Воспитанник орков. Книга вторая (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

— Мир вам, люди!

К костру вышел человек, в длинном плаще светлом плаще, с черными крапинками, высоких сапогах и маленькой зеленой шапочке.

— Коль о волке речь, так и волк навстречь! — хмыкнул Буч.

— Ты о чем это? — не понял Данут, настороженно поглядывая на незнакомца.

— Ты мага, случайно, не хотел увидеть? Не думал о них? Вот, как раз один мой знакомый маг, — усмехнулся старый орк, а Данут, подтянул поближе к себе топор.

— Мир вам! — еще раз повторил маг, показывая открытые ладони.

— Садись с нами, — сказал старый орк, похлопав здоровой рукой по земле, рядом с собой.

Усевшись рядом, маг посмотрел на Буча, перевел взгляд на Данута. Видимо, действия парня не остались незамеченными. Слегка улыбнувшись, спросил:

— Не любишь магов?

— А за что мне их любить? — насупился парень. — От тех, кого я встречал, только плохое видел.

— А сам-то ты, чем лучше? — убрал маг улыбку с лица. — Вон, — кивнул он на остатки курицы, — скажешь, что хорошее дело сделал?

— Так это простая курица, дикая. Паслась в лесу, червячков ела, мы ее тоже съели. Что тут такого? — удивился Данут.

— Это была твоя курица, Перевертыш? — спросил Буч. — Если твоя, то прости. Кабы мы знали, что твоя, не ели бы. Но ты парню не пеняй, курицу я ловил.

— Но ели-то оба? А мальчик твой, он тебя отговаривал, говорил — мол, дяденька Буч, не трогай птичку! Было такое?

— Не было, — твердо ответил Данут, вновь начиная коситься на топор, но в разговор вмешался Буч.

— Перевертыш, я тебя давно знаю, ты меня тоже. Я ж уже сказал — извини, ошибка вышла. Знали бы, что кура твоя, так не тронули б.

— Да что ты заладил — твоя, не твоя? — с досадой сказал волшебник со странным именем Перевертыш. — Я этих кур нарочно создал, хочу новую породу вывести, а вы их жрете.

Немного поахав, маг принялся собирать перья, обглоданные кости и внутренности черной курицы в одну кучу.

— Эх, зачем же в костер-то было бросать? — попенял маг, выгребая из горячих углей то, что осталось от ножки.

Маг собрал все косточки, старательно соединил их друг с другом, превращая разрозненные останки в скелет, вкладывал внутрь ребер все, что было не съедено людьми — желчный пузырь, кишки, сухожилия.

Под руками мага черная курица начала обрастать мясом, а приложенные перья и пух, врастали на свои места.

— Что-то я забыл. Чего-то не хватает, — пробормотал маг, осматривая свое создание. — И что это могло быть?

«Он что, издевается? — чуть не крикнул Данут. — Неужели не видит, что не хватает самого главного?»

Не став выяснять и кричать, просто сходил в кусты, куда Буч отбросил отрезанную голову, благо, что никто из обитателей леса, наверняка уже присматривающихся к людям и к их костру, ее не успел стащить.

— Спасибо мальчик, — поблагодарил маг Перевертыш парня и приставил курице голову.

Когда курица стала совсем, как настоящая, маг тихонечко постучал ей указательным пальцем по голове и, что-то прошептал.

Птица захлопала крыльями, о чем-то гневно заклекотала и кинулась на старого орка, норовя выклюнуть ему глаз. Волшебник, ухватив свое создание в охапку, с большим трудом оторвав ее от Буча, потащил туда, где ее недавно поймали.

— А я как раз с тобой о добрых волшебниках хотел поговорить, — чуточку смущенно сказал Данут.

— Слышал про таких, но ни разу не видел, — отозвался Буч. — Говорят, добрые волшебники своей доброты стесняются. Вон, Перевертыша видел? Я его много раз встречал, живет в лесу, с птицами дружит, зверей лечит, сам, как дерево, но чтобы людям помочь — ни-ни!

Данут хотел спросить — почему Перевертыш, как дерево, но вспомнил плащ — светлый, с черными крапинками. А он-то думал — на что похоже? А ведь похоже на старую березу! Может, время от времени Перевертыш становится деревом?

— Слышал я, что волшебники не желают помогать людям, чтобы те не разбаловались. Если всякий раз помощи от доброго мага ждать, то можно и работать разучиться. Ну, сам посуди, зачем землю пахать, рыбу ловить, если маг придет, пару слов скажет, и все у тебя будет?

Парень был согласен с наставником, но хотелось поспорить.

— Ну, а боевые маги, которые во время войны с ракшасами людям помогали?

— Думаешь, они людям помогали? — усмехнулся орк. — Боевые маги, прежде всего, себе помогали. Лучшая помощь от магов, чтобы они не мешали. А мы уж, как-нибудь, сами разберемся.

Глава 21. На реке

Река Шейна была прекрасна в свете двух солнц — одного, еще висевшего на небе, и второго, отраженного в воде. Красивее этого может быть только закат на море, когда Солнце, устав бежать по синему небу в образе рыжего коня, превращается в утку и уплывает в далекие дали, чтобы вернуться утром и снова радовать все живое своим теплом и светом!

Данут и Буч лежали на высоком берегу и смотрели на корабли, проходившие по реке. Как помнил парень из своего первого и последнего плавания по Шейне, раньше движение было более оживленным. Впрочем, чего ждать, если флот Тангейна сожжен, а Скаллен отрезан от выхода в северное море?

По изначальному плану, Данут собирался вернуться в город тем же путем, которым из него выходил. Увы, рядом с оврагом расположился лагерь, где под навесом, в несколько рядов, стояли скелеты. Их поводырей — «холодных бардов» не было видно, но это не значило, что их не было. Видимо, норги подкинули к осажденному городу дополнительные силы, а может, перегруппировали старые. Ну, это пока неважно, а важно: во-первых, что Тангейн до сих пор не взят, а во-вторых, что им придется искать иной путь, потому что город обложен основательно. Какой именно, еще надо придумать. Наверняка, должны существовать какие-то проходы, какие-то тайные ходы. Беда лишь в том, что он о них ничего не знал. И тут Буч предложил такое, что должен бы предложить сам Данут.

— А если корабль поискать? — сказал старый орк. Поправился: — Хотя, корабль мы тут не найдем, да и не управимся вдвоем, но лодки-то наверняка должны быть. Можно бревна связать. Но плот — это на крайний случай.

Данут искоса посмотрел на наставника. Он сам хотел предложить то же самое, но не стал, ожидая, что наставник посмеется над идеей отправиться в лодке в осажденный город.

— Хм... — нарочито громко хмыкнул парень.

— Это ты к чему? — насторожился Буч.

— Думаю, что мой наставник ответил бы, если бы я такое предложил.

— И до чего додумался?

— Сказал бы — идея дурацкая, но попробовать стоит.

— Ага, — кивнул орк.

Заночевав в кустах, без костра, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание, путники поднялись на рассвете, перекусили остатками провизии и, уже собрались идти в ближайшую деревушку, как вдруг, из высокой травы вышла рысь. Большая кошка подошла к Дануту, потерлась о его ногу. Ну, как после этого не пообниматься со зверушкой?

— Рысюшка! — нежно приговаривал парень, почесывая лесную хищницу за ухом, поглаживая ей голову, а та жмурилась и урчала.

— У-тю-тю...уси-пуси, — пробормотал Буч с насмешкой и, как показалось Дануту, с завистью.

— Ну-ка, что там у тебя за ухом?

А за ухом обнаружился клещ, насосавшийся крови. Когда Данут дотронулся до разбухшей задницы кровососа, собираясь вытащить, рысь, выказывая недовольство, замотала хвостом, а потом зашипела. Говоря откровенно, от ее шипения парню стало не по себе. Но, сдерживая страх, он лишь укоризненно произнес:

— Ну, как тебе не стыдно? Ай-ай-ай! Большая девочка, а боишься! Ну, стой спокойно...

Попытался послать рыси образ клеща, но насекомое получалось таким огромным, что рысь попятилась. Бросив эту затею, погладил зверушку еще раз, прижался к ее мохнатому лбу, а потом, осторожно, будто выкручивая пробку, вытянул набухшего кровопийцу и, немедленно казнил его!

— Вот и молодец! — от всего сердца похвалил Данут рысь.

Пока Данут и рысь обнимались, старый орк терпеливо ждал, не пытаясь поторопить друзей. Наконец, Рысюшке надоели ласки и она, еще раз «боднув» парня, развернулась и скрылась в траве. А Данут, посмотрев ей вслед, помахал лесной подружке рукой. Неизвестно, когда они снова встретятся.