Король воронов - Сакавич Нора

— Это считается богохульством? — поинтересовался Ники, кивнув на костюмы греческих богов, которые Дэн и Мэтт выбрали для сегодняшнего праздника. Он проследил за взглядом Мэтта: мимо прошел один из гостей вечеринки в костюме кислотно-желтой прихватки для горячего. Физиономия Ники изумленно вытянулась, и он расхохотался так, что едва не упал со стула. — Этот точно получит главный приз, ребятки. По шкале фриковости всех обойдет.

По всей видимости, он был прав, но Лисы все равно вывернули шеи, стараясь разглядеть другие нелепые костюмы. Они успели отпустить парочку нелестных комментариев, и тут вернулись Эндрю с Рене. Прибытие новой порции спиртного несколько замедлило темп беседы, но, когда Кевин выложил на стол пакетики с «крекерной пылью», разговор и вовсе сошел на нет.

Мэтт, Рене и Нил отказались сразу; Эндрю разделил пакетики между остальными, придержав значительную часть для себя, поскольку его организму требовалась бо́льшая доза. Дэн взяла всего один пакетик и половину порошка высыпала в бокал Элисон. Ники сосчитал от трех до одного, и Лисы одновременно опрокинули содержимое пакетиков в рот. По третьему и четвертому кругу пили на скорость, а потом пошли танцевать. Рене пообещала Элисон, что тоже выйдет на танцпол, как только допьет газировку, и осталась в компании Эндрю, Нила и Кевина.

Эндрю поставил пустые бокалы на поднос и снова направился в бар. Напитки он заказывал только для себя и Кевина, поэтому помощь ему не требовалась, однако Нил все равно двинулся следом. С трудом обойдя пьяную парочку в съехавших набок карнавальных масках, он протиснулся к стойке. Эндрю подтолкнул поднос в сторону бармена, чтобы тот снова загрузил его выпивкой, когда освободится, и искоса посмотрел на Нила.

— Хватит бегать от них. Идея собрать всю команду была твоя. Теперь разбирайся с последствиями.

— Это не так просто, — сказал Нил.

Объяснить, что его мучит, было не легче. Эндрю пообещал присматривать за ним до мая, заметив при этом, что растущая известность Нила послужит ему защитой на все время, пока он играет за «Лисов». Он даже допускал, что Нил вполне может проучиться в Пальметто до самого выпуска, если правильно разыграет карты в паре с Кевином. Нил еще не говорил Эндрю, что планы изменились, и именно это мешало ему поделиться с Миньярдом причинами своей сегодняшней хандры. Наконец он решил прибегнуть к той полуправде, которую он выдал Эндрю летом.

— У меня ни разу в жизни не было возможности с кем-то сблизиться. Знаю, я должен доверять команде, если хочу, чтобы мы достойно провели сезон, но останься все они просто именами и лицами, мне было бы куда проще. Как у тебя получается столько времени держаться отдельно от всех?

— Они не настолько интересны, чтобы я обращал на них внимание.

— Но Кевин-то интересен. И твой брат, очевидно, тоже. — Эндрю никак не отреагировал на оба упрека, и Нил этому не удивился, но продолжал давить: — И что насчет Рене?

— А что насчет нее?

— Она тоже неинтересна?

— Она полезна.

— И только?

— А ты ждал другого ответа?

— Может быть. — Нил умолк, потому что к стойке наконец подошел Роланд. Бармен, однако, возле них не задержался, только забрал поднос. Нил снова посмотрел на Эндрю, на его прохладную улыбочку. Миньярд явно над ним издевался, только Нил пока не мог разобрать почему. — Почти все ждут, когда между вами наконец перещелкнет. Даже Ники уверен, что это рано или поздно случится. Но Рене сказала Элисон, что из этого все равно ничего не выйдет, и то же самое Элисон говорила Сету. Почему?

— Разве это важно?

Нил нервно дернул плечами.

— Важно, неважно… Нет, вообще это не должно иметь… Не имеет значения, но… — Он замялся, однако Эндрю упорно молчал, не желая хоть чуточку облегчить ему задачу. Нилу полагалось бы уже привыкнуть к такому поведению Миньярда, и тем не менее в нем вспыхнула злость. — Я просто пытаюсь понять.

— Иногда с тобой бывает интересно, а иногда ты так дико тормозишь, что смотреть тошно.

Нил с досадой скривился.

— Ладно, забудь. Спрошу у Рене.

— Сперва перестань от нее шарахаться.

Нил не стал тратить время на оправдания. Через пару минут Роланд поставил перед ними нагруженный поднос, и они направились обратно к столику. Рене допила свою газировку, но продолжала сидеть с Кевином, ожидая их возвращения. Как только Эндрю плюхнулся за столик, она посмотрела на Нила.

— Ты идешь?

— Нет, — ответил он.

Кивнув, Рене пошла искать на танцполе остальных. Два имеющихся стула занимали Кевин и Эндрю, поэтому Нил просто молча стоял между ними. Когда ему надоело смотреть, как они поглощают спиртное, он отошел к перилам, за которыми открывался вид на танцпол. Поверхность металлических поручней была липкой — то ли от пота, то ли от пролитой выпивки, — но он все равно оперся о них локтями и стал смотреть вниз, на извивающуюся массу.

Разглядеть Лисов среди толпы было бы сложно в любом случае, но сейчас, в свете разноцветных вспышек прожекторов и в мельтешении карнавальных костюмов, это оказалось просто невозможно. Вон то красное пятно могло быть капюшоном Рене, одевшейся Красной Шапочкой, а та серебряная полоска, сверкавшая, как пайетки, — формой астронавта, которую выбрал Ники, однако утверждать наверняка Нил бы не взялся. Оставалось лишь надеяться, что все они веселятся там, на площадке, и им ничего не угрожает. Роль наблюдателя Нила вполне устраивала; он просто смотрел и представлял. В одиночестве, да, но с этим ничего не поделаешь.

Глава десятая

В понедельник после математики Нил отправился искать Рене. За последние два месяца он невольно запомнил учебное расписание всех товарищей по команде. Ему не нравилось, что эта информация занимает место у него в голове, но он слишком много времени проводил с Лисами и потому всегда знал, кто где находится. Как и у него, у Рене было две пары подряд, затем «окно» и потом еще одна пара. Фокус заключался в том, чтобы поймать ее прежде, чем она уйдет из аудитории неизвестно куда. К счастью, ее и Нила разделял всего один корпус. Именно из-за такого близкого расположения ей поручили отвести Нила с математики на историю в день стартового матча «Лисов».

Нил проворно сбежал по ступенькам крыльца, лавируя между теми, кто никуда не спешил, и аккуратно избегая столкновений с такими же торопыгами, как он сам. Огибая угол здания, он ухватился за торговый автомат, чтобы легче войти в поворот, и метрах в шести перед собой разглядел радужные кончики волос Рене. Поглубже затолкав сомнения и смутное беспокойство, Нил двинулся за ней.

Когда он ее нагнал, Рене повернула голову, и он не мог не заметить, как удивленно приподнялись ее брови.

— Привет, Нил. Вот уж не ожидала.

— Ты сейчас занята? — осведомился он. — Есть минутка поговорить?

Рене засмеялась.

— Пора мне прекращать спорить с Эндрю, когда дело касается тебя. — Нил озадаченно нахмурил брови, и она пояснила: — Он утверждал, что ты захочешь поговорить со мной, но я была уверена, что ты пока не готов. Отвечая на твой вопрос: нет, не занята. Может, пройдемся?

До следующей пары у Нила оставалось целых два часа, поэтому на прогулку он согласился. Между кампусом, Окружной дорогой и центром города располагался парк, который все называли просто Зеленым. Если у него и было официальное название, то в университетских брошюрах оно Нилу не встречалось. Он решил, что Рене хочет поваляться на травке под солнышком, как другие студенты, однако вскоре обнаружил, что она просто срезала дорогу и, обходя загорающих, направляется в сторону магазинов.

— Эндрю сказал, о чем я хочу с тобой поговорить? — спросил он примерно на полпути из парка.

— В подробности не вдавался, — пожала плечами Рене.

— Я тебя уже об этом спрашивал, но ты не ответила. Может, теперь откроешь тайну, за что Эндрю тебя так любит?

— В прошлом году он приглашал кое-кого из нас в «Райские сумерки». По одному, — начала Рене. — Зачем он повез туда Мэтта, ты уже знаешь. Дэн он пригласил, чтобы проверить, заслуживает ли она быть капитаном. Ну, а меня — потому что, как и в случае с тобой, не купился на фасад. — Она жестом указала на свое лицо и коснулась кончиками пальцев крестика на груди. — Он хотел услышать правду, и я ее рассказала. Оказалось, что у нас много общего. — Они остановились у пешеходного перехода, и Рене посмотрела в лицо Нилу. — Единственное, чем мы отличаемся, — это удача и вера.