Макс Петров - Наши все дома!
Запор на двери — ручка с кнопкой. Кнопка, понятно, с той стороны. И заперто. Признак хреновый — можно и снаружи запереть, но обычно такие запоры с одной стороны используют — внутренней. Живых там нет — давно бы голос подали или хоть как-то выдали себя… Впрочем, помещение там изрядное, может, и двухкомнатное — есть где затаиться… Как-то странно там быть мертвяку. Ладно бы в доме еще были беспокойники, кого-то укусили, он заперся и там помер, но дом чистенький весь — ни следа беспорядка… Ладно, открывается такой замок специальным ключиком… Или банально отжимая защелку тонким предметом. Ножом, например. Не подвалы Гохрана…
— Маш, спускайся сюда, будешь у двери страховать.
— Может, я лучше? — попытался задвинуть подругу за свою широкую спину Дима.
— Маша быстрее. Увернется, если вдруг что. А ты сверху стой и будь готов стрелять. Хотя вряд ли тут мутант — кого ему жрать было?
— А может, они там всей семьей спрятались?
— Тогда бы и толпились всей семьей.
— Так обычные зомби прятаться не умеют. А мутанты — могут, наверное…
— Ну хрен его знает. Отложить зачистку пока, а завтра со свежими силами?
— Ты решишься спать в одном доме с зомби?
— Ну на сервисе спали же в первую ночь?
— Там ворота железные…
— Ладно, если каждой тени бояться — раньше смерти помрем.
— Ты давай не гусарствуй там! У тебя еще Сашка, между прочим… и я тоже без тебя не хочу остаться.
— Угу.
Точно, баня. Угадал. Вешалки, решетка деревянная на кафельном полу, все стены некрашеной доской обшиты, немного потемневшей уже. Знающий человек делал — не как новомодные сауны, где на запах олифы можно не то что топор — алебарду вешать… Предбанничек небольшой, полочка и крючки для одежды, на одном — халат, почти как тот, которым я руку заматывал. Надо, кстати, опять замотать. Или просто взять в руку и при появлении животрупа ему на голову накинуть? Ослепнет он от такого? Или они не глазами пользуются? Ладно, пока не мудрим, защищаем руку и дальше. Банька оказалась больше, чем я думал. Второй отсек — две скамейки для мытья, душевая кабина в углу, краны на стенке, прямо над полом, и еще одна дверца, с войлочный окантовкой. Парилка. Подвязать бы дверь веревкой, чтоб далеко не открывалась, и через щель детально разобраться — кто это тут закрылся и молчит… но не к чему подвязывать. И подпереть нечем — лавки капитальные, прямо из пола растут… Тогда — ружье в руки, и кто бы там ни был — картечью по кумполу… Раз, два… опаньки — нет тут никого. Чуть не пальнул в каменку — единственный вертикальный объект. Не мог же мертвяк в вентиляцию выползти? И под лавку не залез — просматривается под лавкой все… Извращенец тутошний хозяин был — надо ж было баню снаружи запереть… Столько нервов зря пожгли… Кстати, а тут кто-то мылся — и за собой не убрал. Помылся, запер дверь и ушел. Гость какой-то вроде нас? А чего запирал? Ну на улицу понятно — чтоб другие не пришли, а тут чего? Чтоб хозяйка беспорядок не обнаружила и по шее не дала? Бред какой-то… Фиг с ними, странностями не пойми кого. В бане зомби нет, и по назначению ее применить можно. Но — потом. У нас еще одна дверь осталась.
Заперта. А замка не видно — изнутри заперта? Любят тут двери запирать извращенным образом. Но с этой стороны никакой защелки нет, чтоб запереть и защелкнуть. Изнутри, значит, заперто. Признак хреновый, однозначный вполне признак. Тут оно сидит, негде больше. Не может же там быть секретного подземного хода? Или может? Мало ли какие причуды у хозяина… Ладно, где мой боевой топор? Вот он, уже подают сверху… Надо будет ножовку подобрать, узкую с крупным зубом, а то и электролобзик — чтоб аккуратно двери пропиливать. Глухих дверей в мире, полном беспокойников, быть не должно — обязательно с отверстием, чтоб видеть заранее, кто тебя там ждет. Или даже поджидает…
Топор после предыдущего применения зачищен палочкой, промыт и даже бензином протерт на всякий случай. Я его и подточить думал, но дорогая финская железяка пока что заточки не требовала — если, конечно, бриться ею не пробовать. Но для двери сойдет. Пришлось отложить фонарь и халат и пистолет засунуть в карман телогрейки. Зря переодевались — в теплом доме да в ватной телогрейке опять уже как из лужи вынырнул… Но лучше сто раз вспотеть, чем один раз остыть — с народной мудростью не поспоришь… Так что куфайку снимать не буду, хотя топором орудовать в ней — тот еще цирк… Вместо отверстия от четырех точных ударов пришлось продолбать в двери корявую дыру. Или я просто устал? Ладно, фигня, теперь фонарь… А, внутри даже светло… Как там: «копеечный счет в грошовом конверте за не погашенный мертвым ночник»? Похоже на то. Однако самого мертвяка не видно — надо дальше идти.
Совать руку в дыру очень не хотелось. Да хрен с ней, с этой дверью, — топором ее, и никаких сусликов…
Ага, есть! В дальнем углу помещения, на каком-то здоровенном ящике — лежит. Голый… голая… покойница. Не беспокойница, а именно покойница — неподвижна, кожа не синюшная, как у зомби, а желтая, и запах — другой совсем запах, не зомбиный. Зомби пахнут как несвежее мусорное ведро — тухлятиной и одновременно вроде бы химией. А тут — мерзко-сладковатый трупный запах. Кто хоть раз в морге был — его не забудет. Дохлая собака, например, иначе совсем пахнет…
— Ой… — доносится сзади.
Оборачиваюсь как башенный кран, чертова телогрейка… хотя на повороте уже понимаю — не испуганный возглас и не тревожный, а… обморочный какой-то. Вот тебе и на — Машку приплющило от картины такой. Как беспокойников топором — так ничего, забавы да эксперименты, и как, считай, по трупам ходить — тоже ничего, а тут стоит — сама желтая, как покойница, того гляди осядет.
— Давай отсюда, давай. Помощь не нужна, тут все спокойно.
— Что там у вас? — Сразу хор голосов в наушнике.
— Покойник. В смысле, труп неживой.
— А что случилось?
— Машке плохо.
— Да не плохо мне! Просто противно. Фу, воняет как…
Вроде и не сильно воняет — в том же «Фролове» куда сильнее несло. И тухлее. Просто специфический такой запахан…
— Выходи, постой снаружи. — И уже для всех: — Поищите мешок какой-нибудь поздоровее. Надо же ее отсюда выносить…
— МАШКУ?!
— Тьфу, да не Машку. Покойница тут женского пола. А Машка ничего — продышится сейчас, и все в порядке.
— Блин, ну ты как сказанул… Я так поседею на фиг.
— Да вроде ничего я такого не сказал…
— Ага, представь, мы тут наверху торчим, ничего не видно, только возня какая-то, и вдруг — Машке плохо и тут же «дайте мешок ее выносить».
— Да не Машку же!
— Отсюда звучит — как Машку.
— Все, живая я, блин. Не дождетесь! — Привычное «дочки-матери» мигом прогоняет одурь.
— Короче, тут покойница, вероятно, хозяйка. Помылась в бане и суициднулась. В голом виде, на бархатном покрывале, в подвальном углу… И, похоже, при свечах — огарки стоят…
— Bay! А покрывало черное? — уловила Сашка знакомые образы.
— Красное. И вообще, завязывай ты уже с готикой, у нас по жизни сплошная готика, блин…
— Ну ты же сам говоришь — готика по жизни… Красное — тоже неплохо.
— Да, выросла деточка… — уже смеюсь я. — Поищите все же какой-нибудь мешок или клеенку. Покойница хоть и помылась перед смертью, а руками ее трогать ну совершенно не хочется.
— Не вздумай трогать, — это уже Иринка, — кто ее знает, что с ней. Кстати, как она самоубилась, что не воскресла? Уверен, что не воскреснет?
— Гм… Времени воскреснуть у нее вагон был. Мы тут второй час громыхаем — вряд ли она живая не услышала… Да и свечи сгорели — это полдня минимум. Запах опять же…
— Может, не все покойники сразу встают?
— Вряд ли. Это уже не зомби, а какие-то мины замедленного действия получатся… — Но действительно, почему она не воскресла? Подхожу ближе, на всякий случай с пистолетом наготове. Женщина, кстати, не старая. Лет тридцать или даже меньше. И даже красивая… была… фигуристая… Голова вроде цела… А, вот она как — возле откинутой с ящика руки на полу валяется небольшой револьвер. Незнакомая модель, похоже, вообще самоделка, но барабан короткий совсем — под мелкашку, что ли? Я бы из такого стреляться не решился — то ли убьет, а то ли мучиться потом с сотрясением мозга и разодранным скальпом… Похоже, она о таком варианте просто не догадывалась — приложила к виску, и понеслась душа в рай. Эстетка, блин… А нам теперь эту дуреху отсюда выволакивать… И на хрена она вообще застрелилась? Вроде укусов на теле нет… Правда, я ее не переворачивал… Да и не буду: в покрывало завернуть и тащить… Если Дима не сомлеет так же, как подруга его. Ну и ладно, один вытащу, если что. Прислушался к себе — нет, желания падать в обморок не намечается. Досада разве что — выбрала же место убиваться… Хотя если б она в постели вены перерезала — что, лучше было бы? Шляющаяся по дому зомбобаба в окровавленных простынях — брр, проще такой дом бросить и в другой пойти… От дыры в башке, конечно, тоже крови хватает, вон как волосы блестят, но хотя бы лужа не натекла — в покрывало все впиталось.
