Дзиньштейн - Еще один человек
А сзади уже подбегали шустрики. Причем они не бежали напролом. Они втроем разошлись и оббегали меня — один слева, один справа. А третий чуть отстал и загораживал путь вперед. Похоже, эти твари рассчитывали, что я рванусь вперед и они меня возьмут сзади… или развернусь чтобы пробиться через тупых.
Полюбому, похоже, жопа. Завязну, навалятся, и сожрут. И нет выхода — заловили. Как в детстве, когда играешь в пятнашки… ща, похоже, и запятнают до смерти…
2
Чегой-то мне эти игры совсем перестали нравиться. Играли бы вы тут без меня, а?
Ринулся напролом, намереваясь выдать среднему шустрику. Не тут-то было. Довольно ловко тот отскочил. А мне того и надо, тупая ты нежить. Все, выскочил из «кольца». Впрочем, это далеко не все. Тупые упыри отстали, а вот трое шустриков ломанулись вдогон. Ну, что ж, вместо пятнашек — поиграем в догонялки. Как в детстве играли… впрочем, и не только в детстве. Вспомнилось, как учили ребята в зале — если врагов много — надо разбираться по одному. А для того — проще всего вытянуть, их в цепочку. Что я и проделал — побежал, забирая по дуге влево. Шустрики за мной — натыкаясь и мешая друг-другу. А вот на! Первый не увернулся, с мерзким хряском ледоруб упокоил интеллигентного (когда-то) вида дедулю. Второй шустрик тормознул, но третий из-за его спины кинулся вперед. Отчего-то меня охватила какая-то непонятная ярость и даже… азарт, что-ли? От избытка чувств я даже заорал, оприходывая полуголого сильно порванного здоровяка в татуировках-драконах, фразу из старого кино:
— В очередь, сукины дети! В очередь!
Сукины дети не пожелали в очередь, и последнего шустрика, довольно симпатичную и сейчас (со спины) молоденькую телку догонять пришлось уже мне. Решив не выходить из образа, сопроводил мах орудия производства дурным выкриком:
— Я тебе покажу, твою мать! А ну слезай с подножки!
Потом шутки кончились. Упыри за исключением пары, занявшихся менее удачливыми коллегами, подошли довольно плотной толпой. Вот тут-то всерьез помахал — штук с пятнадцать сразу, пришлось крутиться, отскакивать, с уханьем выдыхать на ударе и снова замахиваться, отскакивать…
Вспомнились советы что надо стараться бить не за счет физподготовки, а перекладывая энергию уже запущенного оружия… но думать было некогда. И я очень быстро устал. Ледоруб едва не вырывался из рук, а упыри только ополовинились. Вот один схватился за топор, вот вцепились в рукав… Чорт!
Бросаю железяку, выдираюсь из цепких мертвых рук и бегу от них… что кстати, тоже получается не очень. Устал, однако. Но довольно быстро оторвался — и появилось несколько секунд включить мозг. Вообще-то несколько секунд, получается, это дохрена много. Потому что, пока группа товарищей, ожидающая отправки на тот свет, он опоздавшая на свой рейс (или наоборот — слишком поторопились?), неспешно ковыляла ко мне — я сообразил, как мне быть дальше. И еще пару секунд использовал, чтобы отдышаться, наклонившись и уперев руки в бедра, исподлобья глядя на приближавшуюся нежить. А потом опять побежал. По широкой дуге оббежалмертвяков, совсем неслаженно исполнявших «поворот все вдруг», и подбежал к месту первой схватки. Где лежал мой ледоруб — этот тупой упырь выпустил его почти сразу, как я бросил все с мотался. Ну да, жрать-то его невкусно. А кроме пожрать им ничего не надо. Эх, жаль работать не заставить — а то вышли бы отличные морлоки, гы!
Подхватив железяку, вновь занялся подошедшими упырями. Но на этот раз не ломанулся в атаку в лоб, а стал бегать вокруг них, прицельно лупя им по нижним конечностям. Не сказать, чтобы оно было сильно легче, но куда безопаснее. Упыхавшись вконец, все же довел дело до требуемого результата — троих последних «прямоходящих» добил по черепушкам, благо это уже было не сложно — им мешали ползавшие упыри. Потом принялся за ползавших — и с ними тоже легко управился. Качаясь, уже на пределе сил, пошел к затору из машин, по пути злобно сходу переибав двух «обжор».
Подойдя к машинам, притормозил, опершиль об ледоруб, осматриваясь. В боку кололо, казалось, сейчас сблевану (если б было чем), в голове шумело толчками крови, и перед глазами темнело и плыло. Прижал башку к квадратному пруту древка ледоруба — холодный, приятно, смачно сплюнул противной вязкой слюной. Понемногу пришел в себя, оглянулся. Нихуясибе, как говорится. Кино про Рэмбу, не иначе. Куча тел. И все это я. И, самое странное — а мне похуй. Не, не то чтобы эмоций нет. Эмоции есть — я устал и хочу домой. Очень. А вот восхищаться крутизной как-то не тянет. И ужасаться. Тянет отдохнуть. Давненько я так не выкладывался — на все сто процентов. Или даже больше. Наверное, много лет уже не выкладывался. Забыл — как оно. Отвык. Похоже — придется привыкать. Халява кончилась. Придется въябывать, дружище. Отчего-то совсем недавно столь противная мысль — отнюдь не встретила сопротивления в голове. Надо, так надо. Только бы отдохнуть. И пожрать. И домой. А лучше — сразу домой.
Разогнулся, шагнул пару шагов. Бля, так далеко не уйду. Ноги гудят, дрожат, и так и норовят подогнуться. Привалился к борту одной из машин, не сразу сообразив, что к чему — наверное, мозгу крови не хватает, вот и тупит. Это ж машины. Правда, битые, но мне наплевать. Лишь бы ехали — тут рядом. А они поедут — не настолько сильно они помяты, чтоб не ехать.
Вот только проблема… Ключи. Одна машина — семерка-жигуль, завести ее без ключей… ну, смогу, наверное — ездил я одно время так, когда с замком че-то было не так, проводками чиркал — заводил. Но вот блокировку руля сломать… Не знаю — говорили просто мол, но че-то последнее время оптимизма у меня поубавилось. С утра мне много чего казалось просто и элементарно. А оно эвон как вышло.
Ладно, посмотрим. Та, к которой я прислонился Опель, новенький. Обошел, открыл водительскую дверь… Не, пусто. Пошарил, как в кино учат, за солнцезашитными щитками — ага, щаз. Это вам не Голливуд, у нас таких идиетов нема. Ладно, хрен с ним. Осмотрел салон и багажник — пусто. Типичная машина современного горожанина — чисто, ничего лишнего, приятно пахнет. Обидно, да. Конечно, возможно, что ключи в кармане одежды кого-то из упокоенных мной, но общаривать эту гору мяса я как-то не готов. Поищем альтернативный выход, ага.
В семерке ключи были на месте. Зажигание было включено — похоже, машина заглохла от удара. Вон — и передача вторая включена. Оглянувшись, решаю попробовать. Но когда сажусь в машину — выясняется, что ледоруб в нее категорически не лезет. Придется оставить? Ага, щаззз! Не долго думая, тычком с маху высаживаю заднее боковое стекло и запихиваю длинющую железяку на заднее сидение, оставляя немалую часть торчать наружу. Подумал, что мог бы просто опустить стекло — но фигли уж теперь.
Завелась не сразу, нехорошо скрежеща. Но завелась. И сразу запахло тосолом — ну, ясно. При столкновении радиатор пробило. Не теряя времени выруливаю задним на дорожку — и вперед, к Энгельса. А там хвост пробки, приехали. Похеру, по тротуару, до Луначарского — а там на перекрестке мне повезло, остался просвет — точнее, кто-то пробил, вероятно, грузовиком. Вот туда-то и рванул.
По пути отметил — от Областной толпа упырей расходится — становится реже, но в целом больше их уже в районе. Это плохо, это очень плохо. Я сейчас с трудом-то наверное с одним справлюсь — а их на улицах десятки и сотни. И тут уже не побегаешь. Когда повернул во двор, в машине уже пахло перегретым металлом, стекло запотело. Мотор хрипло пискнул и заклинил, меня долбануло башкой об стекло, аж потемнело и звон пошел, хорошо, что в каске, машину потащило боком, и она ткнулась об бордюр — и я полетел вбок, насадившись печенью на рычаг коробки передач и приложившись башкой еще раз, снеся зеркало. Секунд десять я, шипя от боли, приходил в себя после такого нокаута. Очнувшись, обнаружил у водительской двери упыря. Бабуля, я ее часто видел — зеленью с ящика торговала у метро. А сейчас она смотрела на меня, царапая стекло пальцами. Да отвяжитесь вы наконец от меня сегодня, или нет?! Зарычав, я толчком обеих ног распахнул дверь, снеся бабулю, шатаясь вылез, и, пока бабка вставала на четвереньки — вытащил ледоруб. Вот, блин — в школе читал про Раскольникова, да. Жахнул бабку и поплелся к дому. Здесь пока упырей было по прежнему мало — ну и отлично. Одного прихлопнул, уже чисто механически, у парадного, вошел с предосторожностями — но все обошлось. А вот на лестнице на втором — встретил парочку — похоже, те самые алкаши, что меня послали вчера утром. Махать на лестнице ледорубом было затруднительно, пришлось отступить на первый и там «принять бой».
Впрочем, первый дался легко — а второй, споткнувшись об первого свалился с лестницы и, по-моему, и без моего удара бы кончился сам.
Все. Еще немного — и я сяду прямо здесь и скажу — «Жрите меня, мне пофиг». Не могу, сил просто нет. Даже просто подняться. Нажал кнопку лифта — ан нет. То ли лифт отключен, то ли вообще электричества нет. Судя по не горящим лампочкам — второе. Тоже плохо. Сжав зубы, ни о чем не думая, поплелся наверх, ставя каждый раз ногу аж с притопом, не делая промежутков между шагами, как робот. Даже ускорил темп под финиш. Вот она, моя дверь! Скотч на месте, все в порядке, открываю… Все! Я дома! Пахнет едой, уютом… домом! Замок, ледоруб с грохотом падает на пол, скидываю каску и ватник… Нет, сначала — со стоном поднять ледоруб (блять, как болит спина!) — и, пробравшись через завал, прошвырнуться по квартире. Все чисто. Вот так, и никак иначе.
