Андрей Щупов - Оккупация
— Неужели все так плохо? — уже почти не маскируясь, поинтересовался он.
— Пожалуй, что так.
— Может, связаться тогда с Афанасием Николаевичем?
— Связи нет, — все с той же бледной улыбкой объяснил Вадим. — Вот уже четверть часа, как трубки всех присутствующих молчат. Пока вопрос этот не муссируется, однако уверен, местные чиновники найдут убедительное объяснение. Сошлются на магнитную бурю или на какую-нибудь аварию.
— Ну, а что происходит на самом деле?
Видимо, плюнув на излишнюю конспирацию, Вадим быстро и приглушенно заговорил:
— Я сам мало что понимаю. Но очень похоже на то, что мы перемещаемся.
— Как это?
— Не знаю, но я чувствую, что мы проходим какое-то слоистое пространство. Это уже не Земля, понимаешь? Потому и нет связи.
— Но еще около часа назад телевизор работал.
— Сейчас уже не работает.
— Ты уверен?
Вместо ответа Дымов усмехнулся.
— Это все цветочки, Сереж. Главное, по всей видимости, начнется вечером — с началом заявленного в программках аттракциона.
— Какая-нибудь политическая провокация?
— Хуже, Сереж, намного хуже… — Вадим ненадолго замолчал. Опустив лицо к чашечке с кофе, добавил: — Наверное, я должен просить у вас прощение.
— За что?
— За то, что разрешил отпустить вас следом за мной, и за то, что ситуация может оказаться значительно более опасной, нежели я предполагал.
— Честно скажу, слушать тебя — одно удовольствие. — Миронов заставил себя улыбнуться.
— Ничего не попишешь… — Вадим пожал плечами. — Есть такое подозрение, что с обычными туристами они так не поступают. Ваша беда в том, что здесь оказался я.
— Ну и что?
— Видишь ли, нас принялись сканировать еще там, в таможенном зале. На свой страх и риск я задействовал экран. Он и сейчас окутывает всех нас. Вот они и переполошились.
— Кто — они-то?
— Те, кто сейчас вне экрана. Слава Богу, что вы их не видите, но они и сейчас пытаются нас штурмовать.
— Но ты их держишь?
— Пока да. Но боюсь, что рано или поздно они предпримут что-нибудь более действенное. Собственно, они уже придумали. — Вадим на секунду зажмурился. — Видишь ли, Сергей, мне кажется, что нас конвоируют.
— Конвоируют?
— Верно. — Дымов кивнул. — Словно баржу пытаются отбуксировать в некую заводь, где нами можно будет заняться более основательно.
— Что значит — более обстоятельно?
— Этого я тебе сказать пока не в состоянии. Но могу твердо обещать, что в случае опасности экран я тотчас сниму. Пока вы все для них загадочные фигуры, но если дело запахнет керосином, я обозначу себя более явственно. Пусть возятся со мной, а не с вами.
— А если ты не выдержишь?
— Не выдержу, значит, не выдержу. Против судьбы не пойдешь… — Вадим чуть повернул голову, глаза его враждебно сузились. Миронов невольно проследил за его взглядом, но увидел лишь башенный дом на противоположной стороне улицы. Там за балконом огромный и ясный расстилался чужой город, столица томусидианского царства. Катили по улицам потоки велосипедистов, вельможно разъезжали во всех направлениях трехярусные автобусы, тут и там поблескивали на солнце серебристые ниточки водоканалов. Тем не менее, Дымова интересовал не транспорт. Не было сомнений, что он видит пустоте нечто одушевленное и страшное.
— Что там? — посеревшими губами шепнул Миронов.
— Так, ничего… — Вадим не без труда отвел глаза в сторону. — Могу дать маленький совет: ты ведь, кажется, любишь читать?
— Ну, в общем, да…
— Тогда можешь прихватить с собой книжечку с полки. У вас в номере тоже должна быть такая. Прямо над письменным столом.
— Да, видел.
— Вот и пошарь на полочке. Там должна быть одна занимательная книжица…
— Да видел я уже. Только это что-то из области экономики…
— Там не экономика, там — все. Ты раскрой ее в конце и присмотрись повнимательнее. Словом, разберешься… — так и не допив свой кофе, Вадим торопливо поднялся. — Ты уж извини, но мне, пожалуй, пора. Очень уж мало времени остается. Обязательно разыщи Потапа и не отпускай от себя далеко. Лучше, если вы станете держаться вместе.
— Может быть, позаботиться об оружии? — поинтересовался Миронов.
— Об этом позаботятся другие, — туманно ответил Вадим. — Возможно, я сгущаю краски, но сдается мне, лишняя подстраховка не помешает.
— Ты разглядел глонов? — догадался Сергей.
Дымов серьезно кивнул.
— Они просто кишат вокруг нас. И здесь, и на улицах. А еще несколько часов назад их не было.
— И что это значит?
— Это значит, что скоро прольется кровь. Очень и очень скоро…
Глава 4
Он ничуть не преувеличивал, — глоны и впрямь сновали теперь повсюду. Мохнатые их фигурки мелькали на улицах, стыли на ступенях мраморных лестниц, виноградными гроздьями свисали со стен здания. Причем вели себя незримые твари более чем странно. Это было не то прежнее предвкушение крови, которое Дымов наблюдал не однажды в местах предстоящих катастроф, — на этот раз в поведении глонов чувствовалась явная паника. Они словно и сами чего-то боялись. Даже появление Дымова, на которого прежде они реагировали, как стадо обезьян на ягуара, было ими практически проигнорировано.
Еще большее недоумение Вадим ощутил, когда разглядел очередное появление неведомого «спрута». На этот раз атака произошла прямо на открытом воздухе. В то время, как он беседовал на балконе с Мироновым, блеклое и необъятно огромное тело чудища тестом сползло по стене и, втиснувшись на заставленную столиками площадку, облапило экран Дымова десятками толстенных щупалец. Жуткие присоски напоминали чайные блюдца, а сила сжатия была такова, что Вадим ощутил настоящее удушье. Впрочем, за прочность своего экрана он не слишком опасался. Как известно — вода несжимаема, и точно также трудно деформировать электромагнитную капсулу. Тем не менее, непрошенные объятия красноречиво свидетельствовали о потрясающей мощи чудовища. Ему можно было противостоять, но вот схватиться с ним в равноценном поединке Дымов бы, пожалуй, не рискнул.
В не меньшей степени его удивила и гибель случайных глонов. Гигантский клюв, вынырнув, словно из тумана, ударил в центр защитного экрана. Особого вреда защите Дымова он не причинил, зато разорвал пополам зазевавшегося глона. Повторный удар стоил жизни еще двум нетопырям, заставив призраков незримого мира шарахнуться в разные стороны. Именно тогда Вадим и поспешил распрощаться с Мироновым. Что бы это ни было, однако разливающуюся в атмосфере напряженность сложно было не почувствовать. И ясно было, что связана она прежде всего с их появлением в этой стране.
Говоря Сергею о перемещении сквозь слои, он также ничего не придумывал. Это движение — размеренное и чужеродное — он почувствовал едва ли не тотчас по приезду в гостиницу. Это трудно было описать словами, но его чувства напоминали ощущения пассажира, внезапно проснувшегося на борту плывущего судна.
ОНИ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ПЛЫЛИ!
Плыли, с каждой секундой уходя все дальше и дальше от родного пространства. При этом Вадим ясно понимал, что плывут они не по воде, не по воздуху и даже не по суше. Движение напоминало погружение. Погружение в пространственные глубины…
* * *Кельнера, о котором говорил им Афанасий Николаевич, Вадим нашел в маленькой, прячущейся от общего зала кухоньке. Выглядел кельнер примерно так, как им и расписывали, — фиолетовый пиджак, серебристые, рассыпанные по всей униформе блестки, вместо галстука — кокетливая бабочка, на голове — несерьезная феска, напоминающая турецкие головные уборы. Фигура — вполне атлетическая, а вот мордашка явно подкачала. Так или иначе, но на Монтгомери этот типчик походил мало, хотя кое-какие общие черточки, безусловно, присутствовали.
— День добрый! — поприветствовал Дымов мужчину, и физиономия последнего немедленно расцвела дежурной улыбкой.
— Есть какие-то пожелания?
— Разумеется, — Вадим крепко взял кельнера за локоть, деликатно отвел в сторону. Рука под его пальцами мгновенно напряглась и тут же расслабилась. Во всяком случае, Дымов успел ощутить налитой бицепс, — мужчина был явно силен.
— Я заказывал блюдо с цукатами, а мне до сих пор ничего не принесли…
«Цукаты» были кодовым словом, и сама фраза превращалась, таким образом, в своего рода пароль. Вряд ли начальники от СИСТЕМЫ верили еще в возобновление прежних шпионских фокусов, однако попытаться все же стоило. Пожалуй, неверие генералов легко было объяснить. Если кельнера успели перекупить (а, скорее всего, так оно и было), то все прежние ключи и договоренности мало уже чего значили. В иных обстоятельствах Дымов не стал бы торопить события, но времени, в самом деле, оставалось катастрофически мало, а потому он пошел ва-банк. Если разобраться, он мало чем рисковал. Конечно, он сразу разглядел , что под мышкой у кельнера таится кобура с пистолетом, а во внутреннем кармане покоится выкидной нож, однако ни один атлет мира — ни с оружием, ни без — не сумел бы сейчас справиться с Дымовым. Они попросту пребывали в разных весовых категориях…
