Al1618 - Чужой среди своих. Чужой среди своих
В итоге начальство запило горечь поражения и поинтересовалось — «как?».
— Это один из наших самых больших профессиональных секретов, товарищ генерал-майор. «Хочешь, чтобы задача была выполнена вовремя — выполни ее заранее». Мы эту мину еще по дороге в часть заложили. На всякий случай. А вот и наш транспорт. Разрешите идти?
* * *«Какое небо голубое…» — вспомнился незабвенный Витек, интересно — как он там. Никого из ребят я после этого не видел, что впрочем естественно. После возвращения был чудовищный разнос на котором «пубертатные прыщавчики» было самым мягким выражением с объявлением благодарности в личное дело. И Прерия. Семнадцать лет.
Раньше тщил себя надеждой что хоть на пенсии свидимся, теперь видимо придется оставить и ее.
А небо действительно красивое, особенно если рассматривать его рухнув на землю после трех сотен метров вертикального подъема. Можно было подождать своей очереди на подъемник, но находится рядом с морем после пережитого не было никакого желания, вот и рванул на верх ножками вообразив себя молоденьким козликом. Под конец иначе как бараном себя не называл, но при попытке глянуть вниз становилось еще муторней, и оставался один путь — наверх.
И цвет у неба какой изумительный… Впрочем ничего в этом удивительного — оно сегодня просто хорошо умытое. Дело в том что рано выйдя утром наша шаланда (кажется это корыто называется вельбот) умудрилась попасть в шторм прямо в виду нашей цели — острова Полигон. И почти сутки (показавшиеся не меньше Вечности) болталась как… цветок в проруби, стараясь не размазаться по его скалам и в тоже время не удалятся от них слишком далеко, потому как выйдя мы из «тени» этих самых скал туда где гулял настоящий ветер и океанские волны…
Не исключаю что шторм на самом деле был слабенький, так небольшая рябь, но с не слишком высокой палубы утлой скорлупки все смотрится несколько по-другому чем с берега. Команда эту точку зрения тоже разделяла и ходила с зелеными лицами и тоскливыми глазами. Впрочем пассажиры к счастью этого не видели, потому как все были что называется «в лежку» и от «белого друга», по-морскому именуемого гальюном, старались не удаляться. На палубу никого из них разумеется не пускали — там во всю властвовали перекатывающиеся через кораблик волны, по этому дышать внутри трюма быстро стало нечем и появился характерный запашок. От чего «заболели» даже те кто джо этого момента держался.
Через три часа штормования старший помощник обратил внимание на сохранившего естественный цвет и аппетит пассажира. С началом шторма я вспомнил о побочном эффекте взятого с собой «пофигина» и теперь здорово выделялся румянцем на общем зеленом фоне. В итоге меня сунули в рубку «вторым рулевым» с главной задачей работать якорем — удерживать рулевого за пояс, чтобы очередная волна не провернула его вместе со штурвалом.
Вот тогда и удалось полюбоваться на море в его естественном состоянии. Незабываемое зрелище когда видишь перед собой Волну которая возносится не только над тобой но и над верхушками мачт, причем эдак в трое от их длины. И на эту жидкую гору, крича от ужаса форсированным двигателем, начинает восхождение скорлупка с тобой внутри. И что самое удивительное — выгребает, чтобы на самой вершине открыть взгляду просто бездонную водяную пропасть внизу, между волнами куда секундой позже предстоит скатиться, и еще более высокий Монблан следующей волны прямо перед глазами. Свихнутся от впечатлений можно. Вот только некогда — все настолько заняты, что даже на эти красоты любоваться удается только краем глаза.
Как говорится «вся жизнь пролетает перед глазами», Ну, жизнь — не жизнь, а времена молодости вспоминались очень даже живо. Видимо по аналогии с бурлением за иллюминаторами. Потому как все оставшиеся годы были тихими и размеренными, как тоже самое море еще сегодня утром, забавные аллюзии возникают, однако. Судя по всему, впереди всем нам предстоит нечто подобное происходящему, впрочем, до будущего урагана надо еще пережить этот…
А потом привык. Человек он к чему угодно привыкнуть может. Вот только потом находиться рядом со ставшим ласковым и солнечным морем почему-то не было никакого желания, и проще было карабкаться вверх по скале, чем подождать лишних полчаса наедине с этим заснувшим чудовищем.
* * *Ничего так островок этот, «Морковкин полигон». Из-за смены владельца претерпело изменение и название. Был у военных «Полигон», теперь у острова новая хозяйка, и все дружно переименовали его по ее фамилии — «Морковкин». Впрочем, называют и так и так — никто особо не путается.
Сам остров отнюдь не прост. Высота берегов такова, что в большей части мест наверх не забраться и с альпинистским снаряжением. Есть взлетно-посадочная полоса, способная принимать не только самолеты, но и не слишком большие космические челноки. Подземные коммуникации военной базы сохранились замечательно, наземным требуется некоторый ремонт, чем и занимается хозяйка острова — оперативный псевдоним «Джульетта», сменившая имя и фамилию и ставшая, не без помощи извне, землянкой. Ромео ей во всю помогает, когда не занят в собственном проекте.
Словом, живут наши голубки душа в душу. Вполне умело направляя хозяйственные усилия нескольких десятков трудных подростков, между прочим — из разных, совсем не дружных между собой банд, и всех, кто подвернется под руку. Смысл этой кипучей деятельности напрочь терялся в тысячах мелочей. Выяснить — откуда взялся на острове ядерный реактор, так и не удалось. Если военные «забыли», то у меня начинал свербеть орган интуиции от желания заглянуть в «вороньи гнезда» на господствующих на острове высотах — не забыли ли наши бравые вояки там заодно и зенитные автоматы ПВО.
Управляемые минные поля вокруг ВПП и наземной части базы, во всяком случае, в полном порядке. Я проверил. Да и цепи управления заботливо подлатаны, а «исполнительные устройства» установить — дело пары часов, даже если их нет. Впрочем, всё пребывает в полу-законсервированном состоянии, что тоже верно — по острову бродят толпы посторонних, к чему лишний ажиотаж.
Однако, это разгулялось моё воображение. Чтобы эффективно оборонять остров нужен гарнизон численностью в тысячи человек. Найти их при желании можно, а вот зачем? С последним и предстояло разобраться.
Две недели активно вникал в творящееся вокруг, буквально шкурой чувствуя, что не только я исследую новую для себя среду, но и она весьма активно ко мне присматривается. Местные аборигены, а заправляла тут именно эта странная фракция анархо-коммунистов, с охотой объясняли и показывали всё происходящее. Настолько охотно, что чувство опасности просто отмерло, оставив свои попытки о чем бы то нибыло предупреждать.
Паранойя? Может быть. Ну а как еще реагировать, если совершенно незнакомого человека проводят вдоль технологической линии производства штурмовых винтовок, вежливо отвечая на вопросы, с радостью разрешая проработать на некоторых участках, чтобы он мог войти во все тонкости процесса, и знакомя под конец с генеральным конструктором? Ежу понятно, что отпускать живым столь осведомленную личность никто отсюда не собирается. Надо будет сильно попотеть, чтобы в итоге выбраться, но это все потом.
А пока, помимо вполне впечатляющего оружейного производства, тут было развернуто еще несколько технологических цепочек, тоже из серии «технологий с двойным дном». Ведь и штурмовую винтовку, штурмовой винтовкой никто собственно не называл — проходила она как охотничий самозарядный гладкоствол, предназначеный для защиты жителей от неумеренной активности биосферы Прерии. А то, что на расстоянии в полторы сотни метров подкалиберный закаленный стержень из этого ружьишка пробивал практически любой элемент бронирования среднего десантного экзоскелета, кроме грудной кирасы, это просто случайность — такие уж хищники на Прерии, обычной свинцовой пулей их не возьмешь. И лазерный прицел этой пушке исключительно для стрельбы ночью, или навскидку — на расстояниях не больше пятнадцати метров, а не для точной стрельбы на три сотни метров, на которых она пробивает легкий экзоскелет навылет вместе со всей его начинкой.
И пустота в цевье под стволом предназначена не для боевого лазера, питающегося от «чудесных» аккумуляторов разработки Джульетты (к слову — именно кристаллы для лазеров выращивались на соседней «непонятной» технологической линии), а для удобного расположения портативного (размером с карандаш ведь!) сварочного аппарата ее же авторства. Мало-ли зачем охотнику может понадобится такая нужная вещь — отвалившуюся пряжку ремня там приварить, или из рельса кусок на память вырезать… А так он всегда с тобой.
Тем более, хозяева острова, помня о том, что «техника в руках дикаря — груда металла», озаботились и теоретической подготовкой прибывающих колонистов, и стрелковой, и тактико-специальной. И верно — какой смысл давать оружие тому, кто не умеет им пользоваться? И будущие колонисты тщательно изучали в учебных классах всевозможную местную живность, ее повадки и способы с ней управится. Долго ломал голову на тему: почему в «профилях и силуэтах» отсутствует Хомо Сапиенс Милитари, но, попав на практику, понял две простые вещи — организаторы реально считали местную фауну более опасной, чем вооруженный человек и, соответственно, предполагают, что основные события будут происходить не в населенных пунктах. А умению ловить ближнего в прицел учиться недолго, и, в отличии от страха перед зверьем, обычно совсем не требуется преодоление каких-то высоких психологических барьеров. Что бы там не утверждали философы-гуманисты.
