Новая эпоха. Аур. Том 3 (СИ) - Нетт Евгений

Вот ведущие в хранилище двери распахнулись, и в комнату, закрывшись в коконах из ветвящихся молний, ворвались боевые жрецы, в чьих движениях Аур сразу же углядел опыт противостояния демонам. Впрочем, выжить им это не помогло — первые два кокона лопнули, не выдержав многократных точечных ударов едкой маной чернокнижника, а третий аккуратно рассыпался — с ним Аур обошёлся гораздо мягче, так как ему требовалась сломленная и неспособная сопротивляться душа. Он больше часа провёл среди магическим образом скопированных записей, но так и не обнаружил того, что искал. Сказалось как неполноценное понимание языка, так и отличная ото всех привычных методик система шифрования, которую Аур обнаружил, но ни на шаг не приблизился к расшифровке. Конечно, прямым текстом даже в зашифрованных документах никто не запишет слабости собственного бога, но преданному ученику могло хватить и малого намёка, тончайшей нити, за которую можно ухватиться. А уж распутывать клубки Аур умел как никто другой — благо, тёмные маги загадки любили.

— П… Пощады! — Смертный нелепо дёрнулся, когда Аур в труху раздавил артефакт-концентратор и сломал ему обе руки, после чего схватил жертву за шею эфемерной, но видимой даже невооружённым глазом чёрной, с алыми проблесками, магической рукой. — Я готов служить! Г-готов говорить! Пощади, заклинаю!

— Заклинаешь? Ты можешь лишь молить, жрец… — Аур пробежался взглядом по форме пленника. — … младший жрец. Что ты знаешь о хранилище?

— Всё! — Рука на его горле сжалась чуть сильнее, и китаец захрипел: — Больше, чем кто либо! Я смотритель… смотритель хранилищ знаний! Это моя вотчина!

Окутавший человека своей силой и прикоснувшийся к его душе, Аур чувствовал, что сейчас ему не лгут. Максимум замалчивают что-то, но чего ещё ожидать от стремящегося сохранить свою ничтожную жизнь слабака? Раздавить такого можно в любую секунду, и раз уж в святилище всё равно подняли тревогу, стоит хвататься даже за такой шанс разжиться искомой информацией.

— Ты столь легко предложил предать… Почему же ваш бог даже не попытался покарать тебя, отступник? — Аур ожидал от бывшего учителя попытки на месте покарать предателя — так, как было заведено среди всех до единого богов в прошлом. Но Зерхан не спешил ни атаковать, ни даже просто являть себя. — Дай мне всё, что содержит в себе правдивую информацию об этом божке. Но помни, что любое лишнее движение, любое сомнение — и твоя голова полетит с плеч быстрее, чем ты успеешь что-то сделать.

Перекинув младшего жреца через всю комнату, Аур оставил его подле немногочисленных стеллажей с книгами, не переставая, впрочем, тщательно наблюдать за каждым действием пленника. Самой очевидной причиной, по которой Зерхан не покарал предателя, было то, что никакой этот жрец не предатель — просто искусный лжец, готовый вверить молодому богу своей нации даже жизнь. Если здесь, в хранилище одного из самых крупных скрытых святилищ есть что-то ценное, то…

В момент, когда в груди человека вспыхнула искра магического пламени, готового вырваться вперёд и сжечь пусть защищенные, но не рассчитанные на божественное пламя книги, Аур оказался подле него — и буквально втоптал моментально ставшее бездыханным тело в пол, предварительно закрыв барьером часть талмудов, по которым жрец собирался нанести удар. В своей наивности, слуга Зерхана собственноручно указал, на что следует в первую очередь обратить внимание. Но даже если это не так, и китаец просто хотел уничтожить здесь всё, времени выбирать не оставалось. Аур опустил ладонь на корешки книг, активировав потребовавшую от него недюженной концентрации заклинание, позволяющее записать и в любой момент, при наличии в памяти этой записи, восстановить книгу из ничего. Магический предмет, как и нечто технически сложное скопировать таким образом было нельзя, но груду бумаги и чернил — вполне.

— Опять… ты… — Не успел Аур толком разойтись, как у раздавленно тела под его ногами дёрнулась голова. Вздохнув, чернокнижник хотел было раздавить и её, так как вести разговоры с Зерханом у него не было никакого желания, но что-то удержало его от этого поступка. — Не только решил отдать родной мир тварям Инферно, но и сам стал одним из них? Ненависть ко мне развратила тебя, или ты изначально был таким…?

— Ты, такой же, как и я, тёмный маг смеешь говорить о ненависти? Не я предал тебя, а ты предал меня. Судьба твоей империи, твоя судьба — всего лишь закономерный итог. Карма, как её называют в этом столетии.

— Я прошу тебя не как учитель и не как бог — как тот, кто вырастил тебя, дал тебе знания и позволил набраться опыта… — Полный горечи голос Зерхана мог бы пробрать кого-то сердобольного, но Аур даже не шелохнулся. Ему давным-давно стало наплевать на то, что несёт некогда бывшее его учителем существо. — Отзови демонов. Уничтожь контракт! Иначе этот мир падёт, в нём не останется ни одного живого человека! И никто, слышишь, никто больше не вспомнит о твоей…

Хруст костей и водянистое хлюпанье слились воедино лишь затем, чтобы утонуть в треске адского пламени, быстро пожравшего тело жреца — и втянувшегося обратно в Аура. Впрочем, Зерхана, поспешившего занять другого мертвеца, это не остановило.

— Демоническая суть обострила твои чувства, ученик? Неужто ты стал столь же слаб, как и в самом начале своего пути? — Процесс уничтожения занимаемых божком вместилищ доставлял Ауру какое-то особое извращенное удовольствие, в котором он просто не мог себе отказать. Тем более, что к этому моменту весь стеллаж был скопирован, а больше чернокнижнику здесь ничего не было нужно. Разве что жизни тех, кто с таким рвением служил его врагу… — Я не знаю, как тебе удалось призвать целые легионы. Не знаю, с каким из высших ты договорился. Но если ты всё ещё любишь её, если тебе дорога память о ней, то ты остановишь всё это.

— Почему ты считаешь, что, приплетая сюда единственного человека, которого я считал достойным жизни, можно добиться спасения для людей… и для тебя? — Сейчас Аур обращался к пятому по счёту жрецу, прибывшему с новой группой — и так же, как и предыдущие, раставшемуся с жизнью. Складывалось ощущение, что все они идут сюда лишь для того, чтобы Зерхан мог переброситься с бывшим учеником парой-тройкой слов. — Этот мир отверг её. Так почему сейчас я должен жалеть его?

— Мёртвых не вернуть, Аур.

— Но можно отомстить. Не этому ли ты учил меня? Не говорил, что на любую обиду нужно отвечать стократно? Она была для меня всем миром, Зерхан. Как же ответить миру, что отнял у тебя мир? Уничтожить его, восстановить — и повторить это сотню раз? Как, если ты — всего лишь слабый, никчёмный человечишка, удел которого — прожить сотню лет и тихо сдохнуть, передав знания наследникам так же, как это делали все люди до тебя? — Волна ярости и гнева, взявшая начало в душе демона, требовала выхода — и Аур с радостью её обеспечивал, убивая людей одного за другим и упиваясь их страхами, их болью, их несбывшимися желаниями. Безо всяких ограничений черпая силу из смертей, чернокнижник направлял её, сея ещё большие разрушения. Лишь здесь, в подземных коридорах было тихо и спокойно, в то время как мир наверху испытывал на себе настоящий гнев преисподней. Абсолютная мощь не скованного ограничениями и контрактами демона, чьё настоящее тело находилось подле смертных — требовалось лишь протянуть руку. — Лишившись своего мира, я смирился, Зерхан. Смирился с тем, что мне, возможно, не удастся превзойти своих предшественников. Что я так же, как и они, превращусь в груду окружённого золотом праха, а через пару столетий обо мне никто и не вспомнит. И ты знал об этом. Знал, но предпочёл закрыть на это глаза, ведь эта моя обречённость была сродни мотивации — я делал всё, что ты говорил, и словно бездушная машина стремился к тобою же заданному совершенству. Удобный, послушный и преданный инструмент…

— Да. Но ты перестал им быть — когда? В день обнаружения секрета бессмертия?

Последнее уцелевшее тело смотрело на Аура пустыми, сияющими серебром глазами, и в этом взгляде не было ни единой эмоции.