Валентин Холмогоров - Проклятие Галактики
Дождавшись, когда перед входом в терминал опустится очередной рейсовый флайбас, Ник смешался с толпой пассажиров и беспрепятственно вошел в широкие стеклянные двери – что-то высматривающий вдалеке охранник даже не покосился в его сторону. Ближайший информационный терминал отыскался неподалеку от входа: Ник приложил к нему свой «пад», пройдя таким нехитрым способом регистрацию на рейс, прилепил к сумке любезно распечатанный инфоматом стикер и бросил ее на неторопливо ползущую через зал ленту транспортера. На этом с формальностями было покончено. До вылета оставалось менее получаса.
Чтобы убить время, Ник решил немного прогуляться по терминалу, стараясь выбирать наиболее людные места, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Изнутри космопорт сиял призывными огнями реклам, манящими пассажиров заглянуть в многочисленные магазинчики, бары и кафе. Однако Ник предпочел не поддаваться искушениям: денег на его счете осталось совсем немного, и их следовало поберечь на черный день. Лавируя меж праздношатающимися пассажирами, он всматривался в блестящие стекла витрин, разглядывал предлагаемые там туристические аксессуары и сувениры. Внезапно в одном из отражений Ник заметил фигуру, облаченную в хорошо знакомую ему форму Ассоциации: в центре зала ожидания стоял человек, придирчиво оглядывая окружающую его толпу. Внимательные глаза скользнули по стоящему к нему спиной Нику, и, видимо почувствовав посторонний взгляд, человек резко обернулся в его сторону. Ник поспешно опустил голову: он физически ощущал, как пристальный взор буравит его затылок. Решив не испытывать судьбу, он направился вдоль длинных рядов скамеек к стойке паспортного контроля. Человек в форме Ассоциации продолжал смотреть ему вслед.
Здесь располагался последний рубеж обороны космопорта: путь проходящим на борт челноков пассажирам преграждала рамка сенсор-детектора, призванного обнаруживать как в одежде, так и в организме людей опасные или запрещенные к провозу вещества. Затем следовало предъявить автоматическому терминалу свой ай-ди, и можно смело подниматься на борт. Специально для не слишком хорошо разбирающихся в технике пассажиров, опасающихся, что их ай-ди «размагнитится» под действием детектора, на расположенной поблизости стойке лежал специальный лоток, где уже покоилось несколько десятков карточек. Ник прекрасно знал, что это полная ерунда: сенсор работает совершенно иначе, и для электронных документов он абсолютно безопасен. Перед воротами уже собралась небольшая толпа. С невозмутимым видом Ник взял из лотка чей-то ай-ди, миновал рамку детектора, провел картой по считывателю терминала и, протянув руку, бросил ее обратно в кучу таких же кусочков пластика. Через несколько минут он уже сидел в кресле готового доставить его на орбиту челнока и разглядывал суетящихся под крылом техников, торопливо убиравших противооткатные упоры-«башмаки» из-под массивных стоек шасси.
Шаттл пристыковался к «Оливии» строго по расписанию. Реклама не обманула: круизный лайнер действительно поражал своими размерами. Хотя, глядя на корабль изнутри, Ник и не мог оценить его истинные масштабы, огромный зал с подсвеченным куполообразным потолком, вдоль стен которого беззвучно скользили прозрачные цилиндры лифтов, производил завораживающее впечатление. Едва он ступил на укрывавший палубу «Оливии» мягкий ковер, очаровательная девушка с вышитым на открытой блузке символом туристической компании – стилизованным изображением Калориса – с приветливой улыбкой вручила ему карту, служившую ключом от каюты. Улыбка Нику понравилась, не понравилось ему то, что в ту же минуту установленный напротив входа робот щелкнул фотовспышкой, и его лысая физиономия в зеркальных линзах-каплях возникла на растянутом во всю стену панорамном экране среди улыбающихся лиц других пассажиров, прямо под надписью «Мы сердечно рады нашим дорогим гостям!». Такая реклама была сейчас Нику совершенно некстати.
Каюта оказалась весьма просторной и очень уютной. Устланный мягким ворсистым ковром пол, широкая кровать под балдахином, имитация камина возле стены, душевая комната с гидромассажной ванной и даже небольшой пищевой синтезатор с расширенным меню. Жаль, что пользоваться такой роскошью ему придется совсем недолго. Подобрав лежащий на идеально ровном покрывале пульт, Ник немного поигрался с освещением комнаты, температурой воздуха и влажностью, а затем нажал какую-то кнопку, и часть стены беззвучно отъехала в сторону. За ней открывалась зияющая непроглядной темнотой, усыпанная крупными немигающими звездами темнота, посреди которой висел лазурный шар Калориса в объятиях ярко-белого пылевого ожерелья. Ник усмехнулся: сейчас «Оливия» как раз находилась на орбите планеты, и потому он никак не мог увидеть Калорис со стороны, тем более со всем великолепием его уникальной системы колец, так что картинка явно была поддельной. Однако кто из богатых пассажиров будет задумываться о подобных мелочах?
Бросив свою полупустую сумку в стенной шкаф, Ник захлопнул дверь каюты и направился в сторону центрального зала, чтобы подняться на лифте на несколько уровней вверх. Здесь располагалась «эспланада» – огромная прогулочная палуба шириной с целый проспект, по обе стороны которой размещались на двух этажах сотни различных магазинов. Это был самый настоящий рай для любителей шопинга: поскольку корабль большую часть времени находится в открытом космосе, на его борту не действуют налоги планет обитаемой Сферы, и потому предлагаемые здесь товары продаются по весьма привлекательным ценам. Тут можно было приобрести драгоценности и сувениры, музыкальные инструменты и открытки с подвижным голографическим изображением «Оливии», одежду и модные сумки, персональную электронику и детские игрушки, повсюду призывно сверкали видеорекламой широко распахнутые двери продуктовых супермаркетов, баров и казино. Неторопливо прогуливаясь по «эспланаде», Ник попытался окунуться в мир богатства и роскоши. Он даже заглянул в несколько магазинов и примерил парочку дорогих костюмов – чтобы окончательно войти в роль состоятельного бездельника, – но покупать их не стал, поскольку его счет и без того был практически полностью опустошен оплатой билета на этот шикарный лайнер. Тем не менее только от одной мысли о том, какие космические, в прямом смысле слова, суммы крутятся в этом летающем торговом центре, у Ника понемногу начала кружиться голова. Все-таки, ощущая гнетущую пустоту в собственных карманах, он чувствовал себя чужим на этом празднике жизни. Радовало лишь одно: вряд ли кто-либо из окружающих сможет определить на глаз, что он вынужден теперь считать каждый дарий.
В казино ему явно было нечего делать, вместо этого Ник решил посетить ресторан: бесплатная кормежка входила в стоимость поездки, и тут он мог не ограничивать себя ни в чем. Его ожидания оправдались: главный ресторан корабля вполне можно было окрестить храмом гастрономии и святилищем изысканного вкуса. Небольшие круглые столики были укрыты белоснежными накрахмаленными скатертями, аккуратные складки которых ниспадали до самого пола, приглушенный свет и тихая мелодичная музыка, вероятно, должны были способствовать наилучшему пищеварению. Стоило Нику усесться на стул с высокой, украшенной изящной резьбой спинкой, как к нему неслышно подкатил робот-официант и протянул тонкую кожаную папку меню, другим манипулятором положив на стол завернутые в салфетку приборы. Меню поражало разнообразием: здесь значилось больше двух сотен мясных и рыбных блюд, причем и мясо, и рыба были, судя по всему, натуральными. Предлагалось множество различных холодных и горячих закусок, десерты, фрукты и коктейли. Для каждой позиции можно было вызвать объемное изображение блюда и даже повернуть его в различных направлениях, оценивая не столько мастерство искусных поваров, сколько выдающиеся способности виртуальных дизайнеров. Ник выбрал для себя порцию креветок, свиной бифштекс в грибном соусе, калорианскую зеркальную рыбу с острой подливкой, салат из морских гребешков, фруктовый коктейль и мороженое. Спустя несколько минут перед ним уже выстроились заказанные блюда. Вооружившись привычными ножом и вилкой – доброй половиной предложенных роботом инструментов Ник и вовсе не умел пользоваться, – он приступил к трапезе.
Ужин получился бесподобным. Наевшись, Ник выкатился из ресторана, словно пузатый воздушный шарик: казалось, он сейчас лопнет, и отнюдь не от избытка чувств. Делать до следующего утра было решительно нечего, и он направился в один из маленьких уютных клубов, где играла живая музыка.
Ник поднялся по ступеням на небольшое возвышение в дальнем конце зала, опустился за свободный столик и ткнул пальцем в возникший прямо перед ним прямоугольник призрачного меню, заказывая чашку кофе. В помещении бара царил полумрак, внизу, на полукруглой сцене, пятеро музыкантов изливали на немногочисленных слушателей незатейливую танцевальную мелодию.
