Дмитрий Силлов - Роза Миров. Закон Дракона

Про остальное бывалый народ говорит – «царапина». Однако та «царапина», что сейчас осматривал Снайпер, была хоть и не опасной для жизни, но впоследствии могла доставить проблем.

Кожа разлохмачена, будто по ней тупой пилой прошлись, причем несколько раз. Кровь уже не хлещет, но и не остановилась. И если не предпринять экстренных мер, сочиться будет долго. Да и рана загнить может запросто – бес его знает, где бородач хранил свой боезапас и в каком дерьме вымачивал. Инфицирование раны в полевых условиях без перспективы попасть в госпиталь, это практически на сто процентов верная смерть. Так что, как говорил товарищ Сухов, лучше помучиться.

Снайпер вкатил себе противостолбнячную сыворотку из аптечки с красным штампом «Восстановлено. Клан маркитантов «Савеловские», после чего достал из кармана мультитул, вынул оттуда маленькие ножницы и закусил губу.

По краям жутковатой с виду рваной раны болтались лоскутки кожи и бледные, обескровленные клочья нежизнеспособных тканей – серьезная помеха перед обработкой такого повреждения. Эту помеху Снайпер принялся аккуратно обстригать ножницами, стараясь, чтобы от боли сознание не покинуло тело и пот, мгновенно выступивший на лбу, не залил глаза.

Стрижка поврежденного мяса заняла пару минут, за которые предки бородатого, наверно, не раз перевернулись в гробах – столько комплиментов наговорил в их адрес раненый стрелок.

Наконец омертвевшие кожа и мясо попадали в траву на радость вездесущим муравьям. Но это было еще не все.

Расстегнув чехол СВД, Снайпер отсоединил магазин и выщелкнул оттуда два патрона, а из мультитула вынул маленькие плоскогубцы. Расшатав ими пули, стрелок осторожно вынул их из гильз и выбросил в траву, после чего прилег на травку и аккуратно высыпал порох на рану.

Проделав все это, Снайпер достал из кармана штанов старую армейскую зажигалку, какими в его мире пользуются байкеры и поклонники стиля «милитари». По всей боковой поверхности зажигалки шла гравировка: «Если пойду я долиною смертной тени, то не убоюсь я зла. Потому, что я и есть самое страшное зло в этой долине».

Стиснув зубы, стрелок щелкнул зажигалкой и поднес огонек к кучке пороха.

Тестомес, оторвавшись от объемистой сумки бородача, с удивлением смотрел на странные действия своего спутника. А когда у того на боку вспыхнул маленький фейерверк, и вовсе глаза вылупил от изумления. Неужто человек без литра веселящего напитка способен выдержать такое?

В воздухе отчетливо завоняло горелым мясом. Старик ожидал, что пришелец из иномирья сейчас заорет благим матом и начнет кататься по траве, но тот лишь побелел, словно снег на вершине Драконьих Клыков, но не издал ни звука.

Итан взвалил на плечо тяжелую сумку и подошел к Снайперу. Тот уже сидел на траве и, разорвав второй перевязочный пакет, собирался бинтовать грудную клетку.

– Погоди, – остановил его старик. – В сумке бородатого есть кое-что, чего я не знаю. Посмотри, может, пригодится.

Слегка морщась от боли, Снайпер заглянул в вещмешок своего несостоявшегося убийцы и, слегка присвистнув, вытащил оттуда небольшую камуфлированную сумку.

– Эх, где ж ты раньше был, – сокрушенно покачал головой стрелок, откидывая клапан сумки. – Это набор первой помощи АИ-Н-2 «Спецназ», причем неслабо доукомплектованный хозяином. Вопрос ровно один: откуда тот хозяин появился в этом мире? Жаль, задавать его теперь некому. Знал бы раньше, пожил бы еще бородатый. Недолго, конечно, но тем не менее.

Говоря все это, Снайпер не забывал потрошить аптечку главаря лесных бандитов. Результатом его поисков стала упаковка мощного антибиотика «Ципролета» и тюбик с противоожоговым «Пантенолом».

– Живем, – сказал стрелок, закидывая в рот две таблетки антибиотика. – Воды нет?

– Найдется, – сказал Итан, протягивая трофейную флягу. – А насчет того, откуда он, – думаю, попал сюда так же, как и мы с тобой. Освоился, организовал банду из местных и принялся выживать как умел.

– Не исключено, – кивнул Снайпер. – Судя по его снаряге, так оно и было.

Запив таблетки, стрелок тщательно намазал «Пантенолом» обширный ожог на боку, после чего с помощью старика на совесть забинтовал рану.

– Авось не сдохну, – резюмировал он, поднимаясь на ноги. – Теперь, пожалуй, можно и приодеться.

– Ты о чем? – не понял Тестомес.

Снайпер кивнул на трупы.

– Одежонка у нас как у бомжей, а эти щеголи все в коже, словно братки у меня на родине в девяностые. Неужели оставлять им эдакие шмотки?

– Поверье гласит, что можно забирать у врага еду и оружие, но нельзя его голым отправлять в Обитель мертвых. Он может вернуться назад на полпути и потребовать назад свои вещи.

– Пусть возвращается, встретим, – жестко сказал Снайпер. – Не мы напали на них, а они на нас, так что теперь пусть не обижаются. К тому же не нужно бояться мертвых, живые гораздо опаснее. И еще – запомни, старик: на войне мародер тот, кто забирает у мертвого врага лишнее, пытаясь нажиться на трупе. Таких порой стреляют свои же, и правильно делают. Но если ты берешь необходимое, то это лишь вопрос выживания, и никто тебя не осудит. Так что хватит трястись, иди и выбирай себе одежку по размеру. А потом прикинем, куда нам идти, так как о дальнейшем маршруте следования я не имею ни малейшего представления.

– Есть одно место, – сказал Тестомес, покосившись на спутника. – И я тебя туда отведу. Только, боюсь, не дойдешь ты с таким-то ожогом.

– Я – дойду, – сказал Снайпер, вертя в руках трофейный баллончик с надписью «Бензин для заправки зажигалок», найденный в обширной сумке бородатого. – Если же сдохну по пути, хоронить не надо. Просто плесни на труп из этого флакона и подожги. Не люблю я быть под землей, тоскливо там и холодно.

– Договорились, – кивнул старик.

Неприятная это тема. Идешь ночью по дороге, а за тобой на почтительном расстоянии толпа тащится с вилами да топорами. Кто-то, видать, к Фрогу успел в дом забежать, разузнать, что да как, и рассказать остальным. Уважения к Лису несомненно прибавилось, ненависти – тоже. Нетрудно догадаться, что папаша оборотней преподнес историю в ожидаемом свете: пришел лихоимец в дом честных людей, ограбил, оружие украл, детей, пытавшихся остановить беспредельщика, колдовским огнем пожег и превратил не пойми во что…

Лис на удивление хорошо слышал перешептывания за спиной и про себя усмехался. Истина это то, во что верит большинство, стало быть, его одинокая правда нынче не стоит и ломаного медяка. Ну и ладно. Живым Лис решил не сдаваться ни под каким видом, тем более что лук и меч позволяли умереть красиво, а на остальное было наплевать. Жаль только, что огненной отрыжки больше не было, даже намека на нее не осталось. Сколько Лис ни пыжился, сколько ни пытался извергнуть из себя хоть жалкий язычок пламени, ничего путного не получилось.