Денис Куприянов - Крейсер туманного неба
– На самом деле таких комнат две. Одна, как ты говоришь, и правда находится в Генштабе, ну а вторая располагается в подвалах нашей академии. Там нас и обучали. Честно скажу, одно из самых светлых воспоминаний об учебе. Мы были готовы там часами убивать время, а когда на старших курсах удалось сделать дубликат ключей, то немало ночей, вместо честного сна, мы проводили там, сражаясь со всем миром.
– И как все это выглядело? – Витгефт заинтересованно подался вперед.
– Большая комната, утыканная «взлетными контурами», причем довольно сложными, позволяющими управлять турбаниевым полем в широком диапазоне. В поле подвешивались модели кораблей и островов, передвигаемые магнитами. Была разработана даже схема, позволяющая видеть только свои корабли, но не замечать чужие, пока не подберешься к ним достаточно близко. А в специальный «Числитель» забивались данные стрельбы и маневров, на основе которых он рассчитывал попадания, повреждения и гибель отдельных кораблей. Теперь ты понимаешь, почему нас трудно было оттуда вытащить?
– Понимаю. – Майор, впечатленный услышанным, выцедил остатки кофейника. – У нас было куда проще. Сажали в ганбот с инструктором, и вперед. Кого не тошнило после первого вылета, оставляли в учебном отряде.
– Ну, по моему скромному мнению, ряду выпускников академии подобный способ не помешал бы, но вернусь к «Тактической комнате». Поначалу мы просто разыгрывали случившиеся сражения, старались переиграть их заново, находить новые ходы, но с какого-то момента в наши головы пришла блестящая идея. К этому времени конфликт с конфедерацией уже начинал нарастать, и мы решили потренироваться на штурме Краун-сити. Мол, к тому времени, когда наши войска дойдут до столицы, мы будем уже иметь достаточно наработок, чтобы принять посильное участие в этой операции. Была выстроена достаточно подробная схема столицы, народ поделился на штурмующую и обороняющую группы. Но вот один факт мы во внимание принять отказались.
– Какой? – Витгефта всерьез увлекла история командира.
– Не зная истинных масштабов обороны столицы конфедератов, мы организовали ее по образу и подобию Светлогорска. Ну ты, наверное, имеешь представление об этой системе фортов, замаскированных орудий, минных полей и прочих прелестей военной жизни. Вот ее-то мы и взяли за основу. Сразу скажу, воевать нам пришлось много. Каждая сторона извращалась как могла, создавая новые трюки и приемы. Периодически мы менялись, дабы изучить процесс изнутри и понять, как лучше его взломать. Причем смысл был не только в том, чтобы захватить столицу, но и понести потери не более пятидесяти процентов. Борьба до изнеможения нас не интересовала.
– Это разумно, а то некоторые наши командиры любят воевать числом, уверенные, что хорошего напора никто не выдержит.
– Вот и я о чем. В итоге у нас ушло два месяца, но задача была выполнена. Как раз моя группа и сумела отыскать способ, как пробить брешь в обороне и прорваться внутрь. Это был триумф и, если честно, одновременно и унижение.
– Я, кажется, догадываюсь, в чем именно. – Майор откинулся на спинку кресла и перевел взгляд на потолок. – Преподаватели обнаружили ваши невинные шалости?
– Да, один из них, видимо, о чем-то догадался. Впрочем, учитывая его личность, я даже не удивляюсь. Как-никак, сам Клаус Вольф.
– Он преподает в академии? Я этого не знал. – Витгефт мысленно присвистнул. Легендарный командир, флотоводец и автор множества трудов по стратегии и тактике. Считалось, что его давным-давно отправили в отставку, поскольку годы уже брали свое. Но история Роджера многое прояснила.
– Да, один из лучших наставников. Обнаружив наши забавы, он не стал вмешиваться в процесс, а просто незаметно присел в сторонке и наблюдал за ходом боя. И лишь когда все стали чествовать нашу группу, он ненавязчиво кашлянул. Мы уж думали, что прямо там нас и зароют, но вместо этого он потащил всю толпу в свой кабинет. И уже там он извлек из сейфа секретные документы, в которых была описана вся оборона Краун-сити. И теперь ты понимаешь, почему это был день моего позора?
– В реальности все оказалось гораздо сложнее, и твоя победа была обесценена? – Вопрос Дмитрия был скорее из разряда риторических.
– Да, истина заключалась именно в этом факте. Мы не знали почти ничего из того, что там имелось. Не знали про сложную систему воздушных фортов, прикрывавших город от налета и бомбежек с высоты. Про сорокадюймовые орудия, бившие на сотню километров, причем специально для них были созданы снаряды с примитивной, но все же действенной системой наведения. Одного попадания такой болванки хватало, чтобы переломить пополам крейсер и отправить в ремонтный док дредноут или даже линкор. Мы даже не имели представления о парящих батареях, способных с легкостью менять свою позицию, да и о системе туннелей, по которым могли скрытно перемещаться войска. И это лишь небольшой перечень фактов. Теперь ты понимаешь, почему, несмотря на все мое желание, я не могу повернуть в сторону столицы? Это будет самоубийство, без малейшего шанса нанести хоть какой-нибудь ущерб.
– И неужели даже сам Вольф не имеет представления о том, как штурмовать этот город? – Витгефту стало интересно. Он знал немало о стратегии и тактике, но о том, что творилось в умах высшего начальства, имел лишь смутное представление. Беседа с Роджером могла позволить восполнить эти пробелы.
– Он предложил нам придумать новую тактику, исходя из имеющихся условий, – горько ухмыльнулся Роджер, видимо, до сих пор переживая свой позор. – От отчаяния я предложил собрать сотню транспортов, набить их снарядами, минами и взрывчаткой, после чего посадить команду самоубийц и послать эту орду по самой высокой траектории. Пусть прямо над столицей и начнут пикировать на город. Орудия и форты их, конечно, расстреляют, но зато весь груз прилетит по месту назначения. А учитывая объемы, скорее всего, этого хватит, чтобы превратить большую часть Краун-сити в безжизненную пустыню. Система обороны при этом, конечно, уцелеет, вот только защищать ей придется мертвый город.
– И что на это тебе сказал адмирал?
– Усмехнулся и поинтересовался, где я наберу экипаж. Потом он, правда, задумался и попросил особо не распространяться об этом. Ну и, конечно же, нас отпустили, даже не стали наказывать. Но одного этого урока нам хватило, чтобы надолго отбить все желание баловаться в «Тактической комнате». Хотя, я так понимаю, мою идею он направил на самый верх. По крайней мере, именно этим я могу объяснить разгром «Серой Крепости». Да и Сакамото высказывался о чем-то подобном.
– Один из ключевых пунктов конфедератов на Треугольнике, – начал вспоминать Витгефт, – был уничтожен совместной атакой трех эсминцев, которые атаковали ее с большой высоты. Будучи сбитыми, они упали на территории крепости, после чего последовала серия взрывов, уничтожившая большую часть укреплений. Как оказалось позже, на эсминцах имелось большое количество снарядов для тяжелых орудий и специально переоборудованных под это дело мин. Конфедератам пришлось сменить тактику, дабы избежать повторения подобного.
– Оно и есть. – Роджер, подобно своему подчиненному, откинулся на спинку кресла и пробормотал: – Так что теперь, боюсь, и этот трюк я провернуть не смогу. Ну ничего, рано или поздно я их…
Договорить он не успел. Отдаленный грохот выстрела из тяжелого орудия донесся до них даже сквозь многочисленные переборки, а через мгновение крейсер резко вздрогнул от мощного удара. Витгефт и Дрейк разом оказались сбитыми на пол, впрочем капитан молниеносно успел подняться на ноги.
– Это… – начал было пилот.
– Нас обнаружили, – неожиданно спокойным голосом ответил Роджер и бросился к выходу. Майору пришлось последовать за ним, понимая, что ситуация резко приняла достаточно угрожающий характер.
Глава 26
Крейсер метался, зажатый в каменную ловушку ущелья. Повторялась ситуация с Мясорубкой, но на этот раз жертвой был сам «Давыдов». Подсвеченный лучами десятка прожекторов и не способный сбежать, со стороны он должен был казаться чем-то жалким и беспомощным. Правда, ворвавшийся в рубку Роджер думал иначе.
– Полный назад и вниз! – резко скомандовал он, приводя в чувство офицеров, несших вахту. – С пяток осветительных ему в морду!
Приказ совпал с очередным залпом со стороны вражеского дредноута. Крейсер вновь содрогнулся, но на этот раз удар показался легким столкновением. Учитывая, что огонь по ним вели из главного калибра, это выглядело чем-то странным.
– Они что, болванками стреляют? – проворчал старший артиллерист.
– Нас пробили насквозь, – зло отозвался Роджер, первым умудрившийся услышать рокот отдаленного взрыва. – Ну что вы замерли, как статуи, работаем!
Впрочем, последние слова он мог и не говорить. «Давыдов», содрогаясь от ударов, несмотря на нехватку места, приступил к маневру уклонения. Носовые орудия дали залп, выпустив в сторону противника с пяток ярко пылающих шаров. Судя по всему, подобное заставило вражеский дредноут дать следующий залп с некоторым опережением. Снаряды пронеслись над стремительно уходящим к земле крейсером.
