Начало (СИ) - Бредвик Алекс

Говорить, кстати, я тоже не мог. Возникло ощущение, что у меня просто вытащили глотку, язык, оторвали челюсть. Но как? Да фиг его знает. Это чёртова фантастика… чёртова наука чёртовых безумцев способна на многое. Даже на такое дерьмо.

В какой-то момент я от скуки уснул, а потом проснулся от яркого света, который резал глаза даже через веки. Я не видел ничего вокруг, кроме этого света, я слышал отголоски слов, речи. Слышал женский голос, два мужских… потом ещё один женский, но очень грубый и… старый.

К свету я начал постепенно привыкать. Я пытался всмотреться в лица, но… не видел их. Медицинские маски, какие-то странные очки. Лиц не было видно, вообще. Но примерная форма лиц угадывалась. Среди всех присутствующих не было Хендмейна. Странно, обычно он присутствовал при всём этом… с ним что-то случилось?

— И так, уважаемые, — снова роботизированный изменённый голос, это был тот чёртов учёный, это был Шримфолл. — Мы с вами здесь собрались, чтобы разобраться в возможностях восстановления этого организма посредством живой и не живой массы, в особенности восстановления внутренних органов, а также… чёрт… мне даже противно говорить об этом!

— Тогда я продолжу, — хриплый, грубый женский голос продолжил вещать. — Этот объект поглотил трёх женщин. Целиком. Нам бы хотелось так же узнать, если ли внутри этого… Нулевого генетические слепки тех несчастных, которых он превратил в ничто. Если так, то можно будет попробовать их восстановить.

Дальше началось что-то странное. Говорить они перестали, только бросали короткие фразы, просили подать тот или иной инструмент… резали, перекладывали. Видел, как выложили печень, как отложили целый фрагмент моего кишечника, попытались вытащить сердце, но когда где-то что-то рубанули, то я начал в прямом смысле слова умирать. Было страшно. Я уже привык чувствовать себя… бессмертным. Но чёрт! Я могу сдохнуть!

— И так… — продолжил снова Профессор. — Мы взяли все необходимые материалы для исследования. Главное… держите его в специальном растворе, а то есть вероятность, что эти органы… попытаются восстановиться. Хм-м-м… уважаемые, как думаете, есть возможность того, что если Нулевого разделить на две части, то они восстановятся в двух Нулевых.

— Нет, — довольно жестко ответил уже знакомый мне голос Хендмейна. — Вся работа по восстановлению лежит внутри двух чипов, которые у него в голове. Если разделить чипы, то он может восстановиться. Может. Но в единичном экземпляре, за это отвечает первый чип. Вторая часть, даже если там будет второй чип, который усиливает первый, просто превратиться в тварь, которая попала к нам на планету. Не советую с этим играть. Мы уже видели результаты таких игр. Целое крыло было закрыто, а потом всё там сожжено. Жертв новых не нужно, так что… не советую проводить такие эксперименты. При том, что вы их уже проводили, да, Профессор.

— Ну-у-у, — усмехнулся он, причём противно, — и я не без греха. Да. Из-за меня то крыло и было уничтожено.

— И три сотни сотрудников, — с отвращением в голосе проговорил сквозь зубы Хендмейн, после чего его снова не было слышно.

Снова они что-то делали, что-то перекладывали. В итоге, мне несколько раз загораживали обзор, весь мой кишечник порезали на так называемые персты, это с их слов, и он был разложен на отдельные составляющие в какие-то ёмкости с раствором. Так же вытащили желудок, почки, селезёнку… от одной мысли, что у меня нет половины органов, меня… вырубало. Я старался не думать. Вообще. Просто смотрел в потолок, либо на лампу. Это было слишком… страшно.

— Итак, — спустя, наверное, час времени, снова начал говорить Шримфолл. — Уважаемый Хэндмейн, скажите, пожалуйста, сколько у нашего обследуемого, — тварь, не подопытного, а, чтоб он сдох, обследуемого, — подконтрольного вещества, как вы говорите, чтобы он мог восстановиться.

— По оценке моей системы, подключённой к его чипам, — начал говорить он, одновременно перестукивая пальцами по нормальной, механической клавиатуре, что меня удивило, вроде высокие технологии и всё такое… — сейчас у него около трети от единицы подконтрольного вещества. Если бы не блокировались основные функции, был бы риск, что он мог сорваться. Этого не хватит для восстановления… вообще ничего. Необходим источник подконтрольного вещества. Тоже мясо.

— Тогда… — шум шороха, упало что-то металлическое, кто-то выругался, причём очень некрасиво, хотя я сам не лучше, — положим ему вот этот кусок сырого, немного протухшего, хе-хе, мяса ему в брюшную полость, посмотрим, что его организм сможет с этим сделать… и так… по моей команде… запускайте!

Несколько перестукиваний по клавиатуре, и на короткое мгновение ко мне вернулись все чувства. Всё тело просто взорвалось вспышкой боли. Хотелось кричать, хотелось биться головой. Но я не мог пошевелиться. Мой мозг… он просто не мог выдержать всего этого, но я был жив, меня насильно удерживали, а потом… всё закончилось, боль ушла.

— Потрясающе! — похлопал в ладоши Профессор. — Этот кусок мяса был… поглощён Нулевым, эта темная субстанция схватила его, поглотила и сформировала из него одну почку и селезёнку! Это просто потрясающе! Если бы каждый так мог делать, восстанавливаться на ходу!

— Это чем-то напоминает ваши камеры восстановления, Профессор, — девушка с более нежным голосом явно пыталась подлизаться, и у неё это выходило, судя по застенчивым смешкам этого морально дохлого, дерьмом пропитанного учёного. — Только тут… процесс в сотни раз быстрее! Если не тысячи. Почти мгновенное восстановление. Всего одиннадцать секунд, и часть его органов восстановлена. А сколько, если не секрет, было использовано килограмм мяса, чтобы восстановить… два столь лёгких органа.

— Вот в этом самая большая загвоздка, — уже без радости в голосе, а с задумчивостью и, скорее, какой-то тревогой говорил учёный. — Было использовано почти пять килограмм мяса. А восстановлено около пяти сотен грамм.

— Тогда давайте класть больше мяса! — с явным нетерпением сказал другой мужчина.

И началось. Боль то появлялась, то пропадала. Я уже ничего не понимал. У меня просто… восприятия не было никакого. Я был. Видел свет и всё. Несколько десятков раз я точно вырубался, пару раз основательно. Но в итоге всё закончилось. Меня полностью восстановили, потратив на это около сотни килограмм, сквозь звон слышал эту цифру.

— Итак, — снова заговорила женщина с грубым голосом, — что касается ДНК. Лишней не было найдено, вся, которая содержалась во всех его органах, во всех его тканях, во всей слизи, волосах… во всём, короче, только его, больше ничья. И это странно. Им было поглощено… три девушки. Три различных ДНК должны были быть найдены, либо их следы. Но ничего нет.

— Думаю, ничего удивительного, — снова этот… Профессор. — Мы сейчас видели, что он полностью перерабатывает всю органику. Вообще всю. Соответственно, он её полностью расщепляет, подстраивает под себя. А потом регенерирует, используя… скажем так, нейтральную субстанцию, управляемую им, точнее, его чипами. Жаль, что не получилось эту нейтральную субстанцию собрать…

Дальше меня начали зашивать, точнее как, просто сложили то, что ещё было снаружи, после чего просто прикрыли кожей, которая тоже была натянута и зацеплена за крючки, которые я не видел. Всё же я — человек, хоть и немного особенный, но угол зрения у меня как у простого человека. Потом убрали фиксацию головы и запустили регенерацию.

Когда все покинули помещение, в особенности Хэндмейн, ко мне зашли военные, которые с опаской смотрели на меня. Система работала, я сразу посмотрел количество подконтрольного вещества. Полтора. Как и было… как до одной четвертой финала.

— Осторожнее, — говорил самый крайний, за спиной которого было видно гиганта в броне и с пушкой в руках, — он может… жрать своим телом. Я видел это… так что… очень осторожно с ним. Контролируйте себя, смотрите за ним. Без перчаток его не трогать. Оружие наготове. Снять с предохранителей. Огнемёт приготовить к применению по назначению.

Огнемёт… радикально. Но я мог их понять. Жить хочется всем. И мне тоже… поэтому я слушал все их приказы и спокойно следовал им. Я не знал, как поглощать. Оно происходило оба раза само собой, точнее… под влиянием той чёртовой сущности.