Черные боги Галактики - Лидин Александр

– Похоже на то. Веришь, но проверять как-то не хочется.

– Интересно, как там наши?

– Если успели окопаться, то могли и уцелеть, – с каким-то странным безразличием отозвался Арсис. – Знаешь, таких, как наш сержант, голыми руками не возьмешь. Тут нужно что-то помощнее…

Илэр выразительно посмотрел на вспученный люк.

– Ну да, – пробормотал Арсис. – Башка у нее точно бронированная. Разбегается – и бац в люк…

Словно в подтверждение его слов, послышалось глухое «бум-м-м!», и на люке образовалась новая вмятина.

– Отходим, – выдохнул Илэр, поднимая с пола карабин. – Быстро в кладовку. Закрываемся там, и пусть ломится…

И со всех ног помчался по проходу между пультами.

Арсис едва поспевал за ним. Когда они добрались до противоположной стены «звездного зала», Натали и Круглиш уже оттащили одного раненого в маленькую кладовку и теперь несли второго – того самого обожженного десантника в скафандре-саркофаге. Арсис поспешил к девушке и хотел помочь, но та смерила его таким взглядом, что он попятился.

– Следующего понесем в другое место, – сообщил доктор. – В той кладовке уже нет места.

Следующим оказался спящий «предок». Илэр поставил сварочный аппарат на предохранитель, сунул его в ранец, и они с Цыпочкой потащили переселенца к кладовке. Тощее тело, накрытое плотной сероватой тканью, безвольно покачивалось между ними, точно какая-то вещь, в которой никогда не было жизни.

От звука, который эхом разлетелся под звездным куполом, у Илэра по коже поползли мурашки. Толстый бронированный металл не рубили, не резали – его рвали, пусть медленно, с трудом, но все же рвали, как картонную коробку.

– Быстрее! – закричала блондинка. Оставался еще один раненый, и Арсис с доктором уже бежали за ним. Илэр сердито посмотрел на девушку. «Предка» приходилось нести очень осторожно: малейшее движение, усиленное сервомоторами, превращалось в мощный рывок. В отличие от десантников, его тело не было защищено скафандром. Веселенькое дело: оживить человека только для того, чтобы переломать ему кости. Не со зла – так, нечаянно…

Кладовка оказалась крошечной. Может быть, это была та кладовка, куда Илэр заглядывал, а может быть, и нет… Справа и слева от двери, до самого потолка располагались стальные полки, заваленные обломками плат, катушками с проводами, пластиковыми коробочками и прочим подобным хламом. Илэр едва успел опустить свою ношу на пол. Научный консультант и Круглиш вошли с последним раненым, девушка захлопнула люк и занялась рычагами. Судя по звуку, дверь давно никто не запирал.

– Ну, что делать будем? – весело спросил Арсис.

– Откуда я знаю… – Илэр опустился на пол. – Если она не размозжит себе башку об люк, то долго мы не протянем.

– А по-моему, она его когтями драла, – возразил десантник. – Хорошие у нее коготочки. Нам бы такие, правда?

Илэр не ответил. Снова накатила усталость. Аптечка не реагировала – видимо, решила, что десантник тварь выносливая, а адреналин нужно экономить. Некоторое время пилот рассматривал лицо Цыпочки. Белесый свет фонаря очерчивал его резко, жестко, убирая все полутени. Да, такую девушку не назовешь ни «хрупкой», ни «воздушной». И все же… в ее широком, скуластом лице с чуть вздернутым носиком, припорошенным веснушками, было какое-то очарование, что-то притягательно манящее, что-то будоражащее, женственное… И с чего он вбил в голову, что она напоминает цыпленка?!

Илэр вздрогнул. Они заперты в крошечной каморке на вражеском корабле. Возможно, все их товарищи давно погибли, и им самим осталось жить считанные минуты. Он уже был готов разбранить себя за то, что думает обо всякой ерунде… и вдруг понял, как давно у него не было женщины.

– Так что делать будем? – повторил Арсис.

– Посидим, подождем, а там видно будет…

Илэр закрыл глаза.

Выпускной бал. Всюду горят разноцветные прожектора, отчего школа кажется дальней родственницей новогодней елки.

Новый костюм только что получен из мастерской – черный в белую полоску, белые штиблеты. В руках у Илэра трость, на голове широкополая фетровая шляпа. Он настоящий франт. Любой, кто увидит его, скажет: это молодой человек весьма непрост, и связываться с ним небезопасно. Для вящей важности он сунул в рот тонкую бурую папиросу. Понятно, что к такому костюму полагается сигара, а то и сигарилла в резном костяном мундштуке. Но на такую роскошь у Илэра денег нет – еле хватило, чтобы расплатиться с портным. И так пришлось залезть в «неприкосновенный запас»: он откладывал деньги на учебу.

Но игра стоила свеч, как говорили в старину. Откуда пошла эта поговорка, давно никто не помнит, хотя свечи до сих пор зажигают в маленьких дорогих кафе… куда он когда-нибудь непременно поведет Натали. Свою Натали. Она прекрасна. Она идет к нему навстречу, словно плывет по воздуху – легкая, невесомая. Такая хрупкая, что ее талию, кажется, можно обхватить двумя пальцами. Длинная юбка с разрезами по бокам колышется, дразнит, не дает отвести взгляд – только бы не упустить тот миг, когда покажется стройная ножка, обтянутая полупрозрачным чулком… Облако кружев обрамляет самое прекрасное лицо на свете.

О, как она прекрасна, его Натали…

Играет музыка. Они кружатся в танце, и перед глазами Илэра встает все его будущее. Он – пилот огромного межпланетного лайнера в синей форме с золотыми шевронами. Смело и величаво его корабль плывет сквозь межзвездную пустоту. А где-то на окраине Пари-Нуво, в маленьком домике, его ждет она, его женщина, его хозяйка, его…

Вечер подходит к концу. Вместе с другими парами они бегут к школьному пруду пускать фейерверки. В-в-вух! В небе расцветает разноцветный огненный букет – и через миг рассыпается стремительно гаснущими брызгами. В-в-вух! Еще один. В-в-вух! Еще.

Илэр оборачивается. Не то, что он почувствовал что-то неладное… Он понимает это за тысячную долю секунды до того, как стометровая елка – сияющая прожекторами школа – вдруг вздрагивает и взрывается. Илэр не слышит взрыва. Немыслимой силы удар, точно пинок невидимого колосса, побрасывает его в воздух.

Натали…

Он зовет ее. Она должна быть где-то рядом, он знает это, он чувствует… Кто-то вцепляется ему в плечо, теребит, просит о помощи. Илэр вырывается. Ему надо найти Натали, с ней могла случиться беда – и какое ему дело до всех остальных? Но крепкие пальцы не разжимаются. Голос кричит назойливо, заунывно:

– Илэр, Илэр!..

Он рванулся снова и открыл глаза.

– Мать твою! Ты что дерешься?

Илэр замотал головой. Он никак не мог понять, откуда взялась эта женщина в десантном скафандре – востроносенькая, черноглазая…

– Что случилось? – пробормотал он.

Девушка повернулась, и луч ее фонарика осветил «предка». Да, с этим человеком определенно что-то не так… Покрывало слетело, обнаженное тело подергивалось, словно от электрического тока. По коже в такт конвульсиям пробегали темные волны. Лицо скривила странная гримаса: такое выражение бывает у человека, который тщетно пытается отмахнуться от кусачего насекомого.

– И давно это с ним? – спросил Илэр. Голос у него был хриплым со сна.

– Минут пять. Сначала я думала, что у него нормальные судороги. Так бывает, когда восстанавливаются атрофированные нервные окончания. Но тут что-то другое.

– А я причем? Спросите майора, он все-таки медик.

Научный консультант покачала головой.

– Вы побывали на этом корабле. Я читала ваш отчет. Может, у него начались превращения?

Илэр посмотрел на размороженного переселенца, который по-прежнему корчился на покрывале… и с трудом поборол желание прикрыть чем-то это голое тело. В его наготе было что-то непристойно беспомощное.

Он помнил Драго. Правда, превращения с тем происходили, пока Илэр спал, но почему-то казалось, что тогда все происходило не так. Не было судорог, не было этих темных переливов. Хотя… кто знает…

Неожиданно «предок» сел. Невидящие пустые глаза широко раскрылись. Глубоким, хорошо поставленным голосом он произнес:

– Рад приветствовать вас на моем корабле.