Титан империи 7 - Константин Зубов
— Сука, — сплюнул рыжий. — Значит, вы хотите по-плохому…
На окно упала тень, и я развернулся. За стеклом висел огромный шестирукий конструкт. В лапу ему вцепился злобный Красавка и пытался отгрызть, но тщетно.
Звон разбитого стекла на мгновение оглушил. Монстр прыгнул в комнату и взмахнул лапами. Скалозубова-старшего порвало в клочья за какую-то секунду, а эта шестирукая образина уже сидела на секретере. Красавка лежал на полу и пытался подняться на ноги.
Мальчик на плече рыжего истошно закричал.
— Он мой, а вы хватайте рыжего… — шепнула Гама и бросилась искусственной твари наперерез.
Они сцепились и рухнули на пол, я же рванул к мелкому уродцу.
Твою мать! Двери за его спиной вдруг распахнулись, и появился еще один конструкт.
— Не повреди шкатулку! — зарычал рыжий, затем подхватил рыдающего Женю и швырнул в меня.
Мальчика я поймал на лету, а на нас уже летел конструкт, морда которого напоминала птичий клюв. Перескочив через хозяина, тварь раскинула лапы и завертелась как циркулярка.
— Закрой глаза, — шепнул я маленькому Жене.
Громадная тварь налетела всей своей гигантской массой, я же резко развернулся закрывая мальчика. Тяжелые лапы врезались в мою спину и взорвались ошметками металла.
Я слегка покачнулся, выбросил руку и схватил тварь за морду.
Надеюсь, наша с Гамой вечерняя экспресс-практика управления конструктом даром не прошла. Мой дар Изменения тут только в помощь.
— А ну спать! — прошипел я, пытаясь удержаться на ногах.
Целых три секунды тварь впустую дергалась, пытаясь порвать меня на тряпки, а затем…
Остановилась. Глаза мигнули красным и потухли. Фух, надо бы расцеловать Гаму…
Я оглянулся — окровавленная нексонианка наступила на грудь поверженного конструкта и, высунув язык от усердия, нитью перепиливала ему шею. Во все стороны летели искры, скрежетал металл, гавкал прыгающий вокруг Красавка, а монстр дико ревел.
Рыжий такого зрелища вынести не мог — его рожу еще больше перекосило, и он разрядил в нексонианку весь магазин. Правда, Гама даже не повернулась в его сторону.
— Главное, не задеть сердцевину… — проговорила она, облизнувшись.
Смятые пули снова посыпались на пол, а затем раздался громкий дзинь! — и нить, наконец, вспорола толстый слой металла. Голова чудища покатилась по полу и ударила рыжего по ноге. Конструкт под каблуком Амальгамы еще раз дернулся и затих.
Я же вернулся к собственному железному болвану. Как там говорил Рихтер? Разобрать врага и собрать себе союзника! Как там говорила Гама? Кнут и пряник!
Но сначала пришлось по-быстрому покопаться в его электронных мозгах — примитивных, чего уж скрывать. Нужную «кнопочку» я нащупал тотчас. Потом достаточно было немного поменять ему настройку, и вуаля — «враг» стал «другом»!
Конструкт еще раз дернулся, а затем отошел на два шага. От его рук остались лишь ошметки покореженного металла, но разве это проблема для твари, которая может забить врага клювом?
— Задача, хозяин?
Рыжий, кажется, был против такой постановки вопроса. Он зашипел и принялся наскоро перезаряжать пушку.
Блин, и чего он задумал? Застрелится прямо здесь?
— Взять, — сказал я и по-доброму улыбнулся в лицо ублюдку.
На этот раз пришла пора трястись уже ему, а не маленькому Жене. Он, наконец, вставил магазин и наставил пистолет на медленно приближающегося к нему конструкта.
— Ты чего творишь, тупая жестянка? — зашипел он. — Кто твой хозяин⁈
Его «подвижный глаз» сверкнул, словно пытаясь перепрошить электронные мозги, но конструкт если и остановился, то лишь на мгновение.
— Сука! — зарычал рыжий неудачник и начал палить монстру в голову.
Бум-бум-бум! — загрохотали рикошеты, и одна пуля резво прилетела самому стрелку в ногу. Он заверещал, распластался на полу и пополз.
Но далеко не ушел.
Конструкт скакнул, и грохнувший в последний раз пистолет полетел в сторону.
— Мама… — пискнул Рыжий, отчаянно скребя пальцами пол.
Конструкт приподнялся, отклонился назад и приготовился размозжить хилому противнику башку.
— … живым! — крикнул я, и хлоп! — конструкт замер, не донеся свой жуткий клюв до вращающегося глаза рыжего каких-то пары сантиметров.
— Хороший мальчик. Красавка, фу! Потом пожрешь, мы еще с ним не наговорились.
Я повернулся к Жене — размазывая слезы, мальчик сидел на полу.
А между тем, рыжий не сдавался. Кое-как выбравшись из-под застывшей туши конструкта, он опять потянулся к пистолету.
— Не надоело? — выдохнул я. — Неужели еще непонятно, что своей пукалкой ты можешь разве что себе черепушку вскрыть, идиот?
Он наставил ее на меня, потом на Красавку и наконец на Гаму, при этом на уродливой роже проскользил весь спектр эмоций.
Он громко застонал, а затем и вправду сунул ствол себе в рот.
Щелк! — пистолет дернулся в его руке и отбросил затвор. Пусто.
— Нет, — хохотнул я. — Даже на это он, похоже, не годен!
С этими словами я для профилактики пнул поверженного противника. После чего сел рядом с ним на корточки.
— Ты кто такой, друг?
Щелк! Щелк! Щелк! — придурок продолжал впустую жать на спуск. Мне это быстро надоело, и я отобрал пушку.
— Отдам, когда ответишь на вопрос, — я стукнул рукояткой уродца по лбу. — Кто такой, спрашиваю, рыжий-бесстыжий? Гама, подвесь-ка нашего дорогого друга к потолку. Может быть, тогда его язычок развяжется.
Ублюдок завизжал, но нити Гамы пощады не знали. Через минуту он уже болтался вместо люстры.
Увы, он продолжал молчать, и пока Гама отошла успокаивать Женю, я принялся обыскивать мудилу.
Через минуту рыжий отчаянно верещал, а на полу уже лежала куча самых разных предметов, которые я умудрился выудить из его карманов — в основном ножи разных форм и размеров, а еще ножнички, пилочка для ногтей… косметика?
— Фу, гадость! — прокомментировал Красавка. — Scheiße!
И вправду — следить за своей рожей этот урод, похоже, любил. Ишь как несет от него душисто! И ручки какие элегантные — почти женские. Может, сломать ему пару пальцев, чтобы был посговорчивее?
И нет, ни в карманах, ни в подкладке пиджака не нашлось ни документов, ни других бумажек, которые указывали бы кто он и откуда. До трусов мы не дошли — я побрезговал.
Подошедшая Гама лишь хмыкнула и крутанула рыжего как елочную игрушку. Женя, сидевший у нее на руках, нервно рассмеялся и прижался к груди нексонианки.
Ладно, раз обыск ничего не дал, значит, попробуем по-старинке — попинаем мудака ботинком по роже!
— Не переусердствуйте, хозяин, все же в комнате
