Ближний Круг - Василий Анатольевич Криптонов
Короче говоря, объяснения деда о балансе в государстве Российском не прошли мимо моих ушей. Я всё прекрасно усвоил. И с моей точки зрения, такие зацикленные на себе скоты, как Дашков, не должны состоять в ближнем кругу.
Мы в императорском дворце, решаем судьбы страны. И неподходящие кадры нужно гнать из ближнего круга поганой метлой. Кроме того, такое поведение, если не ошибаюсь, в принципе неприемлемо для аристократа.
Распорядитель объявил начало боя. Дашков, едва отзвучали последние слова, взмахнул саблей, и на меня полетел уже знакомый чёрный вихрь. Только теперь княже, вероятно, рассердился: по вихрю пробегали молнии.
Я сделал шаг навстречу вихрю, взмахнул цепью. Вихрь я даже не задел. Хватило одного движения, чтобы второй акт драмы явил себя во всей красе. Вихрь разделился на четыре поменьше, которые разлетелись по сторонам и попытались атаковать меня одновременно с четырёх сторон. Гнусную ухмылочку Дашкова я не видел, но представил себе весьма отчётливо.
Посмотрим, во что она превратится через пару секунд. Я взмахнул цепью вовсе не для того, чтобы ударить вихрь. Только идиоты, насмотревшиеся боевиков, штампуемых Концернами, полагают, будто в сражении враги лупят друг друга по оружию. Нет. Бьют всегда только в плоть.
Конец цепи взлетел под самый потолок, где беззвучно и быстро обвился вокруг металлического остова огромной люстры. Я прыгнул, и цепь, подчиняясь моей воле, укоротилась.
Я пронёсся над сбитыми с толку вихрями, будто на качелях. Пролетел над головой оторопевшего Дашкова и отдал мысленный приказ. Цепь соскользнула с люстры, я мягко приземлился на ноги за спиной Дашкова.
— Нет! — ошарашенно завизжал тот, вскинув руки. Попятился, наткнулся спиной на меня.
Он ничего не успел предпринять. Вихри, несущиеся за мной, один за другим врезались в него. Четыре раза вздрогнуло его тело, после чего замерло. Дашков стоял, опираясь на меня, секунд пять — и упал. Я подхватил его, стараясь вести себя подчёркнуто вежливо и предупредительно. Уложил на пол так, чтобы князь не дай Господи не ушиб себе затылок.
— Князь Барятинский победил, — бесстрастно прокомментировал ситуацию распорядитель. — Согласно решению Государя, род Барятинских получает два места в ближнем кругу.
От аплодисментов, казалось, вот-вот расколется фундамент дворца. Я думал, что оглохну. В этом безумии тонул яростный вопль Юсупова-старшего:
— Это неслыханно! Я этого так не оставлю, это против всех…
Император пришёл в совершеннейший восторг, он даже встал с трона. Вряд ли настолько симпатизировал белым магам, скорее уж просто понравилось шоу.
Я поклонился ему и поспешил присоединиться к своим. Там меня немедленно обняла Надя, провизжав на ухо, что ничего прекраснее она в жизни не видела. Нина тоже подарила мне объятие, но была более сдержанна. Мне показалось, что она выглядит усталой.
Дед пожал мне руку и ничего не сказал, только покачал головой. Он то и дело вытирал платком лоб. Подозреваю, что моё выступление стоило ему пары лет жизни. Я ощутил запоздалый укол совести.
Вот почему в прошлой жизни я не связывал себя семьёй! Наверное, здесь придётся пересмотреть свои привычки.
Оставшаяся часть испытаний благодаря мне уже не привлекала особого внимания. По залу гуляли шепотки, на меня поглядывали, переговаривались.
— Костя, — сказал мне на ухо дед, — ты, надеюсь, сознаёшь, что сегодня положил конец своей спокойной жизни? Ты теперь — самый популярный человек во всём Петербурге.
— Но ведь не из-за причёски, — напомнил я ему давний разговор.
— Нет, не из-за причёски, — вздохнул дед. — Однако ты, боюсь, не понимаешь всей серьёзности. Уже завтра тебя завалят приглашениями. В каждом доме захотят принять такую известную персону. И скажу сразу: нельзя будет отказаться от всех приглашений. Свет живёт по своим правилам, и поворачиваться к нему спиной…
— Григорий Михайлович, — укоризненно перебил я его, — отчего бы вам просто не порадоваться немного?
— Пора… что, прости? — нахмурился дед.
— Барятинские получили сегодня два места в ближнем кругу, — напомнил я. — Если не ошибаюсь, это в два раза больше, чем ты мечтал! Там, откуда я родом, такой результат сочли бы отличным.
Дед смотрел по-прежнему непонимающе. А потом вдруг улыбнулся.
Надо сказать, под конец церемонии у него даже получилось выглядеть радостным. Он, позабыв о грядущих заботах, сиял, как золотой рубль.
Больше сегодня никто не одолел засевших в ближнем кругу чёрных магов. Впрочем, и белые не уступили никому. По понятным причинам, в парадном зале находились сильнейшие маги, и, несмотря на переживаемые не лучшие времена, они всё ещё оставались сильнейшими.
Юсупов старший досматривал остаток шоу с каменным выражением лица. Что-то там происходило, за этой маской, которую он носил на людях. Такие люди не любят проигрывать и не умеют. Да они и не проигрывают. Потому что стоит им только оказаться в проигрышной позиции, как они немедленно меняют правила игры. Ты сидишь, как дурак, с козырями, а они начинают швыряться в тебя шахматными фигурами.
Тут только один вариант — могила. И чем глубже, тем лучше.
Н-да, плохие мысли для белого мага. Слишком тёмные. Но что поделать, если жизнь — так работает!
Встреча окончилась в ничью. Я за каких-то тридцать секунд вернул Империи искомое равновесие. В ближнем кругу — десять белых и десять чёрных магов. Император, поднявшись с трона, поздравил победивших и выразил своё уважение проигравшим. Напомнил, что у победителей есть десять дней, чтобы записать представителей, которые будут заседать в ближнем кругу. А потом все перешли в другой зал, где оркестр играл безмятежную музыку, а официанты бодро сновали с шампанским и закусками.
И здесь меня неожиданно потребовал к себе император. Ну, как «потребовал»… Выглядело это так: подошёл распорядитель и, поклонившись чуть ли не до земли, медовым голосом произнёс:
— Ваше сиятельство, Константин Александрович. Его величество желает с вами поговорить.
Я заметил обеспокоенный взгляд деда. И прежде чем он успеет сделать явную глупость, сообщив, что тоже собирается принять участие в разговоре, громко сказал:
— Разумеется, я к вашим услугам!
Глава 17
Протекция
Император был здесь же, в зале. Он стоял в стороне от всех, и его сила, которая снова ощущалась, пусть и не так, как раньше, не позволяла никому приблизиться — кроме тех, кого он желал видеть сам. Я без проблем перешагнул невидимую границу, а вот распорядитель остался сзади. Он свою роль уже сыграл.
— Константин Александрович, очень рад знакомству. — Император протянул мне руку, и я осторожно её пожал. —
