Наблюдатель - Александра Лисина
«Пусть Первый проследит, как поведут себя твари и сколько из них рискнет сюда снова сунуться, – велел я, прежде чем нырнуть в портал. – Я хочу знать, насколько они разумны. И сколько времени им понадобится, чтобы вновь заполонить все вокруг».
А когда Ули заверил, что вся необходимая информация будет к утру, вернулся к себе, разбросал по комнате несколько амулетов-поглотителей, чтобы подправили фон после использования портала. После чего сменил матрицу. Наскоро умылся. Избавился от улик. И с чистой совестью завалился спать, смутно почувствовав, как Изя в последний момент опять подсунул мне под бок тихонько сопящую Мерзость, а неслышно подкравшаяся Пакость с удовлетворенным вздохом устраивает гнездо в моих растрепанных волосах.
Глава 12
Поутру меня, как и следовало ожидать, снова встретили два «сюрприза». А именно большая желтая лужа и скромно отложенная в уголке кучка, при виде которой я наморщил нос. Однако разбудил меня вовсе не запах. Причиной были приглушенный шум и яростная возня, которую затеяли мои кошки.
Судя по всему, когда Мерзость проснулась и завозилась со вполне определенными намерениями, Изя, не став меня будить, аккуратно спустил нурру на пол, чтобы та сделала свое грязное дело там, а не на постели. Одновременно с ней или вскоре после нее из своего гнезда выбралась Пакость. И вот когда Мерзость впервые ее увидела, надо думать, что для нее это было неожиданно.
Судя по прибавившимся царапинам на полу и несколько встрепанному виду кошек, если не подраться, пока я дрых, то хотя бы поссориться они успели. Теперь же Пакость сидела на столе, яростно шипя и время от времени шлепая когтистой лапой по столешнице, не пуская конкурентку. Тогда как Мерзость, повиснув на самом краю, упрямо пыталась взобраться наверх и при этом так же яростно огрызалась.
Как она вообще сумела туда забраться – вопрос отдельный. Но если верить глубоким царапинам на ножке стула и на деревянном сиденье, мелкая нурра все-таки додумалась использовать подручные средства. А взобравшись на стул, она, вероятно, даже решилась прыгнуть, но не дотянулась до столешницы совсем чуть-чуть и теперь всеми силами пыталась не сорваться.
С учетом того, что чуть более суток назад она едва держалась на разъезжающихся лапах, а сегодня уже научилась прыгать, это было по меньшей мере странно. К тому же сегодня она выглядела вполне оформившейся. Той детской неуклюжести, что свойственна всем новорожденным, не было и в помине. Ее движения стали вполне осмысленными и на редкость точными. Уворачивалась от ударов она тоже вполне профессионально. А уж шипела в ответ ничуть не тише. И вообще, казалось, что ей уже пара месяцев от роду, а не пара дней.
Я, конечно, не специалист, но даже для нурров столь стремительное взросление выглядело подозрительно. Впрочем, других изменений в кошке я не заметил, поэтому зевнул, кое-как пригладил топорщащиеся на затылке волосы и потопал в уборную, по дороге успев подхватить сорвавшуюсям таки Мерзость и буркнув истошно мяукнувшей нурре прямо в морду:
– Цыц!
Шлепнувшись на стул, Мерзость озадаченно замолчала, однако когда я окунул голову в бочку и, отфыркиваясь, принялся ожесточенно растирать лицо, у меня в ногах завозилось что-то живое. Но поскольку внимания я на это не обратил, то это «что-то», обиженно вякнув, нашло другой способ до меня добраться. И, ловко цепляясь отросшими коготками, на удивление быстро вскарабкалось вверх по бочке. Кое-как устроившись на краю, снова мявкнуло. На этот раз – требовательно. После чего упрямая малявка попыталась дотянуться до меня лапой. Но не удержала равновесия и с шумом плюхнулась в воду, обрызгав и меня, и стены, и брошенное рядом полотенце заодно.
Хорошо еще, не утопла, дура мелкая. Изя вовремя ее оттуда вытащил и бережно опустил на пол, где она так и болталась у меня под ногами все то время, пока я приводил себя в порядок. И в комнату следом прибежала, так и норовя взобраться прямо по ноге.
В конце концов мне это надоело, поэтому, когда малявка действительно вознамерилась вонзить в меня когти, я наклонился, частично сменил матрицу и, отрастив нуррячью морду, клацнул зубами прямо у нее перед носом.
Мерзость от испуга аж икнула и отпрянула. После чего со страху напрудила на полу еще одну лужу и с позором сбежала, спрятавшись за ножкой кровати и вытаращив на меня оттуда свои желтые глазищи.
– Ну а ты что скажешь? – насмешливо поинтересовался я, вернув человеческий вид и взглянув на настороженно взирающую на нас со стола Пакость. – Уже придумала себе оправдание, или у меня есть повод наказать тебя по-серьезному?
Пакость беспокойно застрекотала, заметалась по столешнице, но я сделал вид, что не заметил двух лежащих на краю и заманчиво посверкивающих кучек. Одна состояла сплошь из «Слез Аимы», вторая, соответственно, из фэйтала. Именно их моя кошка так отчаянно защищала от покушения. И именно вокруг них сейчас танцевала какой-то ритуальный танец.
Поняв, что танец не возымел должного эффекта и на дорогие подарки я не купился, Пакость огорченно вздохнула и, подойдя ближе, села, нервно теребя висящий на шее мешочек. После чего помялась, сникла, а потом прижала ушки к голове и, выудив откуда-то из-за спины вчерашний увесистый бриллиант, с надеждой мне его протянула.
– Это что, извинения? – прищурился я.
«Мя», – раскаянно вздохнула нурра. А когда я протянул руку, аж дыхание затаила и от волнения чуть не сгрызла собственный хвост, облегченно вздохнув только тогда, когда подарок я все-таки взял, тем самым показав, что «серьезное» наказание отменяется.
– Ладно, – сжалился я, опустившись на стул и погладив растерявшуюся от неожиданности кошку по голове. – Не куксись. Я больше не сержусь. Без тебя и впрямь было скучно.
«Мрр?!» – неверяще встрепенулась Пакость.
– Да, – неохотно признал я. – От тебя много пользы. Поэтому за побег, так и быть, есть тебя не стану, а вот за мелкой тебе придется присмотреть.
Услышав, что прощена, нурра радостно заверещала, подпрыгнула и тут же кинулась обниматься. Обмусолила меня всего, исцарапала, чуть не оглушила. Наконец пристроилась на плече, доверчиво потерлась щекой и с жадностью накинулась на протянутый золотой, вгрызшись в него с таким энтузиазмом, словно давно не ела.
Накормив ее до отвала и дождавшись, пока Изя выловит и накормит Мерзость, я встал, оделся, проверил магический фон. Убедившись, что он соответствует норме, убрал амулеты-поглотители в мешок. После чего накинул на проделанную в потолке дыру иллюзию. Коротко отдал Пакости распоряжения на грядущий день. А затем окинул комнату еще одним придирчивым взором, проверяя, все ли в
