Беззаконие и отвага (СИ) - Сухов Лео

И я задумался. Всерьёз. С одной стороны, подкрепление давало шансы на быструю победу. С другой, кто может поручиться, что через пару дней здесь не прибавится ещё на пару сотен бандитов?

— Это перевалочный пункт… — задумчиво протянул я. — Значит, готовится нападение. Пока будем бегать туда-сюда, они успеют собраться и вдарить по нам. Мне не нравится такой вариант, Борборыч! Мы сможем этот лагерь взять?

— Сможем, наверно, — кивнул рейд-лидер. — Вот только не днём, а ночью. Используем эффект внезапности. И попробуем тихо вырезать дозорных… если они будут.

Весь вечер мы готовились к нападению в стороне от лагеря, чтобы нас не обнаружили раньше времени. Только пара человек постоянно следила за врагами, сидя на деревьях. Сам лагерь напоминал собой очень вытянутый и крайне неровный шестиугольник. В стенах было двое ворот, которые никак не закрывались. Шалаши бандитов, в каждом из которых жило по четыре-пять человек, располагались пятью группами, как секции на панцире черепахи. Между ними на свободных участках стояли тремя группами клетки для рабов — всего двадцать штук. А в самом центре находился исполинский по своей площади навес, куда стаскивались все припасы.

— Делаем так, — стал разъяснять свой план Борборыч. — Делимся на пять групп. В двух — самые сильные бойцы. Всего три десятка, их поведут Филя и Барэл. За третью и четвёртую группу — по десять человек в каждой — отвечаем я и Тубик. В пятой группе, которую поведёт Мадна, будут девушки и самые наши неопытные бойцы. Первыми заходят моя группа и группа Тубика: идём с разных ворот. Наша задача — тихо устранить дозорных и страдающих бессонницей. Если мы не справимся — отступаем. Если справимся, берём на себя небольшие скопления шалашей с юга. В это время по нашей отмашке стартует группа Мадны. Ваша задача — незаметно успокоить рабов, чтобы молчали! Барэл, Филя, вы заходите последними и берёте на себя все шалаши на севере. Действуем тихо и быстро… Чем больше вырежем до того, как нас раскроют, тем легче будет в конце боя.

День пятьдесят шестой!

Вы продержались 55 дней!

Я старательно спал до самого штурма, набираясь бодрости и восстанавливая выбитые похмельем очки жизни. А проснувшись, решительно потратил пять из десяти свободных очков характеристик, вбив их все в силу. Визуально я стал похож на себя самого примерно на пятнадцатом уровне, но что толку смотреть на внешность? Зато теперь я быстро двигался и больно бил.

Глубокой ночью мы выдвинулись на позиции напротив ворот. Моя группа и бойцы Тубика заняли направление на восток. Ну а Борборыч и Барэл встали с юго-запада. Вскоре Тубик со своими бойцами подбежали к стене с разных сторон от входа и, перейдя на тихий шаг, стали подкрадываться ближе. Два дежурных о чём-то лениво переговаривались, стоя у прохода. Ни один, ни второй даже вскрикнуть не успели, когда на каждого навалилось по пять человек.

Вы напали на других Игроков. Спящих! Какая подлость, какое коварство — вы молодцы!

Вскоре ребята Тубика скрылись в глубине укрепления, а мы продолжили ждать. Первая часть плана Борборыча могла с треском провалиться, если бы кто-то обратил внимание на ругань одного из дежурных в центре лагеря. К сожалению, его не удалось завалить тихо. Но лагерь спал, а крикливый недобиток был последним… Дальше в лагерь проскользнули девушки, а следом — пошли мы.

По всему лагерю тлели угли костров, а в деревянных клетках столпились едва проснувшиеся рабы и с тревогой смотрели на нас. Система снова отказывалась развеивать трупы до конца боя, поэтому убитые бандиты всё ещё немым укором лежали на земле, истекая кровью…

Я торопил своих гвардейцев как мог… Диверсантами мы были неумелыми, так что в лагере то и дело раздавались какие-то вскрики, всхрипы и всхлипы… То проснувшиеся рабы, не разобравшись в ситуации, начинали лопотать, то неаккуратно нанизанные на копья бандиты пытались предупредить своих. Поднять тревогу могли в любой момент — стоило лишь кому-нибудь невовремя проснуться.

Действовали мы просто: тихо входили в шалаш, двое-трое бойцов протыкали врага копьём, а один зажимал рот. Лежанки у бандитов находились близко друг от друга, поэтому пришлось следить, чтобы противники не слишком сильно дёргались. В моём исполнении всё было ещё проще — враги в большинстве своём умирали, даже не успев проснуться.

Вы нанесли Игроку —??? 1995 урона

Жизнь Игрока —??? 0/1995

Игрок??? убит!

В этот раз закон подлости оказался на нашей стороне и работал против наших врагов… В общем, мы успели вырезать половину лагеря, прежде чем раздался истошный крик: «Нападение! Вставай!». Вопли быстро прервались, зато бандитский лагерь проснулся. Враг, которого я собирался пронзить, открыл глаза, заорал во всё горло и попытался откатиться. Ему это не помогло — копьё воткнулось в спину, пробив его насквозь и сняв все жизни.

Из шалаша я выскочил уже с булавой наперевес.

«Нападать на спящих?! Да где тут героизм?!» — возмутился овцебык.

— Всё подлое я сделал копьём! — успокоил я тренера. — А честно драться буду булавой!

«А, ну ладно тогда… Шаг вперёд…»

Бандиты стали слишком лёгкой добычей, чтобы в подробностях вспоминать всё то, что мы там творили… Да я и не запомнил: бил, бил, бил — пока враги не закончились. Не обошлось и без жертв с нашей стороны. Однако все потенциальные жертвы заранее прошли инструктаж, что надо в таком случае делать. Как только «гвардейцы» попадали в посёлок, они должны были разбудить Сашу и Кирилла — и срочно выслать к нам людей. Добра в лагере бандитов было столько, что обидно было бы бросать… Один только частокол можно было передать на Сухие холмы, чтобы там наши плантаторы быстрее отстроились!..

Хитрый Борборыч распределил наши отряды так, что где бы бандиты ни выскакивали из шалашей, они обязательно нарывались на «гвардейцев». А уж мы, в свою очередь, делали всё, чтобы они не успели опомниться… Били всё, что движется — и особенно, всё, что сопротивляется. В результате через неохраняемые ворота от нас сбежал едва ли десяток врагов. Но это были сущие мелочи, если вдуматься…

Последним противником оказался сам посол со своими охранниками. Пару гвардейцев из новеньких, Стакана и Нучо, они отправили на перерождение прямо у меня на глазах. Действовали бодигарды грамотно, но вот с прокачкой сильно отставали. Да и тренер сегодня был в ударе, а я старательно следовал его советам. Стоило подоспеть в драку мне и Барэлу, как шансов у бандитов почти не осталось.

Посол старательно тыкал в нас копьём и орал, что он «полномочное лицо», «неприкосновенная чрезвычайность» — и всё в таком духе. Потом плюнул на язык дипломатии и прошёлся на русском матерном по всем нашим родственникам, заодно отправив на перерождение Мадну. Мы обиделись за девушку, навалились, отобрали у него оружие и наскоро связали.

— Мне нужна верёвка и высокий сук! — сказал я, глядя на вырывающегося дипломата, который сейчас обогощал словарный запас моих «гвардейцев» высокохудожественными оборотами русского матерного и ругательного. Вот, например, как уместить следующую фразу в двадцать четыре слова?

Люди нетрадиционной моральной или половой ориентации, продающие свою любовь за деньги, зачем вы ко мне пристаёте, развяжите меня, совсем и быстро, потому что я орально возмущён. А если не развяжете, то я вами, жрицами продажной любви, овладею вполне традиционно, чтобы вы тоже вернулись к традиционным семейным ценностям путём нового рождения.

К сожалению, я всё так и не запомнил — только общий смысл. И даже если бы запомнил, вряд ли бы смог настолько виртуозно вплетать ругательства в свою речь. И это всё тот же человек, который утром предыдущего дня едва связывал десять слов в одно предложение? А всё просто — он вынужден был общаться совсем не на родном и привычном языке!

Заткнулся Олег Петрович только тогда, когда понял, зачем мне всё-таки нужна верёвка и высокий сук. Стоя на деревянной высокой колоде, поддерживаемый близнецами с двух сторон, и глядя на качающуюся петлю, он снова попытался достучаться до моей совести: