Смутное время - Макс Алексеевич Глебов
— Тогда мы воевали одни, а теперь мы сражаемся в союзе с людьми, — возразил Кат, — Это многое изменило и существенно расширило наши возможности. Один из примеров вы видите своими глазами.
— Прошу меня извинить, я не представился, — произнес в ответ джангр, слегка остывая. — Командир отряда эвакуационных транспортов полковник Корг. Я услышал вас, сержант, но, простите, мне очень трудно верить вам на слово.
— Это неудивительно, — согласился Кат, — но в данном случае проблема решается совершенно элементарно. Вы уходите за пределы системы и ложитесь в дрейф. К вам никто не приближается, чтобы при необходимости вы в любой момент успели разогнаться и уйти в прыжок. Я отправлю к вам один небольшой невооруженный корабль, который примет на борт ваших представителей и отвезет их на Чииру или в любую другую точку системы, которую вы захотите осмотреть. Хоть на бывшие корабли Роя, если у вас возникнет такое желание. Ну а дальше вы сами решите, хотите вы остаться или будете искать свой собственный путь. Навязывать решение вам никто не собирается.
На несколько секунд Корг задумался. Встреча с Лингом и лейтенантом Чеховым лишь слегка поколебала картину мира, сложившуюся в его голове в последние годы, особенно, после нападения эсминцев из системы Лакайль. Более широкую трещину его предубеждение к людям дало, когда обещанный Чеховым транспорт с тетралом показался на экранах сканеров эвакуационных транспортов, и привели его действительно джангры, как и говорил этот человек. Корг о многом их расспросил, и то, что они рассказали, казалось совершенно невозможным. Люди и джангры действительно жили вместе и даже участвовали в совместных боевых операциях. И история, рассказанная Лингом, о спасении людьми джангров на Чиире, во что Корг до последнего не верил, тоже оказалась правдой.
— Возможно, времена действительно изменились, и я многое упустил за годы вынужденного ожидания в пустоте, — наконец, произнес Корг, — но жизни почти пятидесяти тысяч джангров, за которые я несу ответственность, не позволяют мне принять решение без всесторонней проверки полученной от вас информации. Тем не менее, ваше предложение меня устраивает. Присылайте, корабль, сержант — мы прекращаем разгон.
* * *
Вызов от Адмирала Ямады застал меня в адмиральской каюте линкора «Смоленск». Минут двадцать назад мы закончили разбор результатов учебного боя в составе флота. Все-таки наши корабли были собраны в кучу из разных эскадр, а большая часть экипажей набиралась на «Катанге», планетах Эпсилона Индейца и из джангров, выживших на Чиире. Частично сработаться они, конечно, успели, но для полноценного боевого взаимодействия в составе крупного соединения кораблей их подготовки было явно недостаточно, так что при любой возможности мы проводили учения и отрабатывали совместные действия кораблей флота при решении различных учебно-боевых задач. В общем, только я собрался немного расслабиться и отдохнуть, как мой коммуникатор подал сигнал о входящем вызове по гиперсвязи.
— Доброго дня, лейтенант, — выражение лица Ямады мне сразу не понравилось. — Я опять с плохими новостями.
— Что на этот раз упало на наши головы, господин Адмирал? — спросил я, мысленно прощаясь с идеей немного отвлечься от текущих дел.
— Малый разведчик из Солнечной системы. Он смог незамеченным добраться почти до орбиты Индейца-3, и только там был перехвачен и задержан линкором «Берн». Маскировочные поля имперской разработки все-таки заметно превосходят наши колониальные поделки… — с недовольством в голосе сообщил Ямада.
— Адмирал, вы что-то недоговариваете, — улыбнулся я в ответ, — С каких это пор отловом вражеских разведчиков у вас занимаются линкоры? Это дело патрульных корветов, специально заточенных под подобные задачи. В крайнем случае, им могут помочь эсминцы. Но линкор, да еще и ваш флагман!
— Ну… — Ямада слегка замялся, — его, собственно, ловить не пришлось. Он сам выключил генератор маскполя и лег в дрейф. Сопротивления при задержании экипаж не оказал, да там того экипажа и было-то четыре человека.
— Перебежчики?
— Да, что-то вроде того, правда, добровольно к нам отправились только двое. Остальным эти двое просто не оставили выбора.
— То есть они угнали корабль у Феррейры?
— Ну, почти. Впрочем, это сейчас не важно. Важно другое — командир захваченного разведчика утверждает, что хорошо знает лейтенанта Чехова, а в последнем бою на Адриане-2 даже вытащил его на своем десантном транспорте из-под самого носа наступающих роботов Роя.
— Капитан второго ранга Семенов?! — я ничего не слышал о своем спасителе с того момента, как оказался в госпитале. В имперской сети свежей информации о нем не было, а потом и сама сеть стала распадаться на фрагменты, пока не сгинула совсем.
— Да. Он назвался именно так. Семенов Александр Робертович. В нашей информационной базе действительно есть сведения об этом офицере. Сильно урезанные, конечно, и весьма устаревшие, но это, несомненно, он.
— Этому человеку можно доверять, адмирал. Он сообщил что-то важное?
— Не столько он, сколько его спутница. Это очень непростая птица. Камилла Рибейро, до своего побега из Солнечной системы она сделала неплохую карьеру в аналитическом департаменте местной службы безопасности, а потом была личным референтом их диктатора адмирала Феррейры. Она заявляет, что причины своего поступка готова озвучить только вам, лейтенант. Я, конечно, могу подвергнуть ее допросу с применением спецсредств, но что-то мне подсказывает, что в данном случае лучше сначала дать ей возможность встретиться с вами.
— Но что-то же содержательное они вам сказали, адмирал?
— Сказали, — мрачно кивнул Ямада, — Феррейра договорился с неким господином Южным, представителем системы Лакайль, о совместной атаке на Эпсилон Индейца. Точной даты перебежчики не знают, но это вопрос ближайших недель, если не дней. Вы отдаете себе отчет, лейтенант, насколько это все меняет?
Слово «меняет» здесь подходило плохо. Объединение эскадр Солнечной системы и Лакайля превращало оборону системы Эпсилона Индейца в совершенно безнадежную затею. Даже если собрать вместе флот СГЛД, корабли Ямады и эскадру прикрытия системы Глизе, мы все равно вставали перед фактом практически двукратного превосходства противника в тяжелых кораблях. Впрочем, по легким силам ситуация была не лучше. Против одного нашего авианосца, семи линкоров и четырнадцати крейсеров враг мог выставить три авианосца, тринадцать линкоров и двадцать один крейсер, причем половина этих кораблей была имперской постройки, что существенно увеличивало и без того огромное преимущество вражеского флота. Конечно, у нас еще имелась эскадра Вертера, но бывшие корабли Роя не имели возможности самостоятельно уходить в гиперпрыжок, и их приходилось таскать между звездными системами с помощью буксиров или в трюмах и на внешней подвеске транспортов, что сильно снижало мобильность этих сил, да и было там из стоящих кораблей только четыре крейсера,
