Ужас Дикого Леса - Василий Горъ
– Так, не спеши: ласкать меня через ночнушку – это извращение! – хихикнула она, стянула ее с себя, дождалась второго поглаживания и аж зажмурилась от наслаждения: – Знаешь, я иногда ловлю себя на мысли, что твои прикосновения ласкают не тело, а душу. Впрочем, тело тоже в восторге. Ведь я прижимаюсь к тебе щекой, грудью, левой рукой, животом, внутренней поверхностью левого бедра, передней поверхностью правого, голенями, пальцами ног, поэтому млею не от одного удовольствия, а сразу от нескольких!
– Я тоже тебя чувствую в таком режиме! – честно сказал я. – И мне тоже здорово. Настолько, что не хочется будить Ухтомскую.
– Кстати, она на редкость умная и правильная баба… – оторвав голову от моего плеча, заявила Лада. – И жутко одинокая. Поэтому приручай ее, как следует, и не забивай себе голову угрызениями совести: ты УЖЕ сделал для нее в разы больше, чем смогут все потенциальные ухажеры, вместе взятые.
– В общем, одобряешь? – пошутил я, а она ответила без тени улыбки: – Яр, два года учебы в МАО пролетят очень быстро. Будем хлопать ушами – окажемся одни против целого мира и без шансов на нормальную жизнь. Поэтому делай все, что требуется для нашего выживания, а я поддержу. Или помогу.
– Спасибо, радость моя… – благодарно улыбнулся я. – Ты самое лучшее, что мне в принципе могла подарить матушка. Все, дуй в ванную, а я разбужу Умницу-Разумницу.
– Правильно! Ибо спящей красавицей бываю только я! – хихикнула эта оторва, села, сладко потянулась, невольно продемонстрировав великолепную фигурку, и, покачивая бедрами, направилась к входной двери. Ну, а я дождался второго шелеста, после чего серией целительских навыков вернул Ухтомскую в сознание бодрой и полной сил, вежливо поздоровался и поинтересовался успехами.
– Доброе утро, Яромир Глебович! – откликнулась она, на несколько мгновений прислушалась к себе и удивленно воскликнула: – С ума сойти: по моим ощущениям, колокол уже в четвертом или пятом ученике! Так не бывает, но есть, и это невероятно. Кстати, я чувствую себя полной дурой: всю жизнь рвала жилы, изучая труды великих ученых, не так давно пришла к выводу, что знаю про магию все или почти все, а тут обнаружила целые пласты знаний и принципов, которые переворачивают все мои представления о нормальном!
– Совет примете?
Умница-Разумница кивнула еще до того, как договорил:
– Да. Любой. С радостью.
Я мысленно хмыкнул, ибо такой реакции не ожидал. Но мысль все-таки озвучил:
– Вернитесь к физподготовке. Плавно войдите в форму. И постарайтесь себя не жалеть.
Женщина пообещала начать следовать этому совету в ближайшие дни, узнала, который час, и заторопилась. Впрочем, искренне поблагодарила за помощь, заявила, что ополоснется дома, оделась, в моем сопровождении прошла в прихожую, накинула отвод глаз и бесшумно сбежала по лестнице.
Я закрыл дверь, поймал себя на мысли, что опять думаю о последствиях предпринятого шага, заставил задвинуть порядком надоевшую тему куда подальше и отправился расслабляться. К единственной личности на свете, способной с этим помочь, и, судя по «картинке» с обнаружения жизни, уже заждавшейся моего появления.
Рыжая встретила меня счастливой улыбкой, затащила к себе в душевую кабинку, несколько секунд подержала под «проливным дождем», а затем вырубила воду и занялась священнодействием – подставила руку под дозатор, набрала шампуня и принялась намыливать мне волосы. Медленно, вдумчиво и невероятно ласково. Вот я и поплыл, на двадцать с лишним минут растворившись в восхитительных ощущениях и полностью выпав из реальности. Не меньшее удовольствие доставили и любимые обнимашки сестренки: перед тем, как закончить водные процедуры, она, по уже устоявшейся традиции, обхватывала меня руками, прижималась щекой к грудной мышце и слушала, как колотится сердце. В этот раз сделала то же самое. А когда почувствовала, что моя душенька спокойна, сочла, что теперь мне не страшен даже сам Чернобог, и первой выпорхнула наружу.
Я ей «отомстил» за завтраком. Отловив, усадив на колено и покормив с ложечки. Потом помог выбрать подходящий наряд для первого появления перед одногруппниками, оделся сам и в восемь двадцать восемь вышел в прихожую. А еще через две минуты очередной раз порадовался редкой пунктуальности «соседок», нарисовавшихся во дворе точно в половине девятого…
…Никаких вводных лекций, пустопорожней болтовни ректора перед всем курсом или обзорных экскурсий в МАО не практиковалось. Каждая группа самостоятельно добралась до своего крытого спортивного комплекса, расположенного в первом круге, построилась в коридоре перед раздевалками, к которым привел «Поводырь», и выслушала короткое, но информативное сообщение куратора. В нашем случае – деловой, сосредоточенной и серьезной Ольги Валерьевны:
– Все, ваше обучение началось, а значит, заработали амулеты со вторым шансом и вступил в силу закон «Все, что происходит в академии, в ней же и остается». Перечислять все остальные законы я не собираюсь – вы были обязаны с ними ознакомиться, проштудировав информационный блок, полученный после зачисления. Тем не менее, подчеркну два самых важных момента. Любые междоусобицы остаются за дверями тренировочных залов, залов для медитаций и ваших комнат или квартир, а вся остальная доступная территория МАО превращается в поле боя, на котором вы учитесь выживать. Однако Большая Студенческая Война не мешает вам оставаться гражданами Российской Империи, поэтому любая атака, нанесенная противнику после срабатывания последнего шанса и появления алого марева над условно мертвым телом, наказывается отчислением и блокировкой средоточия сроком от двадцати лет и выше. Далее, лечат у нас неплохо и достаточно быстро. Тем не менее, каждый день, проведенный в целительском корпусе, уменьшает общее время занятий и медитаций на территории с повышенным магическим фоном, а значит, замедляет ваше развитие. И последнее: средние отделения личных шкафчиков раздевалок являются аналогами сейфов и оборудованы внутренними камерами наблюдения. Любая попытка залезть в чужой сейф наказывается все тем же отчислением с блокировкой средоточия. Так что можете спокойно оставлять в шкафчиках все личные вещи, включая коммы. На этом все: можете идти переодеваться в тренировочные комбезы – в восемь пятьдесят восемь группа обязана стоять в таком же строю, но перед беговой дорожкой.
После этих слов она подала команду «Разойдись», и строй мгновенно распался. Лада, Натка, Саша и еще шесть непоколебимо уверенных в себе аристократок, наряженных, как на светскую вечеринку, исчезли за дверью женской раздевалки, а я в гордом одиночестве направился в мужскую. Ибо, как и предполагал, оказался единственным парнем в группе «конченной мужененавистницы».
Помещение мне понравилось, оказавшись достаточно большим, чистым и, как ни странно, уютным. Приятно удивили и размеры «шкафчика»: в нем, при желании, можно было спрятать пару-тройку трупов. Но сильнее всего порадовало количество и
