Алексей Евтушенко - Пока Земля спит

Четверо каравос Раво.

Все молодые подтянутые мужчины. Штаны, куртки, крепкая обувь. Ничего особенного. Но я поймал внимательный пристальный взгляд одного из них на себе (он тут же отвёл глаза) и ещё парочку таких же – на Эйше, Карбе и Щелкунчике. После чего все четверо двинулись в нашем направлении, нарочито громко разговаривая между собой о каких-то пустяках. Трое разговаривали. А один, характерным движением наклонив голову, бормотал что-то в свой воротник. Докладывает, что клиенты обнаружены? Может быть, и нет. Может быть, всего лишь сообщает жене, как сильно он её любит. Но рисковать и проверять, так ли это, совсем не хочется.

Пять секунд на принятие решения, Дёма. Не больше.

Мне хватило трёх. Ну, трёх с половиной.

Вернее, их хватило моему вдохновению. Потому как на осмысленное принятие решения времени не было.

– Эй, вы! – заорал я, вскакивая, опрокидывая стул и тыча пальцем в сторону мирно беседующих лируллийцев. – Деревяшки безмозглые! Какого хера пялитесь?! Я вам, что – витрина магазина? Понаехали тут, понимаешь, чурки с корнями! Нормальному человеку уже у себя дома спокойно пожрать нельзя, чтобы на вас не наткнуться!

Столик лируллийцев был от нашего метрах в пяти, и стоит ли говорить, что компания лируллийцев немедленно обратила на меня самое пристальное внимание?

– Вы к кому обращаетесь, юноша? – слова не несли в себе какой-то особенной эмоциональной окраски, но я примерно догадывался, какие чувства проснулись в душе самого высокого и крепкого на вид лируллийца, который и выплюнул их первым. Ну а как же? Наглое оскорбление и наезд – это всегда наглое оскорбление и наезд. Для любого разумного существа. Мой не слишком богатый, но интенсивный опыт общения с которыми вполне позволял сделать этот немудрёный вывод.

– К тебе, бревно толстокожее, к кому же ещё! И ко всему вашему рассаднику! Братаны, – обратился я к опешившей четвёрке каравос Раво, – что делается? Лирулла вконец обнаглела. Ведут себя так, как будто они здесь хозяева. Ну, сейчас мы им покажем, кто здесь хозяин!

С этими словами я одним глотком допил твинн и запустил опустевшим стаканом в лируллийцев.

И попал!

Точно в верхнюю часть туловища самого высокого и крепкого – того, кто подал реплику и которого я про себя окрестил Портосом.

Не думаю, что больно, но наверняка обидно.

Как бы там ни было, через полсекунды все четверо выпростали корни-лапы-ноги из земли и кинулись к нам. Но на их дороге очень удачно оказалась другая четвёрка – каравос Раво. Лируллийцам бы применить обходной маневр, но они выпили не по одному стакану твинна, были взбешены и не разбирали дороги.

Произошло столкновение и смешение рядов.

Кто-то из четвёрки каравос Раво от удара пролетел через весь зал – вот что значит малая сила тяжести! – и опрокинул собой столик вместе со стульями.

И вот уже мы видим, как лируллиец, размахивая верхними ветвями-щупальцами и нижними корнями-лапами, летит в противоположную сторону.

Драка разгорелась, словно костёр на ветру.

Видать, представители древней мудрой Лируллы и бывшие космические пираты и впрямь испытывали друг к другу застарелую неприязнь. О чём я частично знал, а частично догадывался.

Крики и грохот переворачиваемых столов разнеслись по округе. Прохожие останавливались, с явным интересом прислушиваясь и через высокое ограждение стараясь разглядеть происходящее.

– Ходу, – я ухватил Эйшу за руку и, огибая кучу-малу, ринулся к выходу. – Карба, Щелкунчик, за нами!

Нас попытался остановить тот из каравос Раво, кто первым отлетел в угол. Он как раз успел подняться и, видимо, раздумывал, что ему делать дальше. То ли к своим на выручку бежать, то ли нас хватать. А тут и мы навстречу. Всё само собой и решилось.

– Стоять! – мужчина преградил нам дорогу, в его руке блеснул нож. Хороший такой ножик, лезвие в длину сантиметров двадцать. Явно не для того сделан, чтобы карандаши им чинить. Ох, не для того. Однако это что-то новое. Ножами мне здесь пока никто не угрожал.

Чуть притормозив, левой рукой я отодвинул Эйшу за спину, правой вытащил «РП» и выстрелил, не целясь.

Нож в брызгах крови улетел в сторону, герой-смельчак с воплем прижал руку к груди, сгибаясь пополам. На ходу я ещё врезал ему рукоятью по голове, отбросил, сам чуть не потерял равновесие (чёртова сила тяжести!) и тут же врезался в робота-официанта, некстати выкатившегося из кухни с подносом, уставленным стаканами с твинном…

Оставив за спиной шум драки и звон бьющейся посуды, мы, наконец, вырвались на оперативный простор.

Глава 9

Налево, за угол. Теперь прямо. Ещё раз за угол… О, какой удобный проходняк. Узкий, сквозной, сразу и не заметишь. Ныряем в него. Подальше, подальше отсюда. Хорошо бы спрятаться, а ещё лучше и вовсе убраться из этого средоточия товаров, услуг и посетителей всех мастей. Желательно по воздуху. На своих двоих мы далеко не убежим. Даже при столь малой силе тяжести. Если нас так быстро обнаружили, значит, этот, ближайший к резиденции клана Ружебо торговый центр нашпигован патрулями, как булка изюмом. И рано или поздно мы опять с ними столкнёмся, если будем здесь шляться в открытую. Центр кажется городом, если по нему бродить праздно. А если тебя преследует злобный враг, то задницу негде спрятать.

– Что это было? – не мудрствуя лукаво, спросила Эйша, послушно держась за мою руку.

– А ты не догадываешься? Мы в розыске. И, боюсь, это не тот случай, когда любвеобильные родители ищут загулявшее где-то чадо.

– Ты думаешь, эти четверо…

– Уверен. И наверняка здесь полно других. Скажи, купить рубби – это очень долго?

– Ну, какое-то время занимает. Наверное. Хотя я никогда сама не покупала, но догадываюсь, что рубби – не штаны, платье или косметика.

– Умница!

– Что?

– Как же я сразу не догадался. Этим следовало сразу заняться, а не переться в кафе.

– Да чем?!

– Переодеванием. А также стрижкой и перекраской. Элементарная вещь: когда тебя ищут – измени внешность. Неизменно срабатывает. Если верить книгам и фильмам. И Карбу желательно тоже перекрасить. Это возможно? Щелкунчика можно оставить, как есть. Эти ребята всё равно на вид все одинаковые.

Вельхе издал серию протестующих щелчков и скрежетов.

– Он говорит, что ты сильно ошибаешься, – перевела Эйша. – Все вельхе разные, и отличить их очень просто. Если знать, как.

– Хорошо, – согласился я. – Тогда пусть сам придумает, как изменить свою внешность.

– Мы сделаем ему татушку на спинку, – обрадовалась Эйша. – Цветок и пламя! Я давно хотела, но он сопротивлялся. Теперь не отвертится!

Щелкунчик промолчал. Видимо, пытался представить свой новый имидж.

С теми деньгами, что лежали на личном подарочном счету Эйши, возможным оказалось многое. В этом смысле Большой Торгун ничем не отличался от большинства стран Земли – деньги здесь уважали. Правда, бывал я пока только в Турции, но и этого хватило, чтобы понять: фраза «Любой каприз за ваши деньги» имеет под собой все основания. Вы спросите, зачем для этого ехать в Турцию? Всё просто. Не знаю, как в той же Москве и Питере, а в моём родном городе отнюдь не любой каприз выполним за деньги. Возжелай я, к примеру, купить ту же новую иномарку понравившейся мне модели, пришлось бы столкнуться с кучей проблем. Что вы хотите – провинция. Деньги здесь любят, как и в столицах, но вот приложить адекватные усилия, чтобы их заработать, не всегда хотят и умеют.

Здесь, однако, никаких трудностей не возникло. К тому же, как только Эйша осознала, что требуется, то немедленно взяла инициативу в свои руки, и мне оставалось только следовать за ней и подчиняться.

Как я понял, это оказалось нечто вроде элитного салона для богатых, где Эйша уже бывала. Добрались мы до него пешком буквально за десять минут, и это были не самые спокойные десять минут в моей жизни. Но – повезло. Нежелательных встреч мы избежали, а дальше было проще. Самым главным достоинством салона оказалось то, что он и впрямь был элитным, а, значит, охраняемым. Просто так, с улицы, любому-всякому попасть сюда было сложно. А нас, после короткой идентификации, пропустили без вопросов. То есть понятно, что пропустили Эйшу, а я, Щелкунчик и Карба выступали в качестве эскорта.

С достоинством мы прошествовали через вестибюль с половинной от нормальной силой тяжести (подобные вестибюли имелись во всех зданиях на Торгуне, дабы не подвергать организм слишком резким гравитационным скачкам) и вступили в торгово-обслуживающую часть.

Всё устроилось как нельзя лучше. К нам немедленно подлетела любезнейшая молодая женщина-менеджер, Эйша отвела её в сторонку, и они тихонько защебетали. Я расположился в кресле для посетителей, закинул ногу за ногу и напустил на себя скучающий вид. Карба и Щелкунчик пристроились рядом. Менеджер изредка бросала на нас оценивающие взгляды, помечала что-то в крохотном блокноте (при всех технических достижениях бумагой здесь тоже пользовались), и до меня долетали обрывки фраз: «…видела в новостях…», «… сочувствую…», «…в лучшем виде…», «… да, это можно…», «… понимаю…». Наконец, прозвучало громкое и долгожданное «Не беспокойтесь, дорогая, мы всё сделаем», и Эйша приглашающе махнула мне рукой.