Достучаться до Небес - Харитон Байконурович Мамбурин
В общем, новость эта по Хариусу как пожар распространилась, а я только хмыкал про себя. Светке — не надо. Самому Химеризованному и Прочному Комсомольцу Георгию Верхазову — тоже. Да и Бейго к огурцееденью, сколь угодно молодильному, стремления не показывает.
Добрались до мостика, оттуда в совещательную, где я бегло описал, что наблюдательные посты — всё. Специально плавали-ездили, проверяли, путь чист.
— Это отлично, Георгий, — довольно кивнул Дмитрич. — Сейчас и выдвигаемся…
— Погодите, Степан Дмитриевич! — вдруг вскинулся старпом. — Пусть Свинобой про самое важное расскажет! Про Молодильные Огурцы!
— Тебе, Кузя, никакие огурцы не помогут, — со вздохом констатировал я. — От наглости и хамства никакой молодильный эффект не спасёт.
Но на физиономиях окружающих был такой, весомый интерес. Подумал я, да и не стал посылать их в разные места. Хотя хреново думал, потому как посылать — стоило.
Показали фотки, рассказали где. И даже слова не дали дальше сказать — народ начал шуметь и обсуждать, как огурцы эти добыть.
— Вообще-то, это добыча Георгия, — веско озвучил Дмитриевич. — А вы тут делите, как своё.
— Да нам эти огурцы и не нужны особо, — пожал плечами я. — И не особо тоже не нужны.
И продолжился базар. Дмитрич на меня посмотрел, улыбнулся слабо, слегка плечами пожал. Как я понял, извинялся и объяснялся невербально. В принципе я и сам понимал: он всё же — не царь. И если все офицеры с огурцами в глазах — волей-неволей надо прислушаться.
Да и сам Дмитрич, думаю, от салатика там или просто овощем похрустеть не отказался бы. Но никак это не показывал, кремень-дядька.
Тем временем, командиры чуть к рукоприкладству не перешли. Какие-то разборки и прочее. И тут Кузя охреневший чуть ли не завизжал:
— Свинобой! Езжай и доставай Огурцы! У тебя транспорт…
— Да ты охренел, Кузя! — рявкнул я. — Мне эти ваши огурцы чёртовы — нахрен не нужны! Мать вашу, вы вообще понимаете, что роботы могут новых наблюдателей-наводчиков прислать?!! — посмотрел я на огурцы в глазах окружающих. — Мудаки вы, граждане, — махнул я рукой. — Мы на Вездетанк, в ангар спускаться не будем. Будут вас топить — хоть уплывём, — отрезал я.
— И я попи…дюхал, — припечатал Петрович. — И верно Жора вас, мудаков е…учих припечатал. Пидоры безмозглые, — поднялся из-за стола он.
В общем — неприятно вышло, хотя и не все командиры Хариуса подхватили «огурцовую лихорадку». Но большинство, это точно. В общем, добрались мы до Вездетанка, загонять в ангар я его не стал, да и Мопса на дежурство поставил: мало ли, и вправду пригонят роботы нового наводчика. И ведь мог и подумать… Хотя о чём? Кто про эти огурцы дурацкие знал?
— А реакция, Жора, вполне объяснимая, — пожала плечами Светка. — Нормальная для людей, как бы ты к ним не относился. Другое дело, что советская педагогика в твоё время делала… точнее, пыталась сделать из Человека Животного — Человека Разумного, причём часто — успешно. А сейчас…
— Ты, Света, не нагнетай, — даже возмутился немного я. — Некоторые из командиров, да и Дмитрич явно головой, а не огурцами думали!
— Да, — не стала спорить подруга. — Даже удивительно в чём-то. Но в большинстве своём… — не договорила она.
— В общем — понятно. Ждём, готовимся. Обидно всё это, ну да и чёрт с ним, — махнул я рукой.
— Скорее — закономерно, — вставила Светка. — Знала бы… Впрочем, уже ничего не сделаешь. А мы — прям герои, — хихикнула она. — Ладно, Жора, давай поспим, раз уж всё так сложилось.
И в общем — была права. Этот суточный марафон с боями, крокодилами, как природными, так и корабельными, вымотал и её, и меня. Мопс бдел, а мы просто завалились спать.
А проснувшись, увидели на датчиках натуральный аврал, аншлаг, да ещё и бардак, до кучи. Хариус бросил якорь чуть ли не напротив раздолбанного нами форта, а на катер грузились наёмники.
— За огурцами, — резонно предположила Светка, посматривая со мной на дисплей.
— Ворюги огуречные, — припечатал я придурков. — Ладно, будем надеяться, не дождёмся обстрела. Ну какие же всё-таки придурки! Из-за огурцов дурацких, пары морщинок…
— Из-за пары морщинок, Жора, в своё время людей сотнями губили, — отметила Светка.
— Помню, историю проходил, — хмыкнул я.
— Ну и жадность. Давай не будем про них, — махнула она рукой на дисплей. — Позавтракаем и будем ждать, всё равно больше делать нечего. Или… чем нибудь поинтереснее после завтрака займёмся?
— Чем-то поинтереснее заняться — это однозначно интереснее, чем просто ждать, — совершил я безупречный логический вывод, после обдумывания.
И позавтракали, да и интересным занялись. Правда, время от времени на дисплей отвлекаясь: не из-за интереса к делам в голову огурцами контуженных, а из-за желания понять, когда этот бардак закончится.
И примерно через шесть часов катер с наёмниками вернулся. Со следами встречи с местной фауной, явными потерями, но судя по коробкам — полный огурцов дурацких. Огородники, блин!
Ну и ладно, мы — целы, роботы нас не обстреляли. Тронемся, наконец-то, мысленно порадовался я. А огурцы эти и прочее… ну да чёрт с ним, есть и есть. Станут люди чуть поздоровее, пусть будет.
Вот только уже через четверть часа после прибытия огуречная лихорадка явила себя в самом омерзительном оскале. На палубе назревал полноценный бунт на корабле, причём не только и не столько против Дмитрича и командиров, сколько легендарный «бессмысленный и беспощадный». И огуречный.
Дело в том, что на палубе скопилась большая часть команды Хариуса, встретив катер чуть ли не с транспарантами: «Огурцы — народу!»
А наёмники отдавать огурцы народу не желали, аргументируя это тем, что они «кровь проливали, рисковали и потери несли». Вот пожрут, мол, от пуза, сколько влезет. А народ пусть ждёт того, что останется.
Народ, в лицах команды и части наёмников оригинальное предложение принял хреново. Наёмникам намекнули, что их кормят, поят и вообще, они — наёмники. Так что пусть отдают огурцы. В общем, аргументы у групп были совершенно дурацкие, каждая из них в этих аргументах была уверена. В глазах — огурцы, а в руках оружие и подсобный инвентарь, как оружие могущий быть использованным.
Ну в общем — совсем люди мозги этими огурцами дурацкими забили. И ведь, что самое смешное, за «бохатствами несметными» едут, и никаких «тебе больше достанется»!
— Так добыча — в жопах будет оценена, каждый долю свою получит, Жора, — отметила на мои рассуждения Светка. — А тут — каждый боится, что ему не достанется. Причём большей части — и толку-то не будет. Но… озверели, — указала она на дисплей.
— Придурки. Я просто, Свет,
