Юрий Корчевский - Броня. «Этот поезд в огне…»
Николай был человеком опытным, разведчиком с довоенным стажем, служил еще в засекреченных инженерно-саперных взводах – как их для маскировки называли. Занималась организацией таких взводов ГРУ – Главное разведывательное управление Генерального штаба РККА.
– Как бы ты уничтожение организовал? – спросил командир.
– Небольшой группой. Пару ручных пулеметов можно взять. Ночью часового ножом снять, чтобы не встревожилась немчура. А потом из пулеметов по машинам. Стенки у кузовов из фанеры, уничтожим и персонал, и оборудование. Потом бензинчика из бензобаков сольем, пожар устроим. Полагаю, все можно сделать быстро и без потерь.
– План толковый. Что надо?
– Василия возьму, он мастер ножи метать. И еще четырех человек при двух пулеметах.
– Не мало? Сам говоришь – их двадцать два человека и офицер.
– Они ночью работают, когда партизанские рации активны. Для нас удобно: они все по машинам, никого вылавливать не надо. Оружие при них – только пистолеты. Правда, в кузовах автоматы или винтовки быть могут. Только они воспользоваться ими не успеют.
– Добро. Сам ребят отбирай – и в путь. До утра успеете к месту прибыть, осмотреться.
Глава 8. «Москва»
Группу Николай набрал быстро, Сергей тоже туда вошел. Устал немного, спать за две ночи подряд пришлось мало. Но он, как и Николай, знал обстановку. Василий был якутом – низкорослым, кривоногим. Растительности на его лице почти не было, и возраст угадать было сложно. Тридцать? Возможно… Пятьдесят? Наверное…
Сергей нес автомат и две коробки с патронами к пулемету. Уже знакомым маршрутом они вышли к Зубрихино и залегли в лесу. Сразу ударить не получалось, солнце уже алело на горизонте. Полной темноты не было, и немцы могли обнаружить их на подходе. А еще часовой. Днем он расхаживал возле машин – Сергей вчера наблюдал за ним в бинокль. А где он сейчас? Может, прислонился к кузову, стоит неподвижно? Любую цель – человека, животного, машину – легче обнаружить в движении, так уж устроены глаза.
Партизаны какое-то время вели наблюдение, потом Николай дал команду спать. Но Василий спать не лег, он продолжал наблюдать.
– Ложбинка вон там, почти к самим грузовикам подходит.
Сергей ложбинки не видел, наверное, у якута зрение было острее. Он тоже улегся спать, две ночи без сна – это перебор.
Разбудили его около пяти часов, и Сергей вскинулся, думая, что уже вечер.
– Здоров ты храпеть, как бы немцы не услышали!
Якут сидел рядом и точил о камень нож. Нож и так был бритвенно острым, и делал это якут, наверное, только для того, чтобы занять себя делом.
Ножей у Василия было два, и находились они в ножнах на правом и на левом боку.
– Зачем тебе два ножа?
– Один, однако, кидать хорошо, летит точно. А другим – горло резать, – для убедительности якут провел ножом рядом с шеей.
Потом Василий и Николай улеглись на опушке, наблюдали. Оказалось, Николай, как и Сергей, немного ошиблись с количеством немцев. Двадцать два – это были пеленгаторщики, работавшие в машинах. А еще четыре человека несли охрану. Жили они в кунге, на котором не было антенны.
Николай ругал себя в душе: ведь видел, что на одном грузовике антенны нет, почему не подумал? А немцы могли серьезно помешать, недогляд привел бы к потерям. Вроде бы мелочь, но мелочь, которая могла бы сорвать операцию.
Николай сразу подозвал к себе одного из пулеметчиков:
– Видишь грузовик без антенны?
– Вижу.
– Твоя цель номер один – там караул. Потом огонь переносишь на правую машину.
– Понял.
Николай поставил задачу второму пулеметчику:
– Первым, по темноте, должен выдвинуться Василий. Партизаны подбираются поближе, потом ждут сигнала от якута. Стрельба всем сразу.
Постепенно стемнело. Партизаны видели, как офицер выстроил личный состав, видимо дал задание. Николай, как и Сергей, видели, как на одной машине вращается антенна – на двух других грузовиках они были неподвижны.
Тонкостей пеленгации никто из партизан не знал. Да и к чему это, если машины с личным составом надо было уничтожить?
Якут ушел. С десяток метров еще была видна его темная фигурка, потом и она слилась с темнотой. И ни одного звука, как будто не живой человек прошел, а бесплотная тень.
Через полчаса стали выдвигаться партизаны. Пройдя большую часть дистанции, они залегли. Негромкий металлический стук мог насторожить часового, и потому ближе подходить было нельзя.
Свистнул суслик. Сергей удивился – какой суслик ночью? Но Николай скомандовал – вперед!
Бежали молча. Вот и машины показались. Почему-то шепотом Николай приказал:
– Огонь!
Мигом взвели затворы пулеметов и автоматов.
Звуки выстрелов оглушили, пулеметчики изрешетили все грузовики. Ни одного ответного выстрела не последовало.
Ножом якут пробил бензобаки у машин – остро запахло бензином. Командир зажигалкой поджег приготовленную ветошь, пропитанную маслом, и бросил в лужу бензина.
Грузовики вспыхивали факелами – один, второй… четвертый. Запахло горелой резиной.
Якут вдруг вскрикнул и кинулся в сторону. Сергей побежал за ним. Оказывается, Василий увидел, как от деревенской избы убегал человек. Он догнал его, сбил с ног и сейчас боролся с ним на земле.
Недолго думая, Сергей прикладом автомата ударил противника по голове. Якут обозлился:
– Зачем по башке бьешь? Если бы я убить его хотел, уже зарезал бы. Теперь сам его тащи!
Захваченный оказался офицером, который вечером расхаживал перед шеренгой подчиненных. Форма на нем была черная, и силуэт человека в ней практически сливался с темнотой. Как только его узрел якут? Или услышал? Воистину – прирожденный охотник и воин.
Сергей обыскал офицера, вытащил из кобуры пистолет и сунул его себе в карман. За руку поднял немца себе на спину. Тяжел, гад! Но донес его до своих.
– Где вас носило? – воскликнул Николай и осекся, увидев немца.
– Вот, Василий задержал.
– Очень кстати! Откуда он взялся?
– Вон из той избы. – Василий показал рукой.
– Пойдем, посмотрим.
Николай с Василием ушли, а партизаны отошли в сторону, поскольку, появись сейчас враг, в свете зарева горящих машин они представляли из себя хорошую мишень. Да и воняло от машин сильно: трупы начали гореть, и запах шел, как от крематория.
Николай с Василием вернулись быстро, Николай нес в руке саквояж.
– Бумаги у немца были; бросил, шкуру свою спасал. Ну ничего, допросим, документы изучим! Все, уходим. Василий, ты первым, идешь в дозор.
Группа уходила от горящих грузовиков, и долго еще пожар виделся в ночи.
Немец к моменту марша пришел в себя и смотрел на партизан с ненавистью и страхом. Не ожидал гитлеровец, что в своем тылу он в плен угодит.
Руки ему связали его же брючным ремнем. Он попробовал заартачиться, но Сергей замахнулся на него автоматом. Немец втянул голову в плечи и послушно зашагал.
Двигались они быстро и еще до рассвета вернулись в отряд. Немец затравленно озирался. Допрашивать его стали сразу же, и гитлеровец рассказал много интересного.
Группа пеленгации оказалась одним из подразделений гестапо, предназначенным для борьбы с партизанами, ее технической службой. Взятый в плен офицер координировал работу сразу трех групп. Он показал на карте, где были выявлены работающие радиостанции.
Командир отряда, замполит и Крот переглянулись: немцам удалось довольно точно установить координаты, но в штаб эти сведения прийти не успели.
Немецкого офицера допрашивали долго, до полудня, а потом посадили в землянку под охрану. Двое из партизан, хорошо знающие немецкий язык, принялись изучать документы из саквояжа.
Командиры же после ознакомления с документами были удивлены, даже шокированы: немцы готовили своих людей из числа русских предателей, внедряя их в партизанские отряды и городское подполье. В документах были указаны эти отряды и их дислокация, единственно – в них не было фамилий. Кроме того, гестапо создало два ложных партизанских отряда, весь личный состав которого был из бывших окруженцев, добровольно сдавшихся и перешедших на сторону врага. В их задачу входили жестокие действия, направленные против местного населения, грабежи, изнасилования. Этими действиями немцы жаждали настроить мирных жителей против партизан, лишить их продуктовой поддержки селян.
Кроме того, в документах упоминалось, что в леса перебрасываются небольшие по составу, но многочисленные ягдт-команды из добровольцев, набранные в прибалтийских республиках. Они должны были выслеживать партизанские базы, передавать сведения авиации для дальнейших бомбежек, уничтожать партизанских связных, подбрасывать в колодцы яд. По всему было видно, что партизаны немцев допекли. Снимать с фронта полки или дивизии немцы не хотели – рискованно, и они решили руками предателей изнутри разрушить подполье и партизанские отряды. А если предатели погибнут, то не жалко.