Стив Перри - Звезда Смерти
Поэтому она и прихорашивалась.
У дальнего конца барной стойки пара главстаршин обсуждала вслух чей-то якобы побег с тюремного уровня. До Мимы донеслись слова одного из них:
– Я слышал, их было девять, и один – джедай.
Другой старшина рассмеялся:
– Надо ли напоминать, что джедаи в наши дни – большая редкость?
– За что купил, за то и продаю, Тинн.
– Да я тоже об этом слыхал. Говорят, там было полсотни повстанцев под предводительством пяти джедаев. Они захватили суперлазер и принялись палить по звёздным разрушителям. Конечно, большая пушка ещё не действует – уж мне ли не знать. Но почему бы не ввернуть её для красного словца?
Первый старшина расхохотался и сделал глоток эля.
– А ведь похоже на учебную тревогу, а? На дурацкую учебную тревогу.
Второй ответил:
– Могу поспорить, к концу войны будут рассказывать, как целая армия повстанцев едва не уничтожила станцию. Подобные истории возникают постоянно. Один чувак плюнул на палубу, а в результате говорят, что станцию захватили повстанцы.
Первый опять засмеялся.
– Ну да. Ещё потом расскажут, что усмирять их прислали Пятьсот первый легион[26].
Оба захохотали.
Мима улыбнулась. Она тоже слыхала подобные россказни. Мима не могла даже приблизительно взять в толк, зачем приукрашивать правду или что-то сочинять, когда реальность намного фантастичнее?
Тви'лека обнаружила, что смотрит на дверь. Ратуа вошёл лёгкой, танцующей походкой, будто он был здесь хозяином, поймал её взгляд, улыбнулся и направился к бару. Приблизившись, осмотрел её с головы до ног откровенно оценивающим взглядом.
– Твой вид может спровоцировать массовые беспорядки.
К своему удивлению, она залилась румянцем.
– А твой вид говорит, что тебе не помешает выпить, – ответила она. – Что будешь?
Он засмеялся.
– Что-нибудь необычное.
– Что конкретно?
– Удиви меня. Сделай что-нибудь экзотическое. Что-нибудь дорогое, чтобы оправдать моё присутствие, а то я занимаю место и отвлекаю твоё внимание.
– Не думаю, что у нас есть что-то настолько дорогое.
– Ты поразила меня в самое сердце. – Он положил руку себе на грудь – туда, где у человека должно быть сердце. – И вот я ищу убежища, пытаюсь избегать неприятностей...
– По-моему, ты и есть неприятность, Ратуа, – произнесла Мима. – Вероятно, мне стоит держаться от тебя как можно дальше.
– Возможно, – согласился он уже более серьёзно. – Но это же неинтересно.
Мима приготовила ему простенький коктейль с большим количеством алкоголя, какими-то красителями и подсластителями. До сих пор она ни разу не видела его пьяным – по крайней мере, этого не было заметно. "Гиперактивный метаболизм", – решила она.
Мима поставила перед Ратуа стакан, положила руки на стойку и наклонилась.
– Всё интересное начинается с правды. Кто ты?
Он вздохнул и пару секунд помолчал.
– Я всегда считал, что необходимость выяснять правду обычно сильно преувеличивают.
– И всё-таки...
– Ладно.
Он сделал большой глоток для храбрости и заговорил:
– Я Силот Ратуа Дил, второй сын Первого советника Нагата Керис Ратуа и его третьей жены Филы Дерин. В последнее время жил на планете Безнадёга, куда меня сослали за преступление, которого я не совершал – хоть и не могу утверждать, что являюсь законопослушным гражданином.
– Так ты не шутил?
– Нет.
– А что это за преступление?
– Оказался не к месту и не ко времени. Меня осудили за компанию.
– А как ты попал сюда?
– Сбежал.
– Правда? Вот так просто взял и сбежал?
– Не хотелось бы смущать тебя подробностями...
– О, пожалуйста, посмущай меня. Сейчас меня так редко смущают.
– А тебя не смущает, что я беглый каторжник?
Мима выпрямилась, сложив руки на груди.
– Ты прекрасно знаешь, что нет. Иначе бы не признался.
– Я надеялся на это. А ты требовала правды.
– Требовала и буду требовать. Мне хочется знать, во что я собираюсь влипнуть.
Мгновение Ратуа изучал стакан, затем поднял взгляд, и ей пришлось почти физически напрячься, чтобы не поддаться серьёзности этих необыкновенных глаз.
– Хорошо. Если ты настаиваешь.
– Что ты сделал такого, что заслуживает тюрьмы?
– Я промышлял контрабандой. И не только. Но ничего связанного с насилием.
– Это хорошо. – Мима налила ему ещё. Ратуа улыбнулся и поднял глаза.
"Улыбайся и смотри на меня своими глазищами, сколько влезет, – подумала она. – Если понадобится, я дам тебе от ворот поворот".
– Прежде чем рассказать что-то ещё, подумай хорошенько, Силот Ратуа Дил. Если ты совершил какие-то преступления против Империи, я подвергаю опасности свою кантину, просто разговаривая с тобой. Можешь прямо сейчас встать и уйти, потому что если твоё присутствие будет угрожать мне и тому, что даёт мне средство к существованию, ты поймёшь, почему моя кантина имеет такое название.
Он пристально посмотрел на Миму.
– Я думал, что ты имела в виду себя.
– Верно.
– Хорошо, – сказал Ратуа. – Будь ты другой, я бы с тобой и не заговорил.
Глава 41
"Звезда Смерти", комната отдыха № 17а
Нова устал. Преподавание терас-каси не входило в его служебные обязанности, а теперь, когда слухи о его уроках разошлись, у Новы было уже четыре группы по двадцать пять учеников. Каждый вечер, сменившись с дежурства, он проводил два занятия по полтора часа. Потом он чем-то перекусывал, шёл к себе, принимал душ, падал на койку и отключался.
Из-за такого расписания он всё время был занят по горло.
Это позволяло поддерживать форму, но спал он всё равно плохо. Дурные сны, иногда приходившие к нему ещё во время службы на тюремной планете, после переезда на станцию стали повторяться чаще, причём некоторые были чрезвычайно жестоки и реалистичны. Просыпаясь, он нередко обнаруживал, что сердце бешено колотится, а одеяло промокло от пота.
Нова не понимал, почему так происходит. Он подумывал сходить на обследование, чтобы убедиться, что с мозгами всё в порядке, но продолжал надеяться, что ночные тревоги пройдут сами собой. В конце концов, он решил, что ещё немного подождёт, а потом всё-таки сходит к врачу. Может, здесь в воздухе есть что-то, с чем не справляются фильтры.
Да и где он выкроит время для похода в медотсек?
Большинство его учеников были начинающими. Некоторые и раньше хорошо умели драться, но, взявшись за изучение терас-каси, они были вынуждены забыть всё, что знали до этого. Рисунки движений, правила и законы гораздо важнее любой индивидуальной техники. Что толку иметь удар, способный пробить стену, если не умеешь его наносить? Нужна система, которая позволяет наносить удары тогда, когда это необходимо.
Хотя ученики были новичками, Нове всегда казалось, что он узнаёт от них больше, чем они от него. Если приходится что-то объяснять человеку, ничего не знающему о предмете, надо очень хорошо в нём разбираться. Иногда слова слетали с языка, когда он этого совсем не ждал – именно те, правильные, необходимые слова, которые просто... возникали, как цветы, внезапно расцветающие в пустыне после дождя. Время от времени он сам не мог поверить в то, что говорил. Откуда всё бралось? Он не знал таких вещей до того, как сам о них рассказал.
Нова сидел на полу, скрестив ноги, и вдруг осознал, что кто-то стоит рядом.
– Дайво, у тебя вопрос?
Ученик присел на корточки. Он занимался пауэрлифтингом и казался таким сильным, что мог поднять себя одной рукой. Он кивнул:
– Точно, сержант. Про дистанцию. Меня кое-что смущает.
Обычно в группе находился ученик, задающий больше всех вопросов. Остальные в это время принимались со скучающим видом смотреть в потолок, хотя спрашивал он не только для себя. Поэтому, если время позволяло, Нова всегда отвечал на вопросы как можно подробнее.
– Для поединков без оружия существует четыре дистанции, – пояснил он. – Дистанция захвата, удара ногами, руками и локтями. На локтевой дистанции вы не сможете эффективно применить захват, удар локтем не пройдёт на дистанции для удара кулаком, и нельзя бить руками там, где надо бить ногами.
Добавьте холодное оружие, и дистанция изменится. Палка позволяет расширить удар рукой до дистанции ног. Если у нападающего будет нож, не следует подпускать его ближе, чем на полтора шага – если только сами не идёте в атаку. В противном случае он, скорее всего, пырнёт вас, и мало вам не покажется.
Поэтому давайте я ещё раз покажу, как подойти на нужную дистанцию...
Занятие продолжалось. Ученики отрабатывали удары, Нова ходил между ними, поправлял, давал советы, говорил, что они делают правильно, а что – нет. Ему нравилось быть преподавателем, к которому стекаются ученики. Он стремился создать ядро из постоянных учеников, а текучесть среди новичков всегда была большой – многие хотели научиться убивать голыми руками, но мало кто был готов много месяцев или лет упражняться, чтобы развить свои способности.
