Алексей Штейн - Еще один человек

Поставила на зарядку телефон, попробовала дозвониться домой – безрезультатно. Странно – показывает полную сеть… впрочем, скорее всего, это там, дома, нет сети… беспомощно посидела, набирая маму, брата… Потом набрала Сашу… и скинула. Не стоит, еще психанет… Отправила СМС: «У меня все в порядке, не волнуйся, завтра буду дома».

Ответа не последовало… Да перестань ты, оборвала себя Даша, этот свинтус и раньше не брал трубку. (Да, я себя успокаиваю – а что еще я могу делать? Бежать, хромая, в темноту? Да, я боюсь звонить, боюсь, что он не ответит… боюсь, что ничем не смогу ему помочь…)

Чтобы заглушить тревогу и отвлечься, Даша провела инвентаризацию: своих запасов – неплохо, нормально так, а заодно – того, что нашлось на месте. Нашлось немного: спецовки не понравились – тонкие и пижонистые, не по делу куцые. Оранжевая каска… а почему бы и нет? Рукавицы… хорошо… Сапоги! Кирзачи, причем тридцать девятого размера, – видно, женщины тут тоже работали. Пара фонариков – тоже дело. Канцелярщина, папки с бумагами – особого внимания не привлекли: просмотрев, уяснила, что тут хранили какие-то пластиковые изделия, техники, похоже, не было – голяк, в общем. На кухне нашлось несколько китайских дерьмовых ножей… и старомодная точилка-брусок.

А вот это – дело! Проверив еще раз двери-окна, положив под руку топор, Даша разобрала Мурку, потом каленой скрепкой, прижав перехватыватель, выбила его ось, выкинула кнопку затворной задержки, сразу же заклеив изнутри отверстие под нее скотчем, от грязи. Потом почти час, прижав к столу железячку и действуя бруском как напильником, стачивала, пару раз примеряя, уголок перехватывателя. Наконец все заработало как надо – без затворной задержки. Даше она только мешала: в горячке это могло плохо кончиться.

После этого, попив еще раз чаю и умывшись, стала готовиться ко сну. В домике под окнами стояли электрические масляные радиаторы, было тепло… и даже уютно. Заперев и внутреннюю дверь, погасив свет, Даша проверила, удобно ли лежит топор, заряжено ли ружье, поставила на предохранитель… и мгновенно провалилась в сон, успев отметить, насколько мягок и удобен этот диван…

Было часов, наверное, шесть. Утра. Серое небо в окне.

Ни фига себе, какой дурацкий сон приснился. Причем реальный, как кино.

Кино про зомби, дурацкое такое, категории «Г». И я в главной роли. М-да, водка вчера, похоже, была – редкостное дерьмо. Сильно мы вчера, видать, бухнули-то у Серого. Когда он свалился и Настька, привычно оттащив его в комнату, «сняла декольте», я уже был хорош… а потом, уже после Настьки, еще накатили – и дальше началось… Как до дома дошел, не помню. Вот че снится-то с паленки! Надо Дашке рассказать, может, немного помягче станет, а то, поди, сердита.

Встаю с дивана… че это я? В одежде завалился? Видно, Дашка в балшой абиде, да! – ишь, даже не заставила раздеться… плохо.

На автомате тащусь в туалет – в прихожей свет горит. Стулья грудой на полу… че за хрень? Бита валяется… звездец, что у меня на поясе мешается? Че ваще за хрень происходит?!

Смотрю в зеркало. И сразу вспоминаю все.

Это не сон.

Это трындец.

Сумку, что набрал в «О’кее», не нашел. Похоже, оставил в машине. Надо сходить.

На лестнице у мусоропровода кто-то жрет Семеныча. Девочка лет семи, в домашней одежде, босая. Я ее знаю… знал. Катя. Прости, Катя, ничего не могу поделать.

Надо будет ее потом убрать под лестницу, и остатки Семеныча тоже. Под лестницей, кстати, уже все съедено. Крысы, да. Черт, интересно – они, наевшись, тоже станут резкими? Нехорошо…

В «форде» воняло бензином – ну канистр-то набрал… Морщась, перекинул все в жигу, перелив из банок сразу в бак. Подумав, прикрыл ярко-красные канистры из тех, что пришлось сунуть в салон, старой курткой из багажника. А то провоцирует.

Огляделся – в другом конце двора видно стоящего упыря… но поблизости нет никого. Окна в домах местами горят – значит, люди есть… Решил повозиться с жигулем – если что, за бензином «форд» гонять неохота: провоняет.

Все оказалось на удивление просто – даже не пришлось менять аккумулятор. Клемма была не затянута, и зеленые и серые окислы покрыли столбик и клемму. Полминуты – и жига зафырчала мотором, чуть подтраивая.

Ленивая офигевшая тварь. Так меня обзывала Дашка, когда я очередной раз подтверждал звание «мастера художественной отмазки». Это она не ругалась, просто констатировала факт. Заглушил жигу, скинул клемму, чтобы, если что, не разрядился аккумулятор, и двинулся домой.

Притащил сумку, сел разбирать. Дурак, че-то я вчера разгулялся. Праздник отмечал, да? Вчерашние похождения вспоминаются со стыдом… однако. Смотрю на бутылку вискаря… и с размаху кидаю ее в угол кухни… К черту, хватит. Посидев полминуты, прихожу немного в себя – шваброй без ручки смел кое-как осколки в мусорку, тряпкой махнул по полу. Остальное спиртное отставил в сторонку. Нечего психовать. Вдруг на глаза попадается сумка. Старая такая, матерчатая. С ручками. В ней так и осталась перцовка и сигареты. Стараюсь не смотреть на нее, потом, не выдержав, срываюсь и отношу в прихожую. Продолжил приходовать покупки, когда дошел до шампанского – вспомнил: Ирка. Уши стали как радиаторы, лицо тоже горит.

Быстро похватал всякой жрачки, дурацкую бутылку шампанского, ломанулся. Хорошо, что от стыда не очень торопился, а то бы попал в объятия шустрой худющей бабы в Иркином парадном. Отожралась на тех двух? Не выпуская пакета с гостинцами, выхватил тесак, махнул… хрена. Отскочила! Пошел махать накрест… только бы не вылетел из руки!

А баба вдруг отскочила еще и побежала. Наверх по лестнице. Натурально, побежала. Я просто офигел от такого… Ну не следом же бегать! Да и нехорошо, я к другой иду…

Открыл дверь (ключи я у Ирки прибрал вчера), вошел. Че дальше-то? Блин… Шум какой-то? А, ясно. С утра душ принимает… ну ладно… Тихонько прошел на кухню, положил на стол хрючиво из пакета, бутылку поставил… Нет, не могу! Если бы сразу встретила, а так… Не могу! Потом зайду… потом.

Проходя мимо, на ходу зыркнул в щель незакрытой двери ванной. Увидел сквозь прозрачную запотевшую занавесь стоящую спиной голую Ирку… (Блин, синяков, что ли, таких вчера ей наставил? Жесть, ну ты и козел…) Выскочил, закрыл дверь и ломанулся домой. На улице ко мне двинулись аж два упыря (когда вылезли-то? и откуда?).

Не стал связываться, убежал и побыстрее проскочил, закрыв дверь. Выходя прикончу, не забуду.

Суши, курица гриль… Плохо, когда вкусная еда не приносит удовольствия. Еще хуже – когда и повода явного, вроде перепоя, нет. Буквально вдавил в организм пищу, залив чаем. Ничего, переварю. И блевать не стану. Не надейтесь. Ничего у вас не выйдет! Вообще! Не получится! Облезет вам, суки-уроды!