Маркус Сэйки - Огненные письмена
– Но это шаг в верном направлении, – ответил Купер и нажал спусковой крючок.
Три пули прошили сердце Джона Смита.
Звук выстрелов пронесся по долине, споткнулся о горы на горизонте. С ближайшей крыши с криком вспорхнула птица. Неподалеку водитель грузовика упал на землю.
Джон Смит моргнул. Голова его поникла, взгляд впился в рану. Еще мгновение мышцы удерживали его на месте.
Потом он качнулся и упал.
– Цель обнаружена, – сказал Купер, включив связь. – Заберите его. И захватите мешок для трупа.
Он опустил винтовку и посмотрел на одну из своих двух женщин, которых любил. Между ними лежало мертвое тело. Шеннон тоже смотрела на него.
Никто из них не говорил.
По крайней мере, словами.
Глава 27
Купер не понимал, что должен чувствовать.
Он сделал лучший выбор – убил Смита. Конечно, Купер мог его арестовать, попытаться допросить, но что проку допрашивать такого игрока. Ни одно его слово не заслуживало доверия, ни одна клетка для него не могла считаться надежной. Покончить с ним раз и навсегда – безопасное, разумное тактическое решение.
Не то чтобы он испытывал раскаяние. Он не проникся сочувствием к преступнику, как копы из низкопробных фильмов, не думал, что при других обстоятельствах они могли бы стать друзьями, не испытывал против воли уважения к Джону Смиту. У Смита, как и у всех, была возможность выбора, но тот выбор, который он сделал, погрузил мир во мрак.
И все же Купер чувствовал странную пустоту. Его не переполняла радость или эйфория победы. Наверное, так оно и должно было быть. После долгих лет борьбы со Смитом какая-то часть Купера ждала, что этот миг принесет ему нечто большее. Ну вот нажмет он спусковой крючок – и заиграет музыка, и на экране появятся титры.
Но если отсутствовала эмоциональная и философская ясность, то всегда оставалась работа. Та же работа, что и всегда, – как нередко говорил он в шутку Куину: спасать мир.
Он представил, как Бобби отвечает ему: «Ну, как там у тебя с этим делом?»
«Как всегда, Бобби».
– Что? – спросила Шеннон, взглянув на него.
Он явно говорил вслух.
– Нет, ничего.
Купер понял, что тупо смотрит на лобовое стекло. Он повернул ключ зажигания, и внедорожник, взревев, тронулся с места. Быстрый разворот в три приема, и вот уже в зеркале заднего вида команда смотрителей укладывает в мешок тело Джона Смита.
Он скосил глаза – Шеннон смотрела в боковое зеркало. Она была хрупкой женщиной, но теперь казалась такой вдвойне: ее плечи ссутулились, что-то в ней уменьшилось. Он даже не успел оценить, насколько хороша эта идея, но протянул руку и прикоснулся к ее пальцам. Она секунду оставалась неподвижной, потом сплела свои пальцы с его.
Дороги были забиты, звуки улицы приглушались пуленепробиваемым стеклом. Несколько кварталов они ехали молча, он держал баранку одной рукой.
– Как ты? – наконец спросил Ник.
Она помолчала, будто взвешивая ответ.
– Нормально.
– Я знаю – он был твоим другом.
– Да, – сказала она. – Был.
Шеннон, казалось, собиралась добавить что-то еще, но передумала и сказала:
– Я слышала о Бобби. Прими мои соболезнования.
Он кивнул.
– Хочешь поговорить об этом? – спросила она.
– Может, попозже.
Улица перед складом была забита машинами – к тем, на которых приехали они, добавились автомобили Службы безопасности НЗО с проблесковыми маячками, «скорые», фургоны для перевозки заключенных. И вокруг кольцо зевак. Купер проехал через толпу и остановился у двери.
Он выключил зажигание, услышал пощелкивание остывающего двигателя, мягкое дыхание Шеннон и повернулся к ней.
Она смотрела на него. Противоречивые чувства отражались на ее лице. Купер подозревал, что и на его лице тоже. Было мгновение, когда они чуть не оплели друг друга руками, не сомкнули в поцелуе губы, не соприкоснулись кожей. Но это мгновение прошло, а они остались сидеть.
– Пойду проверю Итана, – сказал Купер.
Шеннон кивнула.
Он начал выходить из машины, но остановился и посмотрел на нее:
– Не хочешь со мной?
* * *После операции склад приобрел тот сюрреалистический вид, который боевые действия придают обычному интерьеру. Обычная штукатурка, если не считать следов пуль; обычные комнаты, если не считать пятен крови. Смотрители очистили здание, нашли последних прячущихся в кладовках и стенных шкафах. Большинство сдались и теперь ждали транспорта, руки и ноги у них были связаны, потрясенные глаза полны ненависти. Те, кто оказывал сопротивление, ждали гораздо спокойнее.
Купер и Шеннон молча вошли в лабораторию и увидели там людей в белых халатах. Он спросил, где Итан, и какая-то женщина, не отрываясь от своего терминала, ткнула большим пальцем себе за плечо.
Дверь, на которую она показала, вела в помещение, прежде, возможно, служившее кладовкой. Там стоял Итан спиной к ним, лицом к клетке из металлической решетки, бесшовной и прочной. Внутри находился человек.
«Отставить».
Внутри находилось тело. Оно было настолько искалечено, что Купер не сразу обратил внимание на подробности: седоволосый, пожилой, худой. Его кожа была порезана в сотне мест – где-то неглубокими царапинами, где-то глубокими, вокруг которых вспухала бледная плоть. Его глазницы были раздроблены и выскоблены. Купер видел его прежде, всего несколько дней назад на улицах Манхэттена. Доктор Эйбрахам Каузен.
Итан не повернулся, но по тому, как напряглись его плечи и задрожало горло, Купер понял – ученый почувствовал их присутствие. Купер в уме проговорил и отверг с десяток выражений соболезнования, потом еще с десяток, но так и не смог подыскать подходящих слов, от которых была бы хоть какая-то польза.
– Я бы сказал «упокойся в мире», – произнес Итан ровным голосом, – вот только Эйб считал, что загробная жизнь – ложь, распространяемая идиотами, чтобы пережить завтрак и не покончить с собой.
– Это дело рук Джона? – спросила Шеннон.
– Нет. Посмотрите внимательнее.
Купер присел над телом и понял, что имел в виду Итан.
В том, как располагались порезы, было что-то неестественное. Ногти были не выдраны, а выломаны, подушечки стерты до костей. Он словно терся о камень, пытаясь прорыться… постойте…
– Он сделал это сам? Почему?
– Не знаю.
– Сыворотка? Побочные эффекты, о которых говорил Винсент?
– Не знаю.
Купер поднялся и встал между Итаном и его старым боссом.
– Примите мои соболезнования.
Итан не ответил. Смотрел широко раскрытыми глазами, стараясь не встречаться взглядом с Купером.
– Уйдем отсюда. Вам не нужно смотреть на это сейчас.
– Что?
Купер положил руки на плечи Итана, слегка встряхнул его:
– Я искренне вам сочувствую. И я знаю, мои следующие слова могут выставить меня бесчувственной скотиной, за что я извиняюсь. Но вам сейчас нельзя выбиваться из колеи.
– Это еще почему?
– Потому что рядом с вами дочь и жена. – Купер пытался говорить твердым, но не резким тоном. – Ради Эйми и Вайолет.
Эти имена, казалось, произвели на Итана большее впечатление, чем могли бы любые слова. Он моргнул и проглотил комок в горле:
– Да. Да, хорошо.
– Идем, док. Мы должны взять вирус под контроль.
– У меня сплошные плохие новости. – Итан пошел к двери кладовки. – Здесь масса информации, годы клинической работы. Но если взять два последних дня, то ясно, что людям Смита удалось внедрить сыворотку в переносчик инфекции, стандартный штамм гриппа. Скверный штамм, они над ним долго работали. Возбудитель представляет собой вирус РНК, а наша сыворотка построена на некодирующей РНК, так что они, в принципе, могут скрещивать вирус с мусорными генами, которые и введены туда с этой целью. Они на скорую руку создали то, что им требовалось. Использовали аэрозольную среду, общий объем составляет около трех сотен кубических футов.
– А на нормальном языке?
– Они сделали то, что заказывал Джон Смит. Многое из того.
– А другие плохие новости?
– Судя по лабораторным записям, вирус хранился в стандартных емкостях высокого давления. Их было две, каждая высотой около полуметра и весом свыше двадцати килограммов.
– И что?
– А то, – сказал Итан, показывая на помещение лаборатории. – Вы здесь видите что-нибудь похожее?
Купер огляделся, заранее зная, что не увидит. В глубине души он понял это за мгновение до того, как нажал на спусковой крючок. «Убить меня еще не значит победить».
– Боже, – сказала Шеннон.
– Да, – сухо подтвердил Итан. – Вот что мы имеем в сухом остатке.
Куперу хотелось закричать. Он часто чувствовал что-то подобное в последнее время. Все коту под хвост. Все, что он сделал. Джон Смит, даже мертвый, переигрывал его.
– Хорошо, – сказал он. – Сосредоточьтесь на работе.
