Императорский Див - Виктор Фламмер (Дашкевич)
– Я никогда не отличался покорностью.
– А ты их всех ненавидел, этих дебилов?
Див посмотрел на Кузю долгим взглядом:
– Нет, – равнодушно сказал он, – я их презирал. Это слабые и жалкие люди, недостойные называться колдунами. Но среди моих хозяев попадались и достойные. Очень редко. Заслужить мое уважение непросто.
– Мы хотели выпить за цивилизацию и культуру, – каким-то умоляющим тоном произнес Мончинский.
– Да.
– Отлично.
Они выпили, и Виктор, переведя взгляд с Владимира на Аверина, спросил:
– И все-таки про князя Рождественского я не совсем понял. Если он издевался над Ариной и ломал ее волю, то о какой привязанности речь?
Аверин задумался, как лучше объяснить.
– Связь – это не только привязанность, это может быть и зависимость. Див будет чувствовать связь, даже если хозяин избивает и мучает его, но вкладывает в пытки свои эмоции. И это действует в обе стороны. Рождественский нуждался в своем фамильяре. Через Арину он удовлетворял свои самые сильные страсти. И испытывал очень много эмоций. Пытая и мучая ее, он получал наивысшее удовольствие. И это очень сильно укрепляло их связь. Но связь нездоровую. Он всегда конкурировал и всегда сомневался в своих силах. Арина чувствовала его неуверенность, не уважала его и заражалась его мировоззрением. Не зря считается, что в доме, где приняты понятия чести, и фамильяр честен и предан. И наоборот. Помните, на причале Рождественский сначала напал, а потом вдруг легко сдался?
Виктор кивнул.
– Так вот. Он мог сбежать. Но в тот момент сдалась, потеряв все силы, Арина. И он просто не смог заставить себя сопротивляться. А когда Владимир сожрал Арину, воля Рождественского рухнула окончательно. Началась ломка. Я думаю, немаловажную роль также сыграло предательство Арины. Князь полностью доверял ей. Но он ошибся. Арина специально приняла облик Лизы, понимая, что я узнаю девушку. И она привела нас в отель, правильно, Владимир?
Владимир поднял взгляд от уже почти пустой тарелки. Деликатесы, приготовленные Маргаритой, таяли на глазах.
– Она много лет покорно терпела. Шанс призвать хозяина к ответу появился, только когда он начал в большом количестве убивать людей.
– Она составила план и действовала по нему? – уточнил Аверин.
– Да. Она подготовила несколько дивов, научив их сохранять и запечатывать память в своем теле. Это очень непростой процесс. Все вы знаете, что, умирая, тело дива постепенно распадается и исчезает. Но если див умеет себя запечатывать, его тело сохраняет подобие сознания довольно долго, месяцы и даже годы. И Арина стала ждать удобного случая, чтобы отправить послание. Для этого надо было подкинуть тело туда, где бы его точно нашли. А поскольку преступление связано с дивом, передали бы в Управление.
– Значит… та дива все чувствовала? – пробормотал Аверин.
– Определенно. Когда мы приехали, ее тело уже очистили от серебра, но все равно я ощутил ее боль.
– Получается, Арина специально подкинула тело туда, где работал ледокол, нанятый Рождественским? Чтобы связать с ним?
– Да. Личность князя она раскрыть не могла, на этот счет у нее был четкий и подробный приказ. Поэтому она попыталась навести наших сотрудников на определенный след, но, к сожалению, мы не поняли. Зато поняли вы.
– За это надо сказать спасибо Кузе. В гостях у Рождественского он догадался, что его дива – не фамильяр. И нашел похищенных девушек. А потом спас их. Так что предлагаю выпить за Кузю.
– А может, за меня вы, Гермес Аркадьевич, компота выпьете? Он вкусный, клубничный. И полезный, – вздохнул Кузя.
А Владимир, поняв, что к нему вопросов больше нет, снова вернулся к еде. Аверин улыбнулся. Маргарита очень обрадуется, узнав, что плоды ее трудов не пропали зря и гости съели все угощение. Кузя не отставал от Владимира, и Аверин уже начинал опасаться, что еды может не хватить.
– А мне кажется, вы немного умаляете роль Управления. – Виктор выпил и посмотрел на Мончинского. Тот смутился, но ответил с достоинством:
– Ничуть. Мы просто выполняли свою работу и, смею надеяться, настолько хорошо, насколько могли. Ведь мы не знали о пропавших девушках. Но за очень короткое время подготовили операцию и смогли внедриться в этот вертеп. – Он улыбнулся немного смущенно. – Владимир упоминал, что для него зрелище пыток не в новинку. Но я, признаться, был в полнейшем шоке и без поддержки Владимира вряд ли бы долго там продержался.
– Вы отлично держались, по крайней мере, когда я увидел вас на сцене, – похвалил молодого колдуна Аверин. На щеках Мончинского появился легкий румянец.
– Благодарю. Но вы появились очень вовремя. Сами бы мы еще долго пытались выйти на Рождественского.
– А девочки бы погибли… – тихо проговорил Фетисов. – И скольких бы еще замучили… Там, в подвалах, было несколько дивов второго и даже первого класса… их не удалось спасти. Их хозяева… они их просто бросили.
На некоторое время повисло молчание.
Аверин первым нарушил его:
– Расскажите, как вы подготовили операцию, – обратился он к Мончинскому. Было заметно, что своим первым серьезным заданием молодой колдун очень гордится.
– Начало я уже рассказывал, – ответил тот. – Мы нашли человека, который устраивал представления и сдавал своего фамильяра в аренду. По вашему совету, Гермес Аркадьевич, на него уже заведено дело за оскорбление имперских регалий и глумление над победой Империи. Возможно, он сядет на несколько лет, хотя ему обещали послабление за сотрудничество.
– О, что там за оскорбление? – заинтересовался Виктор.
– Этот человек заставлял своего фамильяра изображать «пленного фашиста», а зрители за деньги могли наказать его по своему вкусу. На спине у «фашиста» была вырезана свастика, а серебряные колодки украшали двуглавые орлы.
– Как только можно было до такого додуматься, – поморщился Виктор.
– Фамильяр менял личины немцев, – сказал Аверин, – вряд ли для кого-то секрет, откуда они могли у него взяться. Этот див сражался в войну. И это тоже надо упомянуть на суде. Может быть, как-то удастся добиться его конфискации и передачи родственникам. Надеюсь, в этой семье не все ублюдки.
– Мы постараемся, – пообещал Мончинский.
Владимир отложил вилку. Он теперь спокойно брал еду сам, и она перестала исчезать с такой невероятной скоростью. Аверин посмотрел на дива и подумал: «Когда он в последний раз ел что-то приличное, а не баланду? И ел ли вообще?»
– Колодки настоящие, – сказал Владимир. – В таких держали пленных немецких дивов, пока допрашивали их колдунов. Клетки возить с собой было тяжело, колодки и цепь – намного проще. Как только колдун отдавал свой талисман владения, дива освобождали, и его привязывал наш колдун. Но многие пленники не говорили, где спрятали талисман, или вообще выбрасывали.
– Ого, – удивился Виктор, – я не знал
