покачал головой.
— Извините. На меня иногда находит. Кажется, лет семьдесят назад сюда забрела одна милая дама, и я предсказал ей, что она упадет с лошади. А она как раз собиралась на скачки.
— И что, упала?
— Нет, она так перепугалась, что никуда не поехала.
— О, отлично. — Я воспрянул духом.
— Правда, ночью в дом заползла змея, укусила ее, и она все равно скончалась.
Моя радость несколько увяла.
— Вы тут пока пообщайтесь, а я выйду на воздух, — сказал я, поднимаясь по лестнице. Кажется, мне срочно нужна помощь моего личного информационного агентства «Нежить и ее повадки».
— Мы мало знаем о призраках, — ответил Игорь, когда я дозвонился до дома. — С ними сложно побеседовать, если они сами этого не захотят.
