Артем Мичурин - Ренегат
Стас, уже собравшийся познать тайну бытия, отскочил в сторону и, пальнул, не целясь.
Пулевой магнум двенадцатого калибра оказался более серьёзным аргументом, чем «семёрка». Пятьдесят граммов свинца угодили в закрывающую рёбра пластину, отбросив уже поднявшегося на ноги пса к стене. Но этот успех дал лишь краткую передышку. Не издав ни звука, чудовище сгруппировалось, и через секунду готово было к новой атаке.
— Да чтоб тебя!
Стас прицелился ниже и снова выстрелил.
Рванувший вперёд зверь будто споткнулся. Укрытые мощной бронёй голова и шея моментально припали к земле, чуть завалившись набок. Тёмная кровь захлестала из обрубка отсечённой передней лапы.
— Нравится, тварь?!
Пёс попытался встать, но не удержался и взвыл, ткнувшись в шершавый бетон оголённой плотью. Однако и это его не остановило. Злобно рыкнув, чудовище с удвоенной энергией заработало задними лапами, толкая вперёд лежащее на полу тело.
Следующий выстрел превратил правое колено животного в кашу из костей хрящей и мяса. Пули не успели развернуть проволочное «летящее лезвие» и дуплетом пробили незащищённую конечность. Задняя лапа противоестественно сложилась, удерживаясь лишь на лохмотьях шкуры, пёс упал и завертелся на месте, размазывая по кругу собственную кровь.
Стас, одним глазом наблюдая за дверным проёмом, а другим — следя за недобитым чудовищем, перезарядил дробовик, сменил магазин и, сунув пламегаситель в звериное ухо, выстрелил.
Только с пулей в голове Плуг оставил попытки выполнить данную ему команду, дёрнулся в последний раз и затих.
Со стороны входа никаких звуков кроме канонады также не доносилось. Это показалось Стасу подозрительным. Объяснений могло быть всего два — либо супостатов разнесло в клочья не пришедшейся ко двору миной, либо идёт подкрепление. Справедливо рассудив, что выжидательная позиция в сложившихся обстоятельствах является не самой продуктивной, он взял ружьё наизготовку и зашагал к выходу.
В предбаннике было пусто, если не считать одного мертвеца в помывочной и ещё одного, подпирающего распахнутую входную дверь.
Стас, подойдя к ступеням, сделал шаг в сторону и посмотрел направо — неподвижные ноги торчали из-за угла, глядя вверх облепленными грязью каблуками. Он осторожно прошёл вперёд, прикрытый слева дверью, резко выскочил и лицом к лицу встретился с Берегом.
Что-то ярко блеснуло под подбородком начальника личной охраны коменданта. Тот издал нечленораздельный хлюпающий звук и опустился на колени. Молниеносно вылетевшая из темноты рука перехватила дробовик, острое как бритв лезвие коснулось шеи Стаса.
— Кол?!
Уже надрезавший кожу клинок замер и отошёл в сторону, янтарные огоньки сверкнули под капюшоном.
— Здорова, добытчик. Бегом за мной.
Глава 11
— Станислав, Станислав, — Коллекционер стоял возле своего оружейного стеллажа и, кривясь, рассматривал водружённый на свободные крюки пулемёт. — Знаешь, я никогда не был большим ценителем человеческой жизни. Я убивал мужчин, женщин и даже детей. Отправлял несчастных в мир иной, защищаясь, ради наживы и ради удовольствия. Грубо и страшно, быстро и красиво. Их было так много, что и десятой доли уже не помню. Но, — охотник гордо поднял голову и принял торжественный вид, — никогда я не убивал без души. Десятками. Как мясник. Это отвратительно.
— Хорош ёрничать, — Стас обрезал нить, вытер испарину со лба и, взяв наполненную спиртом кружку, опорожнил её тремя жадными глотками.
— А знаешь, какое обстоятельство меня больше всего угнетает в этой кошмарной истории? — продолжил охотник. — То, что все эти великомученики были убиты тобою абсолютно бесплатно. Просто сердце кровью обливается. Если б я знал о твоих мясницких наклонностях, то непременно договорился бы с центровыми. Такая свинская бойня ради такой жалкой железяки, — постучал Коллекционер ногтем по кожуху MG3. — Обидно. Бульдозерист, если жив ещё, на эту пропажу даже внимания не обратит теперь.
— Требуй с Фомы премиальных, — посоветовал Стас и плеснул в опустевшую тару из стоящей рядом бутыли, после чего вылил содержимое на только что зашитое бедро. — М-мммм… Блядь!!!
Жестяная кружка заскрипела под сомкнувшимися пальцами.
— С него стребуешь, пожалуй, — хмыкнул Коллекционер. — Кстати, пулемёт не мешало бы почистить, а то совсем вид непрезентабельный, — он нагнулся и шумно втянул ноздрями воздух. — Ты из него стрелял?
— Да.
— Не сломал, я надеюсь?
— Отвяжись, — Стас прислонился к стене и запрокинул голову, тяжело дыша.
— Ну вот и поговорили, — делано обиделся Коллекционер. — Что, даже не поинтересуешься, как мои успехи?
— Как твои успехи? — спросил Стас, не меняя положения.
— Отлично! Пока ты бока отлёживал и жрал казённую баланду, я имел очень долгий и весьма нелицеприятный разговор с Хромым. Пришлось сильно постараться, чтобы выторговать нужную информацию.
— Выторговать?
— А ты как думал? Здесь альтруисты давно вымерли.
— Чего он хочет?
— Долю, — пожал Коллекционер плечами.
— Сколько?
— Шестьдесят золотых. Больше не уступит. И так с сотни начал.
Стас усмехнулся и облизал пересохшие губы.
— Он знает, что конкретно, мы хотим предложить?
— Ты меня за идиота держишь? Разумеется, не знает. И про тебя я ему тоже не говорил.
— Хорошо. Соглашайся.
— Уже согласился. На восемь утра встреча назначена.
— А как же пулемёт?
— У нас ещё четыре дня.
— Это просто… — Стас качнулся и повалился на кровать, — замечательно.
Тёплые солнечные лучи наполнили комнату, освобождённые из плена оконных штор. С кухни потянуло пирогами.
— Поднимайся, соня, — прошептал на ухо мягкий, бархатный голос.
— Уже?
— Я на стол собрала. Всё горячее.
Бездонные серо-голубые глаза светились радостью. В каштановых локонах заблудилось солнце.
Стас протянул руку и коснулся золотистой кожи.
— Катя.
Нежные желанные губы печально улыбнулись, изящная ладонь погладила его колючую щёку. Искорка радости в глазах потухла, сменившись влажным блеском.
— Ты устал.
— Да, Катюша. Я очень устал.
— Потерпи немного. Осталось совсем чуть-чуть. Ты сможешь. Ты должен. Вставай.
— Вставай, говорю! — звонкая оплеуха обожгла щёку.
Стас открыл глаза и часто заморгал.
— Что? Какого?
— Здоров же ты дрыхнуть, — Коллекционер отступил, заметив, как рука разбуженного метнулась к кобуре. — Успокойся и одевайся. Больше спирта не получишь.
— Сколько времени? — Стас сел и уставился на плывущие перед глазами стрелки наручных часов.
— Пять минут восьмого.
— Вот чёрт, — взгляд с запястья упал на бедро, оказавшееся аккуратно перевязанным. — Спасибо за ногу. Что-то не рассчитал я с анестезией. Мы успеваем?
— Если продолжишь сидеть как чурбан, то нет, — охотник достал из выдвижного ящика чёрные штаны и бросил на кровать. — Надень эти. Твои в крови все.
— Благодарю, — Стас, шатаясь, поднялся и приступил к сборам. — Где условились?
— В железнодорожном пакгаузе. Минут сорок отсюда, — ответил Коллекционер.
— Кто будет?
— Откуда ж я знаю?
— Не понял, — Стас нахмурился с выражением смутного беспокойства. — То есть ты даже не знаешь, кто придёт на встречу?
— А чего ты хотел? — развёл руками охотник. — Чтобы нас у парадного входа салютом встречали? Я сказал Хромому, что для Легиона имеется аж пиздец какая ценная информация. Он допытывался, вроде — «давай конкретнее». Я отбрехался, что сам не знаю, но дело верное, сомнений нет. Какие уж он увещевания адресату передал, чтобы тот на встречу явился — хер знает. Но первых лиц там точно не ожидается.
— Нам никто кроме первых лиц не нужен.
— Хватит ныть. На месте разберёмся. Скажи лучше, что мы просить будем за сокровище наше бесценное.
Стас застегнул разгрузку и усмехнулся.
— А чего ты хочешь? Денег много?
— Не помешает, — ответил Коллекционер. — Только вот с суммой не могу определиться. Как думаешь, сколько называть?
— Судя по тому, что я уже видел, в Железном Легионе ребята не бедные. Цена от твоей фантазии зависит. Ты на что деньги тратить собираешься?
Охотник задумался и надолго умолк, с озадаченным видом уставившись в пол.
— Ну? — напомнил о себе Стас, так и не дождавшись ответа. — Может, землю купить хочешь, скотину завести? Скотоводство нынче — дело прибыльное.
Коллекционер молча помотал головой.
— Или — не знаю даже — заводик какой-нибудь организовать? Тоже нет? А торговлей заняться? Откроешь магазин, будешь пушки со снарягой толкать, как Жопа.
— Не моё это, — мрачным голосом заключил охотник и опустился на стул. — Любое хозяйство к месту приковывает, а я на месте подолгу сидеть не люблю.
