Некромант Серогорья - Евгений Витальевич Клецко
Скелет с огромным молотом двинулся к Комару. Он один среди всех держится спокойно, даже не смотрит в сторону редеющего элитного отряда. А ведь это были лучшие из лучших, среди них немало его друзей и товарищей. Всё внимание лидера держится на мне, как будто лишь я один решу все проблемы.
Едва скелет пересёк незримую черту, меч метнулся вверх. Будь противником мой неумелый костяк, уже давно разделил пополам, но на втором круге выживают только самые сильные и безжалостные. Страшно подумать, что за монстры на остальных. Рукоять молота вышла на блок, древняя сталь схлестнулась с мечом. Ярко красный кончик переломил молот как тростинку, чиркнул по скуле, оставив багровый след, как от раскалённого прута.
– Думаете меня остановит нежить! – прокричал Комар. – Этот меч освящён Ра.
Комар пнул костяк ногой и перешёл на следующего. От взмаха в воздухе осталась оранжевая дуга, остывая, перешла в малиновую. Меч с треском врезался в череп, тот отлетел и укатился к новым наступающим.
– Откуда у тебя мой меч!? – прокричал я так, что услышали на другом конце леса.
Комар воткнул оружие в очередного по самую рукоять, долбанул шлемом в челюсть. Его воины постепенно приходили в себя. По двое, по трое, они атаковали, и пепельных становилось меньше. Над полем боя протрубил рог, его незримый дух будто проник в каждого. Воины, даже раненые гордо поднимали головы, с ненавистью сжимали оружие. На кону судьба мира, и чтобы победить абсолютное зло в моём лице надо встать и идти, идти и сражаться, даже если сочится кровь из глаз и недостаёт пары конечностей. Долг человека – бороться до конца. Последнего скелета прижали к дереву пиками, подняли до нижних поверхов. Он извивался как уж на сковородке, даже не скажешь, что давно мёртв и проклят, жить всё равно хочет. Его пригвоздило намертво три болта, оставив висеть как знамя победы живых. Вокруг Комара постепенно собирались свои. Угрюмые воины в шрамах почти скрыли его за стеной мятых лат. Он остановил друзей, протиснулся вперёд замерев шагах в десяти.
– Я сперва не поверил Талосу, когда услышал о твоём возвращении. Самый сильный паладин в истории игры не мог переродиться некромантом.
Комар снял шлем и отбросил в сторону. Под чёрными волосами, что торчат как ёжик, цепкие зелёные глаза. – Помнишь, ты называл меня братом? Одумайся, верни артефакты. Они не то, чем кажутся.
Я почувствовал, что позабыл всё на свете, даже то, что застрял в игре. Ноги налились свинцом, но силы ответить нашлись.
– Пожалуйста я сам решу, что делать. Верни меч.
Комар вгляделся в безупречно прямое лезвие меча, мысленно переносясь в прошлое. Солнечные лучи с удовольствием касаются матового металла, скользят до самого кончика, где алеет божественная метка. Потёртые боем ветераны смотрят с уважением. Рядом настоящий лидер, что ведёт войска от рейда к победе. Они помнят как ни раз спасал жизни и теперь готовы отдать свои.
– Ты ведь ушëл из игры, и я перешëл в другой клан. Меч достался мне по праву сильнейшего. Так что всë по-честному.
– Верни обратно гадёныш, тогда и поговорим о ваших бирюльках.
Дарт закрыл меня грудью, встал на изготовку. Опытный воин как и я, понял что будет дальше.
– Видят боги, я пытался, – тихо сказал Комар, махнув рукой. Теперь его меч, бесшумно лёг на плечо.
Десяток гвардейцев, бряцая бронёй, побежали к нам. Длинные мечи высоко подняты, но больше пугает уверенность их владельцев. Я видел, чего стоят бойцы и приготовился слиться с пустотой, или с тем, куда попадают некроманты после смерти. Внезапно мои плечи обхватила тощая рука с загнутыми ногтями, рядом завизжала Русана, похоже и ей досталось от Анвара. Неумолимо потянуло назад. Пробовал сопротивляться, но куда мне до могущества тёмного жреца. Всё равно что бороться с горой. Возникло знакомое ощущение беды, и оно пришло не спереди, где Дарт схлестнулся с бородатым воякой, коленом смял нагрудник лысому. Я понял, что происходит, когда окно портала поглотило нас фиолетовой вспышкой. Мир померк, но решил твёрдо: никаким порталам больше не застать врасплох. Довольно и одного раза, когда я, как зелёный новичок, кубарем катился через пол леса, все кости пересчитал. Впереди приближался овал выхода, а за ним пугающая неизвестность. Если порталы перестали работать, нас может выбросить посреди Холодного моря, или в пустыне на границе Тимерии. Дело дрянь. Тёплая ладонь соединилась с моей. За день это пожалуй лучшее, что произошло. С этого момента, как ни крути, ведьма на моей ответственности.
Земля под сапогами выпустила облачка коричневой пыли. Я распрямился, кряхтя как столетний дед в больничной очереди и помог встать Русане.
– Что случилось Лёш? Помню как меня что-то потянуло назад, я пыталась вырваться, но потом всё как в тумане. Русана окинула местность зелёным взглядом и стала нервно теребить косу. – А где все? куда мы попали?
Я поднял голову чуть выше, где с вывески довольно улыбается гоблин. Ему всегда хорошо, какая бы дрянь не творилась, вот бы и мне так. Кругом подозрительно тихо, в стороне поскрипывает водяное колесо. Небо, как размазанные по бескрайней тарелке взбитые сливки.
– Мы в начале Русь, самом начальном что можно придумать. Я обернулся к ней. – Можешь подождать здесь, надо кое-кого забрать?
– Ты что, считаешь меня совсем дурочкой? – упёрла ведьма руки в бока и насупилась. – Хочешь меня бросить посреди непонятно чего?
– Да что ты за женщина такая. Я ж из этих, бывших паладинов. Мы если что обещаем, непременно выполняем. Хорошо, только иди позади, ни с кем не говори и ни на кого не смотри. В Пьяном Гоблине такие как ты редкость, могут быть проблемы.
– А я беспроблемная.
– Да не у тебя дурëха – у меня.
Как догадался, из замершего на пару секунд взгляда, Руся вроде бы поняла. В моём мире блондинкам требуется время на подумать, собраться, сделать гениальные умозаключения. По-крайней мере, так пишут в инете. Создатели Серогорья учли и этот момент. Виртуальной жизни вредно быть правдоподобной, но обязательно – интересной, красочной, насыщенной всякой всячиной.
Я потянулся за спину, ощутил потёртую деревяшку. Посох лег в руки как родной, но всë же ощущается бесполезной палкой. Да как им вообще драться. Доспехи огневедов не каждый топор возьмёт, про мечи и шпаги можно промолчать. У тех, из второго круга, оружие было соответствующее, потому и подчистили ряды ветеранов. Посох жнеца прибавляет урон, но им
