Судьба в зеркалах - Кирилл Юрьевич Шарапов
— Есть готовиться, — улыбнулся Радим. — Товарищ генерал, у меня до вас дело. Я тут одного маньяка прибил. У меня информация по сорока трем эпизодам. Вот. — Вяземский выложил на стол кипу бумаг.
Гладких взял верхний лист, принялся читать, его бровь изумленно изогнулась.
— Старый стиль, дореволюционный почерк, женский, а листы словно вчера написаны. Как так?
— Помощница моя его исповедь конспектировала, — пояснил Вяземский, ни словом не соврав. Она барышня странная, такие вот у нее тараканы, поклоняется девятнадцатому веку, можно сказать, живет в нем. Но девушка аккуратная и очень исполнительная, ничего не упустила.
Генерал кивнул и принялся читать дальше, на каком-то фрагменте его перекосило. Он взял следующий лист, пробежался глазами, отвел взгляд.
— Если все это правда, — вздохнул генерал, — мы кучу висяков по всей стране закроем. Протащим по линии твоей службы. Маньяк ликвидирован, личность установлена, все под гриф. Большое дело ты, Радим Миронович, сделал. Такую мразь на тот свет спровадил. Знаешь, а я тебе еще одну медаль за это на грудь повешу, если, конечно, все подтвердится. Думаю, за «Доблесть» подойдет, как считаешь, Евгений Владимирович?
Тот зло сверкнул глазами, но ответил выдержанно, нейтрально.
— Выждать нужно месяцок-другой, а то и звание, и орден, жирно слишком. И сначала нужно проверить все эти записи, поднять дела.
— Да мне не горит, проверяйте, товщ майор. Вы мне лучше скажите, есть что по моему профилю?
— Мне никакая информация не поступала, так что можете быть свободны, старший лейтенант. Понадобитесь, вызовем.
Радим понял, что эта сука его специально провоцирует, но ругаться не хотелось, поэтому он просто кивнул.
— Разрешите идти, товщ генерал-майор?
— Свободны, старший лейтенант Вяземский, и помните про награждение.
Радим поднялся и, пожав Гладких руку, которую он протянул сам, все же кивнув майору, вышел из кабинета.
Вяземский покурил у входа в управление, перекинулся парой слов с несколькими знакомыми по прошлой пьянке сотрудниками, и стал прикидывать дальнейший план. Нужно готовить поход в расколотый мир, сегодня среда, там время идет один к трем, значит, если выйти завтра, то дней шесть там можно провести, чтобы в субботу вернуться к Ольге. Но тут он вспомнил о горе железного лома в своем подвале и понял, что до понедельника ни о каком расколотом мире можно и не мечтать. И оказался прав, сначала позвонил Старостин и продиктовал номера телефонов людей, которые заинтересовались его трофеями, итого одиннадцать человек, а вечером к нему заглянул Жданов и выдал четыре наводки на кланы местных в зазеркалье, и двух вольных артефакторов, которые обретались в Москве.
Радим вздохнул и, забив номера в телефонную книгу, принялся за переписку, причем пришлось пользоваться переводчиком, так как половина из них русского не знала вообще, и разговор шел на английском.
Договорились, что завтра они явятся посмотреть товар, правда, в дом Радим их приглашать не собирался, но с местом все решилось без проблем. Соседние дома, принадлежащие переселившемуся в СИЗО Горину, были опечатаны, зеркала там имелись, так что утром он перетащит туда сумки с трофеями, и там же проведет смотрины. С улицы никто ничего не увидит. А в пятницу пойдет в зеркальный мир налаживать контакты с местными и вольными артефакторами. Выходные проведет в Москве с Ольгой. Хотя, к черту Москву, Радим порыскал по сайтам отелей и снял на два дня уединенное бунгало в небольшом отельчике на берегу индийского океана. Он отдохнул душой на копе, но последующие события обнулили это, требовалось снова набраться положительных эмоций, поэтому Вяземский позвонил Ольге, сообщив о планах. Его действия были приняты благосклонно, так что вечером в пятницу они отправлялись на теплый океан.
— Хорошо быть ходоком, — с усмешкой заметил Радим, и принялся за разбор трофеев.
Дольше всего возился со всякими амулетами и артефактами, двойники разграбили поселок клана, ведьма забрала себе только меч Стрефа, остальное поделили согласно вкладу между тремя анклавами красноглазых. Несколько хороших артефактов он оставил себе, они действительно того стоили, как и набор зелий, которые были подписаны. Среди них нашлось почти полтора десятка на восполнения резерва. Учитывая особенность расколотого мира, эти флаконы становились для него просто бесценными.
Да, суматошный день выдался. Кто только у него в гостях не побывал — украинцы, прибалты, казахи, но это, можно сказать, почти соотечественники. Ближе к вечеру явилась пара мексиканцев, а так, в основном, европейцы — поляки, немцы, французы, испанцы. Под конец даже гость из Африки, который очень неплохо говорил по-русски. Расторговался замечательно, платили в долларах, сто грамм миродита стоили в вечно зеленых бумажках четыре двести, а брали мужики килограммами. Видимо, у них с финансированием было куда лучше, чем у отдела Старостина. Так что к концу дня у Радима набралось почти триста тысяч, и, если мерить деревянными, это двадцать один миллион. Кстати, примерно на сто тысяч они еще артефактов отложили, заявив, что на днях свяжутся, скажут, когда заберут.
Радим же, закинув деньги в сейф, заказал себе пиццу и провел вечер у камина, глядя на огонь.
С кланами и вольными артефакторами он провозился до вечера пятницы. Ничего сложного, они забрали всю руду и весь лом, платили золотом, не скупясь, так что два пустующих в подвале сейфа превратили не самый богатый домик на окраине элитного поселка в филиал госхрана. Сейчас у него в сейфах только золота скопилось почти на сто одиннадцать миллионов. Правда, там была доля за базу ордена Слияния, но это неважно. Хотя, учитывая, сколько у него осталось миродита в слитках, то еще запросто мог миллионов пятьсот поднять, а может, и больше, не взвешивал. Но переводить чистейший артефактный металл в деньги или в рыжье, было верхом глупости.
Когда он вернулся, Ольга уже стояла у зеркала с небольшим чемоданом. Вяземский на это улыбнулся, у него была собрана маленькая сумка, с которой он ходил в спортзал. Одежда на выход, пара плавок, ботинки.
— Готова, Уна? — поинтересовался он, притянув к себе Ольгу и целуя в губы.
— Да, — после долгого поцелуя произнесла Бушуева, — пошли быстрее, хочу успеть окунуться в океан. А потом ужинать.
Радим кивнул и открыл проход в маленький магазинчик на окраине города, который работал, но владелец торчал в квартире прямо над ним.
— Хорошо быть ходоком, — с легкой завистью заметила Ольга.
Радим ничего не ответил, но его заинтересовал вопрос, можно ли наделить
