Вячеслав Шалыгин - Грозовой фронт
— Из этой западни никто не выбирался, — доверительным тоном сообщил Апостол. — Это точно. Кто по залёту сюда попадает, кто по глупости или любопытству, как твой подполковник на блокпосту. Но никто ничего о западне не знает. Получается, никто там, снаружи, о ней не говорит. Правильно?
— Логично, — от принятого на грудь Сухову стало тепло и спокойно, поэтому Апостол уже не вызывал у Павла резко отрицательных эмоций. К тому же Апостол не «повёлся» на Ольгу, а значит, отказался от конкуренции хотя бы в этом плане. С таким соперником можно и поговорить, почему нет? — Не понимаю только, что значит «по залёту». Что ты имеешь в виду?
— Видел воронку? В Чернобыле… настоящем, который в нормальном мире… на этом месте ровная земля и заросли автонов. Густые, колючие… короче, просто так в них не забредёшь, только по большой нужде. Хм… Во всех смыслах. Или специально кто туда забросит. Это и есть «залёт».
— Специально… забросит? — эхом повторил Сухов.
— Ну да, бывали и такие случаи. Точно знаю. Так вот, в зарослях и расположен вход в эту западню. А выхода нет. Только лужа на дне воронки, но что с неё взять, разве что утопиться? Система ниппель.
— А в других местах?
— Вдоль и поперёк тут всё облазали! — Апостол махнул рукой. — Обследовали каждый квадратный метр.
— До Барьера?
— К этому и веду. Не получается до Барьера дойти, лейтенант. Только до середины понтонной переправы или до леса, если на запад идти. А с юга в районе Залесья словно невидимая отсечка стоит. Идёшь, всё нормально, а потом… шаг вперёд, глядь, и снова тут, возле воронки. Или того хуже, какое-нибудь несчастье с тобой вдруг приключится. То стена на тебя рухнет, то поскользнёшься и в трещину огненную упадёшь, то ядерный фугас у тебя в руках взорвётся… ну, ты в курсе. — Апостол неприятно ухмыльнулся. — Короче, лейтенант, жопа. Полная.
— А миссия твоя… в смысле, идея насчёт ядерного взрыва, она тоже что-то вроде условия игры?
— Нет, это я ещё там придумал, на Большой земле. Потом обложили нас твои приятели, чистильщики, загнали в центр Чернобыля, почти накрыли всех медным тазом, как вдруг какой-то местный появился и вариант нам предложил. Вроде как под метаморфный купол спрятаться. «Отсидитесь, — сказал, — ребятки, потом рассчитаетесь». Вот мы и спрятались. Если выберемся, найду гада бородатого и лично рассчитаюсь. От всей души!
— Ты же сам сказал, нет отсюда выхода. Ниппель.
— Может, нет, — Апостол вдруг хитро подмигнул Сухову и снова указал взглядом на Ольгу, — а может, и есть.
— Про кристалл забудь! — резко заявила Ольга. — Он не для этих целей.
— Неужели? — Апостол усмехнулся. — А для каких?
— Ольга права, — сказал Сухов. — Будь кристалл ключом от «петли», мы сумели бы вырваться ещё в прошлый раз. Ведь на самом деле у фугаса нет никакого секретного взрывателя.
— Может, нет, а может, и есть, — Апостол снова усмехнулся.
— Дай я ему врежу, — Ольга встала и подняла «Шторм», будто бы собираясь ударить Апостола прикладом.
— Отставить, — спокойно сказал Сухов. — Ты, Апостол, темнишь. Откуда ты узнал о кристалле, от кого, когда?
— Неважно, — Апостол поморщился и махнул рукой.
— Теперь врежь, — разрешил Ольге Сухов.
Апостол отпрянул и поднял руки.
— Э-э, постойте! Что вы нервные такие? Я об этом ещё на Большой земле узнал! По Зоне давно легенда бродит про ключ-кристалл, который все ловушки открывает. Не слыхали, что ли? По описанию — один в один вот этот.
Апостол снова кивком указал на Ольгу.
— Ты слышала? — Сухов тоже взглянул на Ольгу.
— Я сталкерские байки не коллекционирую, — Ольга отвела взгляд. — Мой кристалл это просто амулет. Память об отце. Ничего он не может ни открыть, ни закрыть.
— Всё верно, — Апостол кивнул. — Память об отце. Он у вас, сударыня, здесь, в Зоне сгинул, верно? И вы с тех пор бродите, ищете его. Давненько, между прочим, бродите, если байки не врут. Просто неприлично давно. Но и ваш путь когда-нибудь завершится. И вот когда вы, сударыня, извините, загнётесь, кристалл достанется вашей дочери. Об этом в барах и треплются. Слово в слово.
— У тебя есть дочь? — Сухов удивленно вскинул брови.
— А почему тебя это удивляет? — Ольга покосилась на лейтенанта. — Есть. Но кристалл ей не достанется.
— Почему?
— А вот это не ваше собачье дело! — Ольга вспыхнула. — Забудьте о кристалле! И обо мне забудьте! Будто бы нет меня здесь, договорились? Хотите выбраться из «петли», думайте, а не пересказывайте тут всякие небылицы.
— Тогда выбора нет, — Апостол развёл руками. — Если план «Б» неосуществим, придётся вернуться к плану «А».
— Бомбу в Узел забросить? — Сухов усмехнулся. — Сколько можно цепляться за гнилые ветки? Невозможно твой план «А» реализовать из «петли». Сам же признал. И всё равно на что-то надеешься. На что?
— На ключ, — упрямо хмурясь, ответил Апостол.
— Это не ключ! — в один голос буквально простонали Сухов и Ольга.
— Тогда… — Апостол притворно вздохнул, — придётся положиться на кое-что другое.
— На что ещё? — Сухов поморщился.
— На скрытые резервы, — Апостол вдруг выдернул из потайного кармашка на бедре небольшой пороховой пистолет и выстрелил в Сухова.
Пуля звякнула по корпусу «Шторма» и вдребезги разнесла прицел оружия. Но Сухов удержал импульсник в руках. Вторая пуля попала лейтенанту в грудь, но не пробила броню, а лишь опрокинула Сухова. Лейтенант крепко приложился спиной к бетонному полу, но тут же сгруппировался и выполнил кувырок назад, затем кувыркнулся ещё раз, но теперь через правое плечо и очутился за постаментом, на котором стоял ящик с фугасом. И падение навзничь, и последующие кувырки сопровождались хлопками пистолетных выстрелов, но никаких повреждений пули маломощного оружия Павлу не нанесли. Вот если бы Апостол попал Сухову в голову, дело другое. Третий выстрел и оказался нацелен Павлу в лицо, но лейтенанта спасло то, что он упал; пуля просвистела в сантиметре от носа.
Очутившись в укрытии, Сухов проворно вскочил на ноги и стянул ящик с постамента. Над головой просвистела ещё одна пуля, а затем пистолет Апостола негромко щелкнул. Закончились патроны. Лейтенант тут же бросил ящик и выпрямился, чтобы вновь взять лидера «СД» на прицел. Вернее, теперь на мушку, ведь прицел пришел в негодность. Но Апостола в поле зрения не оказалось. Куда он спрятался, Сухов понял секундой позже. Апостол вдруг взвился ракетой из-за постамента, перепрыгнул через препятствие, выбил у Сухова из рук «Шторм» и вцепился Павлу в горло.
— Нет, лейтенант, — прорычал Апостол, сверля Сухова горящим взглядом. — Фугас ты не заберёшь!
— Не… вопрос, — прохрипел в ответ Сухов и в три отточенных движения освободился от противника.
Сначала Павел двойным ударом сверху по рукам заставил Апостола отцепиться от горла и почти одновременно коротко, но сильно ударил лбом лидера «СД» в лицо. А когда тот отшатнулся, Сухов врезал врагу ногой в пах. «Троечка» получилась уличная, некрасивая, зато эффективная. Апостол прижал одну руку к лицу, другую зажал между ног и медленно опустился на колени. На грудь лидеру «СД» закапала кровь из разбитого носа.
— Я заберу и фугас, и тебя, — сказал Сухов, снова заламывая Апостолу руки за спину и связывая их ремнём. — Чтобы не облажаться, как вчера.
— Забирай, — Апостол хлюпнул носом. — Куда пойдём?
— К воронке, — уверенно ответил Сухов. — Если отсюда можно выйти, то лишь там.
— Хочешь нырнуть в лужу? — гнусаво спросил Апостол и усмехнулся. — Многие пробовали, ничего не получилось. Почему ты решил, что это получится у тебя?
— Потому, что я всё понял! Вот только что понял! У нас всё получится, потому, что на этот раз из «петли» выйдут сразу все лишние. Все, кто осознаёт, что в «петле». И всё лишнее мы вынесем. Раньше для успеха не хватало именно этого. «Петля» давала мне подсказки, но я не слышал их и не видел или не понимал. Теперь же я всё понял.
— Ты заблуждаешься, лейтенант, — Апостол скептически скривился. — Кроме нас в ловушке наверняка много и других «лишних». Ты слишком самоуверен.
— Тем и живу, — Сухов обернулся. — Ольга, бери ящик! Ольга, ты где?
Сухов привстал и окинул взглядом помещение. Ольга лежала слева от постамента. Павел бросился к ней, уже зная, что ничем ей не поможет. На лбу у Ольги темнело вишневое пятнышко. Одна из пуль Апостола всё же нашла цель.
— Скотина! В лоскуты порву! — оборачиваясь к Апостолу, прорычал Сухов каким-то не своим голосом.
— Давай, начинай, — Апостол уставился на Сухова исподлобья. — Когда порвешь, не забудь кристалл с неё снять. Вдруг всё-таки пригодится?
Сухов резко поднялся, подскочил к Апостолу и несколько раз сильно пнул его в живот. Когда Апостол скорчился на полу в позе эмбриона, Павел добавил пару раз ногой ему по голове. Апостол на какое-то время затих, но потом снова зашевелился, сплюнул и прохрипел:
