Виталий Башун - Мартин Сьюард или рояль в кустах
Я, увешанный сумками и баулами, все жадность моя, кряхтя ничуть не музыкальнее согбенного почтенными годами деда, дотащился до указанной желтой линии и с облегчением сбросил груз прямо на пол. Ничего ему не сделается. Грузу, а не полу, разумеется. Тому точно ничего не грозит — он крепкий. Вещам тоже ничего не грозит, а баулы с готовыми зельями и ингредиентами, которые я позаимствовал у своего недолгого хозяина, алхимика, имели специальные крепления, чтобы ничего не болталось, не падало и не билось при погрузке кривоклешневыми роботами.
Наконец-то, наше путешествие с четырьмя пересадками на промежуточных космических базах закончилось. Несмотря на обилие вещей, при пересадке на первой станции, когда «дружелюбный» комитет по встрече профессионально потрошил имущество «гостей», у меня не отобрали ни одной нитки. Как, впрочем, у большинства. Потрошителей интересовали только драгоценности, магические предметы и кредитки на предъявителя. Заодно у всех отобрали браслеты коммуникаторы, заменив на новые, самые простейшие, куда переписали исключительно информацию о личности владельца, его умениях и навыках. Тем, у кого были солидные счета в банках галактики, равнодушно пояснили, что в ближайшее время они им точно не понадобятся. Ближайшее время — это лет десять… если выживешь — тихо, про себя, буркнул один из Потрошителей. А доступ к новым счетам дадут потом. На месте.
У меня ничего подобного не было, а алхимические ингредиенты и зелья никого не заинтересовали. С ними надо еще уметь обращаться и без консультаций или хотя бы подробных инструкций изготовителя просто опасно использовать. Мои навыки, высвеченные считывателем, никак на изготовителя не указывали.
— Ты парень с ними поосторожнее ТАМ, — снисходительно пояснил один из сотрудников своеобразной таможни (ну явно не матрос). — Продавай только штатному алхимику, не то влетишь за несанкционированную торговлю потенциально опасными магическими предметами. А ТАМ с этим очень строго.
— В тюрьму посадят? — «испугался» я. — Или… того… казнят?
— Ты чего, совсем сдвинулся? В тебя уже такие деньги вложили, что ни в какой тюрьме не отсидишься — отработаешь, как миленький.
— Да-а-а? А куда тогда?
— Долетишь — узнаешь! — нахмурился таможенник. — Все! Проваливай! Не задерживай!
Нельзя сказать, чтобы в пути было так уж тяжело. На всех транспортниках нас загоняли в отсеки и разрешали в произвольном порядке селиться в двухместные каюты. С кем хочешь и в какую хочешь. Увы, с девушкой покрасивее поселиться возможности, к моему сожалению, не было — женщин перевозили отдельно. На других палубах и в других отсеках. При этом контакты между отсеками категорически воспрещались. Причем не на словах, которые нам никто даже самым страшным голосом и не говорил, а на деле. Попробуй поконтактируй, когда переходы намертво заблокированы. Так что, пройтись на манер променада под ручку вдоль длинного коридора с дверями кают по бокам от южного кубрика до северного можно было разве что… с соседом по каюте. Что меня совершенно не привлекало. Хотя находились и такие, которых как раз привлекало. Ну да это их личное дело — мне с ними, как говорится, детей не крестить. Да и откуда у них дети?
В остальном же, все было устроено довольно неплохо. Каждая каюта оборудована двухъярусными койками, высоким узким шкафчиком из двух отделений. Туалетом за раздвижной перегородкой и умывальником. Для изощренного убийства скуки во время перелета в каютах установлены по два монитора (в неактивном состоянии — зеркала), расположенных так, чтобы каждому было удобно смотреть со своей койки, не мешая соседу. Трехмерное изображение и направленный звук оказались довольно приличного качества, а подбор развлекательных и учебных программ, включая художественные и документальные фильмы настолько обширен, что, наверное, и за пять лет непрерывного просмотра не исчерпать. Другое дело, с корабельным ИскусИнтом развлекательный сервер никакой физической связи не имел, и моя мечта покопаться в его мозгах так и осталась нереализованной.
Кроме того, два обширных кубрика оборудованы другой развлекательной техникой и каждый день ко всем терминалам змеилась очередь. И поиграть, и поболтать, пока ждешь.
Кормили очень даже неплохо. Паек явно матросский, но довольно сытный. Были поначалу и привереды из пассажиров, занимавших ранее, еще на лайнере, каюты высшего класса, но и они после одного, максимум двух, дней «лечебного голодания» предпочли съедать паек сами, а не отдавать ненасытному сброду.
Некоторым суперголодным пайка не хватало (или просто жадность точила), но они постоянно коршунами вились вокруг обедающих, просительно заглядывая в глаза. Правда, ни попыток отнять, ни украсть не предпринимали. С первых дней даже самые тупые поняли насколько чревато нарушать строжайший порядок, установленный на корабле. Очень уж сильно переживали новые хозяева за целостность добычи и делали все возможное, чтобы никто не то чтобы не покалечился, но даже товарного вида не потерял. Против нарушителей порядка моментально применялись санкции — не калечащие, но о-о-очень болезненные. Разряд в задницу — и нарушитель порядка с визгом подлетает вверх, желая, видимо, поближе познакомиться со структурой потолка или пересчитать на нем звездочки, стайкой выпорхнувшие из его же глаз. Мера воздействия оказалась очень действенной и запоминалась надолго. Еще бы! Дня три после воспитательной процедуры нарушитель гарантировано не может с комфортом усидеть на горизонтальной поверхности и ест исключительно стоя.
Все эти нехитрые приключения в полете я наблюдал постольку поскольку. Мозг был плотно занят напряженной работой по сортировке и усвоению знаний, загруженных еще на корабле похитителей. Скорее всего, я бы сошел с ума, если бы с младых лет мой Учитель не приложил много сил и… палок для того, чтобы научить меня «властвовать собой».
— Ты с наставниками изучаешь боевые искусства. Учишься владеть своим телом, и уже наверняка понял, как это важно. Тебя говорят, как и что надо делать для того, чтобы стать сильнее, быстрее, гибче. Далеко не всегда ты сразу понимаешь, зачем надо делать то или иное упражнение, но делаешь в надежде когда-нибудь понять сокрытую от тебя в данный момент целесообразность. Ты не сомневаешься в том, что она обязательно есть, ибо методики тренировок выверялись, менялись и шлифовались столетиями. Точно также существуют методики тренировок разума, и точно также многое изначально для тебя будет сокрыто, ибо очень сложно разуму познать самого себя. Так же, как измерить мерило, не имея другого. Можно, как в зеркале, увидеть себя в другом человеке, но результат будет очень неточен, ибо нет двух во всем одинаковых людей даже среди близнецов, как нет двух одинаковых камней. Подытоживая. Хочу тебе сказать еще раз — собственным разумом надобно учиться управлять не менее, а даже более, нежели телом, ибо все в человеке взаимосвязано и должно развиваться гармонично. Только гармоничная личность способна достичь предела своих возможностей, как в воинском искусстве, так и в магическом. Скажу тебе даже больше. Пределов возможностей человека… не существует. Есть только барьеры, перед которыми люди зачастую останавливаются, почитая их за тот самый непреодолимый предел, и не ведают, что предел исключительно в их разуме. Он и только он, часто просто попустительствуя лени и нежеланию меняться, объявляет очередной барьер пределом. Я постараюсь научить тебя всему, что знаю и умею. Надеюсь, ты научишься быть честным перед самим собой и не остановишься в самосовершенствовании, ибо прекращения развития подобно остановке посреди зыбкого болота. А теперь оставим философию и перейдем к практической части. Первое с чего мы начнем — это с приведения в порядок той кучи практически бессистемного хлама, которая называется твоей памятью.
Много лет я с Учителем работал, работал и работал, бодая лбом все новые и новые барьеры. Стонал, проклинал Учителя, порой, проламывая очередной барьер, боялся, что мозги не выдержат и резво попрыгают из ушей, изобретал всевозможные хитрости, чтобы отвертеться от занятий… ну не думал я раньше, что муки от усилий разума могут быть больнее, чем страдания тела от тяжелой физической работы. Учитель, словно не замечая, обходил все мои ловушки и пресекал любые мои попытки как-то его обмануть и хоть немного побездельничать.
Когда обучение закончилось, и Учитель объявил, что дал мне все, что мог, а я принял и даже в чем-то пошел дальше него, то сначала не поверил. Меня не покидало чувство, будто я не достиг еще вершины и стою всего лишь на одной из ступенек, ведущих к ней, а душа просит не останавливаться и продолжать движение. Я честно сказал об этом Учителю, хотя в глубине души был очень рад, что у меня наконец-то освободится немного времени от сплошных занятий и можно будет, наконец-то, обратить чуточку побольше внимания на прекраснейшее явление природы — девушек. Учитель улыбнулся, кивнул и ответил мне с легкой иронией:
