Сквозь огонь - Александр Владимирович Мазин
– Вот и Внезд не принимал. Сказано было: нет больше мест. Пусть утром приходят, а не ночью. Хороши у тебя на Неревском конце защитники! Вышибить ворота, ворваться в чужой дом и убивать всех подряд! А не оттого ли ты татей покрываешь, что сам с ними в сговоре, Хвалибор?
– Как ты говоришь со мной, мальчишка? – взбеленился тысяцкий. – Совсем страх потерял? Я – боярин новгородский!
– Это ты страх потерял! – выкрикнул Сергей, вскочив. – Я ворогов и получше тебя за Кромку отправлял! Боярин он! Чей ты боярин, Хвалибор? Нет над тобой князя! Мошны своей ты боярин! Мальчишкой меня назвал, рыло мохнатое! Унизить захотел? А ведь знаешь, кто я! Знаешь!
– Знаю! – не менее яростно заорал Хвалибор. – Ты – иголка в сапоге! Чертополох, приставший к лошадиному хвосту! Пришел из ниоткуда и гадишь, гадишь, гадишь! Не станет Господин Великий Новгород тебя терпеть!
– Ого! – воскликнул Сергей. – Ты теперь за весь Новгород говоришь, скотий[12] боярин! Может, ты и за великого князя Олега вещать станешь?
– Хватит! – рыкнул Прокуй Перятыч. – Замолчите оба! – И потише: – Наговорили уже. Вартислав – понятно. Молод, горяч, привык сплеча рубить. Но ты, Хвалибор… Не ожидал от тебя.
– Так взбесил мальчишка, – проворчал боярин, утирая рукавом вспотевшее лицо. – Жарко у тебя, Прокуй Перятыч.
«Еще бы тебе не жарко, – мстительно подумал Сергей, тоже успокаиваясь. – Шубу нацепил, шапку песцовую. А в помещении нынче градусов двадцать пять, не меньше».
– Ты меня тоже взбесил, пенек старый, – максимально противным голосом сообщил Сергей. – Может, удар тебя хватит и сдохнешь сам, меня не утруждая.
Сергей понимал: нарываться не надо. Надо договариваться. Но остановиться не мог. Злой кураж захватил его.
– Вартислав! – рявкнул княжий наместник. – Язык придержи! Ты не сам по себе! Ты наговоришь, а отвечать за твои слова князю Стемиду!
– Спасибо тебе, Прокуй Перятыч! – Сергей поклонился в пояс. – Напомнил! А то я и забыл! И ты, лешак мохнорылый, тоже вспомни. Ты ведь не только на меня своих людей послал, не только двор честного человека разгромил…
– Да кто разгромил!.. – перебил боярин.
– Рот закрой, купец! – взревел Сергей в полный голос, а голос у него был тренированный. Его в лесу сквозь шум битвы слышали, а в этой палате акустика – будь здоров. Тысяцкий аж завис от такого рыка.
Два отрока, стороживших снаружи, вбежали внутрь и замерли, когда наместник знаком показал: стоять.
– Рот закрой и слушай, – уже поспокойнее произнес Сергей. – Ты в самомнении своем посягнул на гридь князя Стемида, и не только на Стемида – на всех нас, варягов.
– Да у тебя там нурманы одни… – заикнулся тысяцкий. Он уже отошел от Сергеева рявка.
– Я – варяг! – заявил Сергей. – Этого довольно. И со мной, чтоб ты знал, сотник варяжский Осмол, у которого твои люди сына убили. А теперь, видно, решили и отца с братом добить. Да не получилось. Потому что против нас, варягов, вои твои, купец, как шавки подзаборные против волчьей стаи. И если не найдем мы справедливости здесь, в вашем, – Сергей слегка поклонился наместнику, – городе, то придется вершить справедливость вне его. Рассказать, как это будет?
– Ну-ка!
– А будем мы все новгородские поезда на клинок брать везде, где дотянемся. Уж не знаю, поддержит ли нас с Осмолом князь белозерский, но после сегодняшнего мешать уж точно не станет. А первым делом, купец, я вызнаю, где у тебя погосты да усадьбы, и непременно туда наведаюсь. И поучу тебя, как надо ворота бить да разор чинить!
– Ты понимаешь, что говоришь, щенок? Это война! – завопил тысяцкий.
– Ага! – охотно подтвердил Сергей. – Знаешь, что твой подручный Грудята сказал однажды? Он сказал: «Вам, воям, серебро легко достается. Убил да забрал». А ты нас войной пугать! – Сергей засмеялся. – Война – наша жизнь, наша радость, наша слава и сила! Вот нурманы мои так и заснуть спокойно не могут, если пару-тройку таких, как ты, за Кромку не отправят. Так что зря ты на нас напал, тысяцкий, – уже совсем будничным голосом сказал Сергей. – Ты эту войну начал, не я. Но – порадовал, не скрою. Боялся я: окажешься ты не при делах. Полагал: соцкий твой с Грудятой разбой затеяли, а ты – ни при чем. Что выдашь мне татей, как недавно великий князь Олег выдал. Был бы такой итог правильным, но скучным. Но порадовал ты меня, Хвалибор! – Сергей одарил тысяцкого той улыбкой, какой одаряет волк угодившего в западню зайца. – Теперь повеселимся. Забудь про караваны, что к озеру Нево от моря шли. Теперь им другая дорога будет. На восход, к булгарам, к Итиль-реке.
Вот так. Серпом – по самому дорогому. По доходам перекупным, по торговым пошлинам. Вот Киев-то порадуется, когда узнает. А кто виноват? Хвалибор!
К некоторому удивлению Сергея, новгородский боярин выслушал его монолог не перебивая, а потом повернулся к наместнику и сказал спокойно:
– Нельзя их отпускать, Прокуй Перятыч. Не то этот волчонок и впрямь войну затеет. А война, сам знаешь, никому не нужна, особенно великому князю Киевскому. Так что вели взять в колодки этого умника. Посидит в срубе недельку-другую – охолонет. А нет, так Господин Великий Новгород с ним сам решит. Ишь удумал! Войной нам грозить!
Сдвинул шапку на затылок и засмеялся.
Да, не стоило зверя дразнить в его норе, не стоило. Но что уж теперь…
Сергей положил ладонь на рукоять сабли, прикинул диспозицию: до боярина этого самостийного – шагов семь. Перятыч ближе, но перехватить не успеет. И уж тем более не успеют отроки у дверей.
Рубить не пришлось. Сергей поторопился с оценкой ситуации.
– Выходит, прав Вартислав, – мрачно произнес наместник. – Твоя это была затея.
– Какая еще затея? – Хвалибор удивился. – О чем ты, Прокуй Перятыч?
– На Стемидову гридь напасть.
– Да кто… Да что… Да как…
– Ты не какай, боярин, прямо скажи: твоя или нет?
– Нет, не моя. Да не важно это! Слышал, что он говорил? Он же Новгород с Белозером стравить хочет! Дорогу мимо нас в Киев закрыть!
Сергей даже рот приоткрыл от желания влезть, но на этот раз сдержался. Понял, что Перятыч – за него. И это главное. Потому что они сейчас где? В княжьем Детинце, то есть формально – на территории не Новгорода, а великого князя Олега. И дружина здесь княжья, а не новгородская. И что бы ни болтал сейчас боярин Хвалибор, реализовать свои хотелки ему не удастся. А вот ребят, что остались на постоялом дворе, не худо бы предупредить.
И снова Сергей недооценил Перятыча. Все
