Константин Кривчиков - Хроники ада
– За это не беспокойся, – сказал Нагаев. – Издержки возместим, убытки покроем.
– Хорошо бы… Значит, так и приговорили.
Минуту или две они продвигались по заливу в молчании. Катер сильно мотало на волнах, то подбрасывая, то кидая вбок. Когда судно проваливалось вниз, волны перехлестывали через рубку. И в такие секунды начинало казаться, что катер тонет.
Варнакову приходилось ходить на небольших судах в штормовую погоду, но в подобную передрягу он угодил впервые. И его уже начинало мутить… А вот Стеблов чувствовал себя уверенно. Он сидел напротив Закира, держась за угол столика и дурашливо вскрикивая, когда катер подбрасывало. «Ваххабит» же, похоже, молился…
Катер в очередной раз взлетел над волной и тут же резко ухнул вниз, заваливаясь набок. На несколько секунд в рубке стало совсем темно от мутной воды. Но она схлынула, и судно выпрямилось.
– Не дрейфь, ребята! – прокричал Михаил. – Прорвемся!
– Что, весело? – со злостью откликнулся Варнаков. Тут едва блевотину сдерживаешь, а этот придурок радуется. – Вот сейчас утонем на хрен!
– Не утонем! Я на Сахалине и не такое видел. А вообще, Колян, я на флоте служил. Между прочим, старшина первой статьи.
– Молодец, – буркнул Варнаков. – Служи дальше.
– Капитан! – Стеблов уже переключился на Лукича. – А мы в этот самый мыс не врежемся?
– Не должны, старшина. Там маяк установлен. Я вижу его.
– Далеко?
– Да нет. Почти дошли.
– А дальше чего?
– А дальше пойдем вдоль берега до бухты. Будем «пятак» для высадки искать.
– Прямо сейчас? – уже без энтузиазма произнес Михаил. – Темно же.
– А чего? Темнота – друг сталкера. Правда, не на Территории.
– А как же мы «пятак» искать будем в такой темноте?
– Носом, старшина.
– Шутишь?
– Какие шутки? Нос – главное орудие сталкера. Не считая чуйки. Ну и другие органы…
– А зачем мы, собственно, торопимся? Может, сбавим обороты, дождемся рассвета?
– Так я и так не тороплюсь. При таком волнении лучше медленней идти – качка меньше. А рассвет и так…
И тут небо прорезала огромная молния. Она была такой гигантской, что, показалось, расчертила половину неба. А затем раздался ужасный грохот, от которого у всех разом заложило уши.
– Мать честная, – пробормотал Лукич и быстро перекрестился. – Мать-заступница, спаси и сохрани. Вот это да… прямь бомбардировка Нагасаки.
– Чего это грохнуло? – Стеблов ошалело крутил головой.
– Гром небесный, – с выражением произнес Лукич. Голос его подрагивал. – Один раз я такое в жизни видел – аккурат под утро в ночь Скачка… Отправился я тогда сети проверять – пока рыбнадзор спит. А тут такое началось. Тогда и встретил…
Он осекся.
– Кого встретил? – спросил Михаил.
– Мужики! – громко сказал Колян. – Гадом буду, за нами кто-то плывет. – Он показал пальцем в застекленную часть двери. – Вон там, сзади.
Потом открыл дверь и высунул голову наружу.
– Где? – Стеблов подбежал от стола и тоже выглянул. – Кто?
– Сейчас не видно, – сказал Варнаков. – А когда молния полоснула – точно что-то было. То ли катер, то ли большая лодка.
– А может – померещилось? – спросил Лукич. – При такой болтанке можно и волну за лодку принять.
– Ну не знаю… Лукич, а твоя моторка на плаву? Та, которая у причала стояла?
– Конечно, на плаву.
– То есть заводи и плыви?
– Что ты имеешь в виду?
– А то, что надо было днище прострелить. Теперь бандиты за нами увязались.
– Ага, прострелить, – пробурчал Лукич. – Добро угробить недолго, ума не надо. А ты заработай на это добро… Да и не факт, что там лодка. А может, и лодка, но не с бандитами. А патрульный катер.
– Хреново это, – сказал Нагаев. – Что делать-то?
– Идти дальше, – ответил Лукич. – Вон мыс уже рядом. И светает, кстати. Скоро все увидим. Лодка там или кит.
– Ты добавь газу до полного. На всякий случай.
– Добавляю. Держитесь ребятки, сейчас пойдем по волне.
Мотор взревел, и катер рванул вперед с удвоенной силой. Он почти тут же провалился между волн, и налетевший сзади гребень окатил рубку фонтаном брызг. Варнаков захлопнул дверь и, ухватившись за ручку, вперил взгляд в пространство за кормой. Оно уже не было непроглядно черным, а слегка посерело. Но сильная вертикальная качка не давала возможности сфокусировать взгляд, а потоки воды, заливавшие стекло, делали картину размытой и нечеткой. Неужели он ошибся? Хорошо бы. Но что-то в последнее время все его предчувствия оправдываются. И нехорошие ведь предчувствия, черт бы их побрал!
Они обогнули мыс и вскоре очутились в бухте, которую показывал на карте Лукич. Болтанка снизилась, а тут и Лукич сбросил скорость, приглядываясь к береговой линии. И Колян наконец-то явственно разглядел сзади моторную лодку с тентом. Она мелькнула и почти сразу исчезла среди волн, словно призрак. И темно было по-прежнему, и сетка непрекращающегося дождя сбивала фокус. Но Варнаков успел поймать этот момент.
Он распахнул дверь, чтобы не смотреть сквозь мутное стекло, и лодка через несколько секунд появилась снова. На этот раз Колян разглядел темный цвет носовой части, а ведь лодка Лукича была выкрашена в темно-синий цвет. Да, все один к одному… Лодка явно шла за ними, сомнений в этом не оставалось, и совсем не походила на очертания патрульного катера, модели которых Варнаков хорошо помнил. Оставался еще вариант рыбнадзора, но в это верилось слабо. Точнее, совсем не верилось. Нет в этой конторе настолько больных на голову инспекторов, чтобы отправляться в такую ночь к Зоне на кулички.
Варнаков обернулся и наткнулся на вопросительный взгляд Михаила. Кивнул. Потом крикнул:
– Мужики, это лодка! Лодка с тентом, не патрульный катер. Думаю, это наши ночные гости.
– Хреново, – сказал Нагаев. – Далеко они?
– Метров двести. Не дальше.
– Тут немного осталось, – произнес Лукич, не оборачиваясь. – Уже где-то рядом эта протока. Если бы не этот, мля, сучий туман! Придется сбавить обороты.
Варнаков опять смотрел назад. Лодка преследователей двигалась на той же скорости, прыгая по волнам, как лягушка. И было до нее уже гораздо меньше – метров сто пятьдесят, наверное. Колян нашел на полу, в куче сваленных рюкзаков, карабин и закинул его за плечо. Глянул в боковое окошко и практически ничего не разглядел – они входили в полосу густого прибрежного тумана.
– Вон вроде ель торчит, – сказал Лукич. – Или не она? Там рядом с ней лиственница поваленная. Мы там пару раз палатку ставили, когда…
Автоматная очередь протарахтела негромко и безобидно. Но все, кто находился в рубке, одновременно вздрогнули. Колян прыгнул к дверному проему и крикнул:
– Прибавь, Лукич! Они уже в сотне метров.
Лукич смачно выматерился.
Снова раздалась очередь. Варнаков выскочил на корму и, опершись спиной на стенку рубки, вскинул карабин.
Лодка теперь двигалась медленнее, но расстояние все равно сокращалось. Это было очень плохо. С другой стороны, появилась возможность стрелять. Дистанция меньше ста метров для «Сайги», да еще с нарезным стволом, вполне прицельная. Другое дело – не в таких условиях! Однако не в тир же этих ребят приглашать на соревнования.
Бандиты палили уже из двух стволов. Они понимали, что могут потерять катер из виду, и торопились добиться хоть какого-то результата. Но пока мазали. Колян поймал в оптический прицел туловище одного из стрелков. Тот стоял в лодке в полный рост, держась одной рукой за верхнюю кромку лобового стекла. Автомат у него висел на шее, и парень палил в белый свет, нажимая на спусковой крючок пальцем свободной руки.
Дебил! Киношки про фрицев насмотрелся? Ну получай, фашист, гранату. Варнаков навел прицел чуть выше кромки лобовика[22] и выстрелил. В тот же момент катер резко вильнул в сторону, закладывая вираж. Коляна качнуло вбок, и он, не удержавшись, шлепнулся на мокрую палубу. Когда вскочил, лодка уже исчезла из вида. Катер, судя по рокоту мотора, снова шел на малых оборотах. По сторонам, сквозь завесу плотного грязно-серого тумана, проступали деревья и кусты.
Варнаков ввалился в рубку.
– Мы где?!
– Вошли в протоку! – крикнул в ответ Лукич. – А эти где?
– Потерял из виду. Но они висели на хвосте. Можно прибавить?
– Нельзя. Мы практически на Территории. Влетим куда-нибудь и пипец!
Автоматная очередь рванула совсем близко – Варнакову показалось, что едва ли не над ухом. И тут же разлетелось стекло в оконце справа от Коляна. Там стоял Стеблов, и сейчас он, вскрикнув, схватился обеими ладонями за лицо. Варнаков развернулся на месте, вскинул карабин и дважды выстрелил в открытый дверной проем рубки. Он не видел лодки – то ли из-за очень густого тумана, то ли из-за того, что русло в этом месте делало крутой поворот. Просто реагировал на враждебное и агрессивное действие.
– Михалыч, ты как?
Стеблов отнял от лица окровавленные ладони и криво улыбнулся:
